– Вы присаживайтесь...
– Где Ваня? – поинтересовалась гостья, садясь на старый, вышедший из моды диван, обитый дерматином.
– На службе, конечно. А почему вы не предупредили, что приедете?
– Люблю сюрпризы. Как мой брат? Вижу, вы обосновались неплохо.
– Да какой там! – махнула рукой Фаина и рассмеялась, по-простецки прикрыв ладонью рот. – Квартира казенная, мебель тоже, к тому же старомодная... Мы недавно тут, год. А до этого жили... лучше не вспоминать. Среди песков, вода привозная, жара и скорпионы с кобрами... Может, вы есть хотите?
Лида улыбалась. Ей понравилась стройная жена брата с умненькими глазками, которая трещала, как сорока. Очевидно от волнения и радости.
– Нет, спасибо, – отказалась Лида. – Вот чаю бы выпила...
– Я сейчас! – И Фаина умчалась в кухню, оттуда доносился ее звонкий голос: – У меня шоколадные конфеты есть и варенье клубничное.
Брат пришел домой поздно, женщины успели наговориться, но, заслышав щелчок замка, Лида приложила палец к губам, лукаво улыбаясь.
– Фая! – крикнул из прихожей Иван. – Что тут за сумка? Я чуть шею не свернул.
– Проходи, – вышла встретить его Фаина, сделав загадочное лицо. – Будем ужинать.
– Ты не ответила, что...
– Ой, потом! – Она схватила мужа за руку и потащила его на кухню.
А там у стенки стояла Лида, и едва брат вошел, не заметив ее за спиной, она закрыла ему глаза руками.
– Это что еще такое? – озадачился он.
– Угадай, кто у нас? – рассмеялась Фаина.
– Хм! – крякнул он недовольно. – Что за загадки?
Лида положила подбородок на плечо брату:
– А я думала, у тебя есть предчувствие. Родную сестру мог бы и с закрытыми глазами определить.
– Лидуська! – воскликнул Иван и в следующий миг уже обнимал сестру, оторвав ее от пола. – Ах, ты бессовестная! Почему телеграмму не дала? Фая, неси коньяк армянский, он у меня для особых случаев. И мечи, что в доме есть, на стол. – Он поставил сестру на ноги, отстранился, разглядывая ее. – Ну-ка, ну-ка... Ух, какие мы стали! Хороша, как артистка. На улице не узнал бы, честное слово.
– Ты тоже, братец, изменился до неузнаваемости. Был нескладный, худющий, один нос торчал, а сейчас... мужчина. Брюшко-то не мешает службе? Ах, простите, вы же подполковник, брюшко полагается по статусу.
– Это Файка виновата, закармливает меня, как на убой, – оправдывался Иван, усаживаясь на стул. – Сколько ж мы не виделись? С пятидесятого? А сейчас шестьдесят третий. Ого! Страшно подсчитывать.
– Годы несутся, – вздохнула Лида, взъерошив брату волосы. – Мне уже тридцать семь стукнуло, а тебе, если не ошибаюсь, тридцать девять.
– Не ошибаешься. Ну, давай, бери рюмку.
Да, годы уносятся незаметно, вот уже и младшему сыну Лидочки шесть, на будущий год в школу. Сын и дочь с теткой, в Ленинграде. Тетю хоть и взяли в оборот нечеловеческие испытания, выпавшие на ее долю во время войны, но она крепкая оказалась, выдюжила. А сама Лидочка теперь партийный работник. Правда, в провинции, там легче сделать карьеру.
– Ты стремишься к карьере? – изумился брат.
– А ты нет? – рассмеялась Лида. – Давай не будем лукавить. Карьеру надо делать, тем более что я не замужем, развелась. Мое положение дает массу преимуществ, не хочется быть рядовой пешкой. Кстати, бывший муж и продвинул меня, он тоже был партийным работником.
Тут же на кухне – Лида настояла застолье организовать на кухне – в милой болтовне прошел вечер. Фаина после двух выпитых рюмок клевала носом, Иван сжалился над ней и отправил спать.
– Я вам постелю на диване, – сонно сказала Фаина гостье, уходя.
Брат и сестра долго смотрели друг на друга в молчании, только радио негромко повествовало о последних новостях. Но вот прозвучал Гимн Советского Союза, стало совсем тихо. Иван налил в рюмки коньяка, чокнулся с сестрой.
– Надолго к нам? – спросил он.
– Если не выгоните, дней десять погощу, у меня отпуск.
– Писала раз в год, – упрекнул Лиду Иван.
– Ты тоже меня не слишком часто радовал посланиями, – чуть виновато улыбнулась та.
Ах, годы... Как они изменили обоих. Отдалили друг от друга...
Наспех позавтракав, Иван умчался на своей машине, поцеловав на прощанье сестру и жену, а Лида предложила пройтись по магазинам:
– Я не знала, какая ты, поэтому не привезла подарка. Давай подберу тебе что-нибудь красивое? Например, кофточку? У меня хороший вкус, как считают.
– Что вы, у меня все есть. Но если вы хотите просто прогуляться...
– Не говори мне «вы». Ты жена моего брата, значит, я тебе...
– Золовка.
– Фи, какое злое слово. Лучше пусть будет сестра. А? Так мне больше нравится. Пошли?
В магазинах ничего стоящего не находилось. Эти наряды могли удовлетворить лишь запросы старушек, как сказала Лида, рассматривая стойки с одеждой. Отведя в сторонку Фаину, она переговорила с одной продавщицей, с другой, потом куда-то ушла, оставив жену брата рассматривать витрины с выставленными в них бесполезными товарами. Красивые безделицы неплохо бы украсили интерьер, но в положении, когда мужа могут отправить на край света, все это лишнее. Лида вернулась со свертком:
– Надеюсь, не ошиблась размером. Жаль примерить нельзя, что называется, из-под прилавка достали. Ну, теперь погуляем?
Осень – прекрасная пора, как ни банально это звучит. Тепло мягкое, солнце неяркое, в то же время прохладный воздух освежал. Фаина с Лидой неторопливо шли по аллее в окружении желто-оранжевого великолепия кленов.
– Ваня хороший муж, только служба занимает все его время, – трещала Фаина, которая иногда, чтобы лучше видеть Лидочку, поворачивалась и шагала вперед спиной. – Он настоял, чтобы я продолжила учебу, и пришлось заново поступать на заочное отделение, у меня ведь вышел срок восстановления. Я ужасно скучаю по Ване, когда еду на сессию, надо бы перевестись поближе, но сейчас обещают отправить мужа на службу в Германию, поэтому мне нет смысла заниматься переводом.
– А детей когда заведете? – вскользь поинтересовалась Лида. Ее внимание кто-то привлек, она напряглась.
– Ваня говорит, пока рано. Не в пустыне же было заводить детей! Как тамошние женщины справляются – для меня так и осталось загадкой. Вот переедем в Германию, тогда я точно заведу парочку ребятишек. Это моя мечта – Германия. Ужасно хочется посмотреть, как там люди живут. Я даже немецкий самостоятельно учу, надо же будет как-то объясняться. Вы не слушаете меня, Лидия Борисовна?
– Отчего же, – улыбнулась та, но вновь перевела беспокойный взгляд куда-то вдаль. – Ты говорила о Германии... И опять сказала мне «вы».