Агриппина Юрьевна от души потчевала невестушку лапшой куриной, грибами в сметане, кулебяками с капустой и рыбой, зажаренным гусем. Лиза неохотно пробовала яства, что не ускользнуло от наблюдательной свекрови. После обеда не на отдых разбрелись, а пригласила Агриппина Юрьевна невестку по парку прогуляться. Наташа подхватила племянника и тоже в парк побежала, не слушая просьб уложить Ники спать.
– Пускай гуляют, давно Наташка Никитушку не видала, соскучилась, – сказала Агриппина Юрьевна невестке, неспешно шагая по аллее. За ними, отставая на несколько шагов, шел Иона. – Отчего ты, Лизанька, сумрачная?
– На Наташу гляжу, себя вспомнила… – тихо ответила невестка.
– Погостишь?
– Я ненадолго. Повидаться приехала… – И Лиза замолчала.
Искоса бросив взгляд в невестку, Агриппина Юрьевна заметила, что та вот-вот расплачется, но подгонять и расспрашивать, мол, что тебя тяготит, не стала.
– Жаль. У нас привольно. Как сын мой поживает, здоров ли?
– Не знаю.
Тут уж помещица остановилась, немало изумившись:
– Как это – не знаешь? Ты, чай, жена ему…
– Уж не знаю, жена ли… – И Лиза отвела тусклый взгляд в сторону. – Владимир отвез меня и сына в имение, год живу там… почти не видимся.
– Это ж как понимать?
– Так и понимать, матушка Агриппина Юрьевна, – вымолвила Лиза, потупившись. – В общем, надумала я подать прошение о разводе. Первой приехала вам сказать…
Она опустила низко голову, с ее ресниц срывались слезы, капая под ноги. Лиза не вздрагивала, подавляя рыдания, не всхлипывала – плакала тихо, почти неслышно. Горда потому что. А у помещицы сердце остановилось от такой новости.
– Да ты что говоришь-то?! – выговорила она с трудом. – Какой такой развод? Виданое ли дело – разводиться с законным мужем! Это ж скандал, стыд один! Нет, Лиза, как хочешь, а я твоих слов не слышала.
– А что же мне делать? У Владимира есть женщина.
– Любовница? – брезгливо поморщилась Агриппина Юрьевна и грозно спросила: – Кто такая, откуда взялась?
– Не знаю, я ничего не знаю…
– А раз не знаешь, по какому праву утверждаешь? – обрушила на невестку гнев свекровь. – Ишь, придумала! Володьку оболгали завистники, а она верит им!
– Видела я ее, матушка, сама видела, – сказала Лиза, не обидевшись, что свекровь не приняла ее сторону. – Недавно видела. В Петербурге, в нашем доме живет.
Помещица восприняла сообщение невестки как сплетню, недостойную внимания. Лизе что-то там показалось, она раздула из искры пожар, все это называется – истерики от безделья. Но ни нападать на невестку, ни высказывать свои мысли не торопилась, а отвела Лизу в дом, усадила в кресло, сама села напротив, коротко приказав:
– Рассказывай, как на духу.
…Отправляя Лизу в имение, Владимир оправдался тем, что Ники вреден сырой воздух Петербурга, пока мальчик не подрос и не окреп, ему лучше жить на деревенском просторе, ну, а долг матери – воспитанием его заниматься. Бесспорно, он навещал жену и сына, но… с каждым месяцем все реже и реже. Лиза ждала его, часто садилась на лошадь и ехала к дороге, ведущей в Петербург, потом часами смотрела вдаль. А недавно ее навестила подруга по пансиону. Лиза была ей безмерно рада, ведь в деревне жизнь протекает однообразно. Неделю гостила княгиня Ломова, без умолку трещала о новостях, жалела, что Лиза отрешилась от светской жизни. Подруги и спали в одной постели – все наговориться не могли. Прощаясь у кареты, княгиня взяла Лизу за руки и сказала:
– Все же, Лизанька, жене надобно при муже находиться. Да и отцовское воспитание Ники важней материнского, а то вырастет изнеженным.
– Сыро в городе, особенно сейчас, Ники захворает.
– Да чем же здесь суше, нежели в Петербурге? – удивилась княгиня. – Всего-то несколько верст от города, а дом ваш в городе ничем не отличен от деревенского: те же слуги, тот же уклад, есть парк. Лиза, послушай моего совета, возвращайся к мужу. Поверь, так будет лучше и для тебя, и для Владимира, и для Ники.
Нечто странное прозвучало в тоне княгини, к тому же она позволила себе небольшую бестактность – дала совет ослушаться мужа, сделать ему наперекор, и вообще, будто что-то недоговаривала. Впрочем, во все время пребывания княгини в гостях Лиза замечала за подругой недомолвки и то, как она украдкой наблюдала за ней, а слушала ее рассказы о прелестной деревенской жизни с выражением жалости.
– Ты что-то скрываешь от меня? – спросила Лиза напрямик и тревожно.
– Полно, милая, – смутилась княгиня. – Нечего мне скрывать. Ну, прощай…
– Погоди, – задержала ее Лиза, когда та хотела уже сесть в карету. – Что ты мне не говоришь? Мы же подруги… я чувствую, ты приехала неспроста…
– Хорошо, Лизанька, но тебе неприятно будет услышать, что у Владимира… что он содержит дурную женщину.
– Нет-нет, этого быть не может! – нервно рассмеялась Лиза.
– Ты давно его видела?
Молодая женщина стала припоминать, когда же последний раз муж приезжал…
– Два с половиной месяца назад, – выговорила она.
– Два с половиной! – осуждающе покачала головой княгиня. – Ах, Лиза, Лиза… Ты уже давно должна была подумать, почему Владимир не навещает тебя, чай, не за сто верст живешь. А кому он покупает драгоценности? Я поначалу думала – все это сплетни, но не так давно заказала ювелиру браслет, а когда забирала, встретила Владимира. Он купил аграф и серьги немалой стоимости, мне ювелир сказал. Он подарил тебе эти вещи?
– Не… не успел…
И вдруг Лиза разом почувствовала, что княгиня говорит правду. В конце концов, что тут думать. Владимир не только редко приезжал к жене, но и супружеских обязанностей не выполнял давно, а Лиза мечтала о втором ребенке.
– Не успел, – задумчиво, с сочувствием произнесла княгиня, затем взяла подругу за плечи. – Лиза, что случилось, то случилось. Тебе не следует отчаиваться, рано или поздно мужья начинают вести себя недостойно, а нам, женщинам, приходится смиряться. Потому мой совет: спрячь гордость, поезжай к мужу, выгони эту девку, ведь у тебя все права…
– Где она живет? – очнулась Лиза.
– В свете говорят, он купил дом для нее, а некоторые говорят, что… она живет у вас. Разумеется, он не выезжает с нею в свет, но в театре уже бывал с этой женщиной. Правда, при ней всегда юноша, будто бы ее поклонник, сидели они рядом с ложей Владимира, но все догадались… Господи, Лиза! – Княгиня подхватила ее под спину, так как Лиза пошатнулась, и отвела к скамье. – Посиди, милая. Позвать слуг?
– Не надо.
– Ежели пожелаешь, я останусь…
– Тебя муж ждет, поезжай. Это так… мне уже лучше.
– Храни тебя бог. Послушай меня и возвращайся.
Княгиня уехала, а Лиза сидела на скамье очень долго, не имея сил встать. Как вести себя в таком щекотливом, мягко говоря, положении? У Лизы словно пелена спала с глаз, она припомнила: Владимир очень изменился, стал замкнутым и раздражительным, глаза его блуждали, а едва приехав в усадьбу, он торопился назад, в город. Теперь она связывала все эти изменения с той неизвестной женщиной, которая околдовала мужа. Какая она? Чем она лучше? Не в состоянии более находиться в неведении, Лиза приказала оседлать лошадь, переоделась в амазонку и помчалась в Петербург, не подумав, что одной отправляться в путешествие опасно, особенно в сумеречную пору.