Вечером он приехал к Волошину, всегда к нему бежал, когда тоска душу разъедала. Пожилой человек снова много рассуждал о жизни, любви, человечестве, действуя на Василия, как таблетка от головной боли.

– А вы грустны, – заметил доктор. – Не ладится расследование?

– И Конан Дойль не помог, – пошутил гость.

– Жаль. Жаль, если невинный человек понесет наказание. Да, кстати! Вы говорили, что этот... Бершак – хороший человек. Вы заблуждаетесь. Хороший человек не лжет. Не доверяйте ему, если он ваш друг.

– А что такое?

– Осмотрел я его рану, с ней все в порядке, то есть, я хотел сказать, не все в порядке.

– И что же там за непорядок?

– Самострел, мой друг.

– Как-как? – насторожился Василий. – Самострел? Он выстрелил в себя сам?

– Именно. Зачем ему это понадобилось, как вы думаете? Ведь не война, когда при помощи самострела дезертируют с поля брани.

– Простите, доктор, а как вы узнали, что это самострел?

– Помилуйте, Василий Евсеевич, – развел руками доктор. – Я же практиковал и во время войны, посему могу сказать, каков калибр – 7, 62.

– Как вы это определили?

– По характеру входного отверстия, а выстрел был сделан в упор, к тому же – и это главное(!) – остался отпечаток дульного среза. На расстоянии опасно в себя стрелять, да еще в такое место, как мышца руки, повреждения могут оказаться значительные. При выстреле в упор из плотно приставленного к телу оружия газы вздувают кожу, прижимают ее к стволу и на коже остается отпечаток дульного среза, эдакий четкий ободок, иногда с мушкой. Представляете силу, которая втягивает кожу в дуло? Далее. Стрелял он предположительно из револьвера. А из револьвера с дымным порохом вырывается пламя, отчего вокруг раны образуется ожог. Мало того, при выстреле с очень близкого расстояния на коже остается копоть интенсивно-черного цвета. И последнее – порошинки. Деревенская знахарка их не смыла, так как и порошинки, и копоть остаются в пулевом канале. Все эти признаки имеются у вашего друга, следовательно, он стрелял в себя сам. Да, есть еще одна деталь: рана на левой стороне чуть ниже плеча, он не рискнул стрелять в мышцу правой руки не натренированной левой. Я сделал соскоб на всякий случай, записал исследования...

– Записи с вами?

– Да, я захватил для вас заключение.

Доктор отдал лист с записями исследований, Василий сразу же стал прощаться. Выскочил на улицу, на секунду замер, задумавшись, что надо сделать в первую очередь. Решение принял мгновенно и отправился пешком, а идти придется далеко. Он знал, куда идет, но не предполагал, что его там ждет...

16. Наши дни. Осада.

Они выискивали инвалидную коляску, а Федор приехал на такси, выставил сначала костыли, потом вылез из машины, огляделся и свистнул. Ренат обернулся, заметил его и махнул рукой Сергею.

– Я на всякий случай домой отправился, – объяснял Федор причины опоздания по дороге в то же кафе, где они были прошлый раз. – Отсиделся с полчаса, потом на твой стольник, Сергей, такси взял.

– А я вспомнил парня, который тебя пас, – сказал Сергей. – Один из трех, которые сцепились с нами в подворотне, Ренат его первым вырубил.

– Дым? – произнес Федор. – Я его не заметил.

– Он за твоей спиной все время болтался – то ходил, то стоял. – Заказали пиво, официантка ушла, а Сергей продолжил: – Короче так, Федор, тебе надо тоже залечь на дно.

– А как же Писарь?

– Дался ему Писарь! Если к тебе приставили шпика, значит, вычислили, что ты мог нам кое-что рассказать. Теперь подумай: Ипполит Матвеевич не появляется на работе, дома не живет, о нем никто ничего не знает. Думаешь, они не догадаются, что ты его предупредил? Жизнь, Федя, дороже Писаря. И потом, чего ты волнуешься? От нас он не уйдет, ибо они такую организацию тут смастырили – сатана отдыхает, а за все надо платить.

Он рассказал о том, что удалось выяснить утром, затем выслушали Рената, который до сих пор не понимал, каким образом завалили объект его наблюдения в людном месте, и никто ничего не заметил.

– Прокол на груди мизерный, я – и то не сразу увидел, – возмущался он, размахивая руками. – При этом крови не было, может, капля какая под рубашкой – не знаю. Ясно, что в сердце ударили, но чем? Нож, я думаю, увидел бы и мой объект, и люди. Чтобы нанести удар, надо замахнуться, по крайней мере. У ножа и лезвие широкое, крови вышло бы больше. И не пулей его завалили, от пули след другой.

– Наверное, киллер воспользовался ножом из серии маскировочного оружия, – предположил Сергей. – Есть такие штучки – брелок, губная помада, трость и так далее. Специально изготовляют ножи для самообороны и резидентов, маскируя их под другие предметы, чтоб противник ахнуть не успел.

– Не похоже, и все-таки убили его в людном месте, – не унимался Ренат.

– А ты представь: киллер знал, куда должен прийти парень, ждал его. А твой объект лица его ни разу не видел, свернул в переулок. Навстречу ему идут люди, проходят мимо. Он видит человека, у которого в руках авторучка, больше ничего. Заподозрит его? Нет. Когда киллер у цели, его авторучка превращается в нож с лезвием длиной не более 100 миллиметров, шириной чуть больше десяти. Острый с обоих концов как бритва. Особой силы для удара не надо, клинок сам войдет при точном попадании. Плюс эффект неожиданности и – за спиной остается труп, который упадет не сразу, и никто ничего не поймет. Это работа мастера. Так что, господа, бойтесь мелких и знакомых предметов в руках, прохожих.

– Что будем делать? – спросил Ренат. – Моя подопечная связана с убийством. Поговорила, передала пакет, после этого собеседник его красиво убрал. Может, она атаманша?

– Федор, у тебя есть где укрыться? – не ответил ему Сергей. – Но так, чтоб никого не подводить?

– Нет.

– Тогда поехали с нами.

Дым позвонил из автомобиля, держа руль одной рукой:

– Шеф, он поехал с ними, я на хвосте.

– Позвони, как только узнаешь, где их логово, – сказал Амбарцум.

Заехав в район, Дым сбавил скорость, следуя за джипом, дороги здесь были не для легковушек, а для трактора или танка. Он сворачивал туда же, куда сворачивал джип, а когда тот остановился, Дым проехал мимо, оглянулся – джип въезжал во двор. Повернув за угол, Дым заглушил мотор, позвонил шефу:

– Есть.

– Адрес. – Дым назвал улицу, на которой находился. – Жди подкрепления и последи за ними.

Сергей и Ренат познакомили женщин с новым подпольщиком, Маргарита Назаровна предложила поужинать, но Сергей отказался:

– Позже. Я хочу осмотреть дом вашего сына.

– Там же все наверняка опечатано, – напомнил Ренат.