И вдруг в его лице появилось такое, от чего Галина попятилась. Он, наступая, достал из кармана газету и сунул ее в лицо жене, она коснулась ее щеки. Галина застыла, ждала, чем все кончится, но он спокойно процедил:
– Это что? Я спрашиваю: что это?
– Это тебе наказание за мое унижение.
– Наказание, – удовлетворенно крякнул Князев. – Ты не оценила моей доброты, поэтому… будем делиться, как полагается. Половина квартиры твоя, а половина моя, и на своей половине я буду делать, что мне взбредет в голову.
– У тебя есть дом. Забирай свою шваль и катись туда.
– Обрадую тебя: дом принадлежит моей маме, так что на него ты не раскатывай губы. А будешь орать, я поделю барахло другим способом. И дележ будет таким…
Князев рванул на кухню, Галина бежала следом, не представляя, что еще выкинет ее муж. Он схватил кухонный топорик, направился в гостиную. Галина закричала, потому что Князев со всего маху рубанул по огромному плоскому телевизору. Еще раз ударил – и все, телевизору амба.
– Я милицию вызову! – всхлипнула Галина.
– А что мне сделает милиция в моем доме? – отыскивая следующий предмет для дележа, спросил Князев. – Я тебя избиваю? Убиваю? Нет. А со своим барахлом я волен поступать, как мне заблагорассудится, оно куплено на мои бабки. – И бахнул топориком по вазе, разбив ее вдребезги. – Запомни: каждый твой вопль или оскорбление в адрес моих друзей закончится дележом. Твою машину я поделю таким же способом, устраивает? Никаких акций, милая, ты не получишь. Чтобы что-то получить, надо поработать, а ты не знаешь, как это делается. Хорошенько подумай над тем, что я сказал. Тетрис!
– Да? – вынырнул тот из прихожей.
– Располагайся в моем кабинете, Галина тебя отведет туда. Чай любишь или кофе?
– Кофе, – робко вымолвил Тетрис.
– Через каждый час ты должна относить Тетрису чашку крепкого кофе по-турецки, с пенкой, он такой любит, – отдавал приказы жене Князев. – Моих друзей кормить, поить… поить не надо, только кормить. Бомбей, когда Чемергес вымоется, отведи его в парикмахерскую, потом к фотографу и сними на водительское удостоверение. Держи деньги, поедешь к этому товарищу… – Князев настрочил на листе несколько слов. – Отдашь бабки, получите права и вернетесь сюда. Держи ключи от квартиры. – Бомбей поймал их на лету. – Мы с Маликой приедем вечером. Малика, за мной.
Сели в машину, Маля, покосившись на Князева, произнесла:
– Ты страшный человек, я тебя боюсь.
С визгом колес машина выехала со двора.
– Это моя личная телохранительница, – представил Князев Малику Ермакову. – Отведи ее оформиться на работу, выпиши пропуск и так далее.
– Пал Палыч, ты же увольняешь охрану, – вытаращился тот.
– А ее беру! Одну!
Ермак развел руками, повернувшись к Климу в ожидании поддержки, но не получил ее. Клим побрел за Князевым, правда, по дороге не удержался:
– Паша, что ты делаешь? Любовницам не место на производстве.
– На, читай. – Князев кинул газету в Клима. – У меня не может быть любовниц, я импотент.
– Чего? – приостановился Клим, ловя газету.
Он читал интервью на ходу, и волосы его начали заметно шевелиться. Войдя в комнату отдыха с Князевым, Клим машинально сел в кресло, не отрываясь от статьи. Прочел. Почесал лоб. Приуныл:
– Это выстрел в спину. На всю область…
– Прочел? – поинтересовался Князев. – Ну, импотент я, ладно. Но она же растрепалась про налоги, черную кассу, зарубежные связи!
– Галка слышала краем уха, а толком ничего не знает. – Клим предпринял слабую попытку его утешить. – Ее треп ничего не стоит, так, обозлившаяся жена… хотя жди теперь новых проверок.
– Хрен они что-то найдут. А как тебе нравится: «Я имею право рассчитывать на половину акций при разводе»? Ну и гадюку я держал под боком.
– Я бы обиделся за «импотента». Слушай, как ей в голову взбрело трепаться о постельных делах?
– У нее и спросишь.
– Не спрошу, я сегодня улетаю.
– Куда?
– Здрасте! Сам вчера велел ехать хоть в Конго. Лечу искать рынок сбыта сначала в Москву, там попытаюсь наладить контакты. Ну, Галка… ну, я ей устрою… школьной подруге!
– Я эту тварь уже проучил.
– Избил? – ужаснулся Клим. – Паша, она побежит в милицию…
– Нет, придумал экзекуцию хуже. М-да, стоило мне споткнуться, и первой принялась добивать меня жена. Моя интуиция подвела меня единственный раз, когда я женился. Кстати, Клим, не знаешь, откуда новые охранники? Кажется, их трое. Мне они приглянулись, думаю, все же возьму их назад.
– Охрана – дело Ермака, – перечитывая интервью, произнес Клим. – У него узнай. Вот дура… Ладно, Паша, что сделано, то сделано. Кстати, почитай другие газеты, там тебе тоже досталось после вчерашней пресс-конференции. Мне пора.
– Ну, лети. Без результатов не возвращайся.
– Постараюсь сделать все возможное. А Галка… она просто идиотка. Умные эту грязь не воспримут, а на дураков наплюй.
Князев дождался, когда к нему привели Малику, потом помчался с ней к Марте Ивановне, но в адвокатскую контору вошел один.
В аэропорт Клим ехал в служебной машине, заодно устроил Галине разгон по телефону:
– Кто импотент, Пашка?! Если он с тобой перестал спать, то причину ищи в себе. Ты сделала все, чтоб он не вернулся к тебе… Нет, Галка, ничего не хочу слушать. В делах завода ты полная дура, а туда же! Акции она захотела!.. По закону?! По закону делится имущество, нажитое совместно за период брака, это я тебе говорю как юрист-любитель. Ты вышла за Пашку, когда он уже управлял заводом, значит, ты не то что ни одной акции не получишь, а и ржавой железяки. Придется перебраться тебе в однокомнатную квартиру, ездить на общественном транспорте, пойти работать, например реализатором на рынок… Образование? Ты когда его получила? Сто лет назад? Тебя никто не возьмет, ты ж ничего не умеешь. Я был о тебе лучшего мнения.
Водитель остановил машину, не доезжая метров пятисот до аэровокзала. И так неудачно получилось, что в это время за поворотом основную трассу перекрыл грузовик, он разворачивался, да заглох мотор.
– С дороги! – крикнул шофер водителю грузовика.
– Я дойду, время есть, – открывая дверцу, сказал Клим.
Он вышел, забрал кейс и небольшой чемодан с заднего сиденья, захлопнул дверцу. Водитель отъехал, делая круг при развороте. В это время с противоположной стороны трассы вырулил мотоциклист с пассажиром, остановился напротив Клима.
Взяв чемодан, Клим поднял глаза и сначала не понял, почему пассажир мотоцикла, сидя боком к нему, выбросил руку в его сторону.
Мгновение – и Клим увидел пистолет.