– Я знаю, но у нас нет ничего, что могло бы заинтересовать хоть какого-нибудь шпиона. «Гномен» – чисто исследовательский проект, простой и ясный. Упражнение по высшей математике и теоретической физике. Есть первые результаты, но до применения, боюсь, еще далеко.

– Мак-Каллох знал что-нибудь о здешних работах?

– Он отвечал за безопасность, так что должен был знать все.

– Тогда, доктор, боюсь, что мне тоже придется узнать, что здесь делается. Вы не могли бы мне рассказать о проекте?

10

– О Господи, – сказала Роксана Делькур. – Вы хотите, чтобы я вам объяснила, чем мы тут занимаемся? – Она откинулась на спинку стула, вертя в руках желтый карандаш. – Это будет трудновато. В основе лежит теорема...

– Должен сказать, доктор, что математика никогда не была моей сильной стороной.

– Как, боюсь, и большинства. И, кстати, меня зовут не доктор, а Роксана. Вас, насколько я понимаю, тоже не крестили лейтенантом.

– Совершенно верно, доктор... извините, Роксана. Меня зовут Трой.

– Отлично, Трой. Давайте я, не вдаваясь в тонкости, популярно расскажу вам о математике, которой мы занимаемся. Моя работа была всегда связана с элементарными частицами, в основном с движением субатомных частиц и их связью с единой теорией поля...

– Я отстал на первом же барьере. Какой теорией?

– Единая теория поля выросла из общей теории относительности Эйнштейна. Проще говоря, она связывает вместе все существующие в природе силы и доказывает их единство. Это не просто. Много лет люди искали доказательство, или опровержение, или вообще какой-нибудь подход к этой задаче. Я, как и Эйнштейн, математик, а не физик. Но в моем распоряжении гораздо больше результатов лабораторных исследований и больше возможностей проверять мои расчеты экспериментом. То есть заниматься тем, что мы сейчас делаем.

– Чем же? – спросил он, заинтересованный.

– Пытаемся найти соотношения между пространством и временем. Давайте я вам покажу нашу лабораторию, может быть, вы лучше поймете.

Это не помогло. Трой шел за ней, глядел на ускорители частиц, следящие камеры, стойки и шкафы с аппаратурой, у которой, ясное дело, даже названий не было. Какие-то ученые с энтузиазмом показывали ему белые треки на черных фотографиях с такой гордостью, с какой обычно показывают фотографии детей. Экскурсия здорово его озадачила и повергла в размышление о том, что все-таки можно из нее извлечь. Потом Роксана повела его в зал для руководства, отгороженный от общей столовой, попить первоклассного кофе с воздушными пирожными.

– У вас тут все организовано весьма впечатляюще, – заметил Трой, жуя пирожное.

– Верно. Вы заметили, какая у нас захватывающая работа?

– Нет, – сознался он. – Но охрана и режим секретности поставлены по высшему классу.

Они рассмеялись.

– Нет, я серьезно. Мак-Каллох замешан в каком-то темном деле, о котором мы еще не знаем. Но как офицер безопасности он это место зашил наглухо. Все учреждение разделено на зоны безопасности с контролем переходов первого класса надежности. Каждый входящий и выходящий регистрируется в каждой зоне. Данные идут в компьютер, который таким образом содержит информацию о местонахождении каждого сотрудника в каждый момент. Высочайшая эффективность.

– А кроме этого, Трой?

– Почти не врубился. Понимаете, доктор Делькур...

– Роксана.

– Извините, Роксана. Вы меня поразили двумя вещами. Первая – вы знаете во всех подробностях, что здесь происходит. Я не знаю, обратили ли вы внимание, что вам задают кучу вопросов о тысяче предметов и вы отвечаете сразу и не задумываясь. Я, конечно, не имею понятия, что именно вы говорите, но людей ваши ответы удовлетворяли. Вы настоящий руководитель.

– Спасибо, Трой. Я уже много лет не слышала ни от кого комплиментов. – Она улыбнулась поверх кофейной чашки, и ее лицо, утратив деловое выражение, стало вполне привлекательным.

– Это не лесть, а чистая правда.

– Еще лучше. Но вы говорили о двух вещах. Ну, еще один комплимент для завершения речи!

Они оба засмеялись.

– Вторая: вы из тех, кто знает свое дело. Из профессионалов, которые никогда не... как бы это сказать...

– Не вешают лапшу?

– Именно. Нечто в этом роде я и имел в виду. Вы знаете, что делаете, вы полностью управляете этой конторой, и в то же время вы могли бы служить ходячей рекламой для феминисток. И все это вместе меня еще больше расстраивает.

– Почему же?

– Из-за моей тупости. Я по-прежнему представления не имею о том, что тут делается.

Она покачала головой:

– Нет, Трой, это моя вина, и я должна принести извинения. Обычно я разговариваю со специалистами и почти забыла, как говорят нормальным человеческим языком. Я не даю интервью газетам, у меня нет мужа для разговоров на бытовые темы, да и нет интересов вне работы. Мне сейчас вот пришло в голову, что я довольно занудная особа.

– Я этого не говорил!

– Ну, так я сказала. И прямо сейчас с этим покончу. Бросим кофе, пойдем ко мне в кабинет и откроем бар. – Она как-то иначе глянула на него: – Пить умеете?

– Испытайте меня!

– Ладно. Я смешаю пару хороших коктейлей и под благотворным воздействием алкоголя сделаю попытку вернуться в ряды человечества.

Через пятнадцать минут Трой в глубоком кресле с благодарностью потягивал оживляющий холодный джин.

– Что хорошо, то хорошо. Должен сознаться, что в субботу и воскресенье я несколько увлекся алкоголем, и вы сегодня предложили мне лекарство.

– Чудесно. – Роксана отпила из бокала, прихватила пальцами мелкую белую луковичку и задумчиво пожевала ее. – Итак, начнем. Если я забреду в сторону от прямой дороги или если ты не поймешь хоть слово, просто скажи «тпру!». Согласен?

– Вперед.

– Все формы энергии во Вселенной неизбежно связаны между собой. Для примера рассмотрим электрическую лампочку, где электрическая энергия превращается в тепловую, которая, в свою очередь, превращается в энергию света. Иногда такую связь найти труднее. Возьмем, например, движение объекта в гравитационном поле. Допустим, ты поднял груз и привязал его к потолку. Казалось бы, он просто себе висит там. Но при этом он содержит и ту мускульную энергию, которую ты ему сообщил, поднимая, хотя эта энергия теперь имеет другую форму – это потенциальная энергия. Если ты перережешь веревку, она превратится в кинетическую и груз упадет.

– Пока отлично. – Трой протянул бокал, подставив его под шейкер. – Вроде бы мы это проходили в старших классах.

– Механика, первый раздел физики. Ты это сам знаешь, а я только напоминаю. А теперь попробуем перескочить от этой теории и мысленного эксперимента к тому реальному делу, которым мы здесь занимаемся и для которого, собственно, и открыли нашу лабораторию. Мы проверили несколькими способами мои исходные теоретические положения. Теория получила достаточное подтверждение, хотя некоторые дырки нас все еще беспокоят. И все-таки эксперименты уже дают желаемый результат. Используя многомерные параметры, понятийно затрагивающие темпоральные смещения без нарушения физической четности...