Днем, пока не было Дойла, Трой подремывал. Все равно в темноте ямы делать больше нечего. Способа определить время тоже не было, день тянулся и тянулся, и Трой решил, что что-то не так. Он пошел вдоль слабой тяги, пока не нашел глиняную трубку, через которую поступал свежий воздух. Трубка наверняка была изогнута, поскольку через нее не проходил даже намек на свет. Трой прижал к ней ухо. До него доносились случайные звуки, однажды он услышал телегу, другой раз – как дети перекрикивались друг с другом.

Он снова задремал и проснулся от собачьего лая. Чужой – или хозяин вернулся? В любом случае надо приготовиться. Когда открылась потайная дверь, Трой стоял у стены с пистолетом.

– Выходи, – сказал Дойл. – Все в порядке.

Трой неуверенно вышел, мигая на свет фонаря. Рядом с Дойдем стоял тощий человек в темном костюме и высоких сапогах для верховой езды.

– Кто это? – спросил Трой.

– Тот, о ком я тебе говорил, – так что спрячь колючки, ежик. Это мистер Шоу, мистер Робби Шоу. Я ему кое-что рассказал о твоих планах, и он заинтересовался. Ты можешь ему рассказать то, что рассказал мне. Оставайтесь пока здесь. Собачки начеку, и я пока что обойду окрестности.

Он вышел и унес с собой лампу. Слышно было, как скулили собаки.

– Наверное, лисы, – спокойно сказал Шоу. – Думаю, что в окрестностях их много.

– Не знаю, я не из этих мест.

– Разумеется, вы не из этих мест. Позволю себе заметить, что у вас акцент не меньше, чем у меня.

– Кстати, о вашем акценте. – Трой всматривался в темноту, но видел только расплывчатый контур. – Знаете, у вас акцент скорее англичанина, чем шотландца. Извините, если я вас обидел.

– Никоим образом. Просто преимущества образования в Сассенахе. Это в Винчестере. Мои родители хотели подготовить меня к жизни в этом мире. Вы показались мне человеком, который много путешествовал, и с каждой минутой все более интригуете. Наш хозяин упомянул два имени. Вы – Трой Хармон?

– Это так.

– Рад познакомиться, мистер Хармон. Второе же несколько меня удивило – имя человека, которого вы ищете. Уэсли Мак-Каллох, если я не ошибаюсь?

– Вы не ошибаетесь.

– Это не может быть полковник Уэсли Мак-Каллох?

Трой вынул кольт из-за пояса и наставил его в темноту.

– Он носил звание полковника. А почему вы его назвали? Вы о нем слышали?

– Ваш вопрос вполне уместен, мой друг. Ибо я отлично знаю полковника. Я просто интересовался, зачем он может быть нужен вам.

24

Мысли Троя были чернее темноты вокруг. Ловушка? Мак-Каллох расставил людей вокруг места своего прибытия, чтобы проследить, не будет ли погони? Дойл – человек Мак-Каллоха, приманка в западне?

Большой палец взвел курок револьвера со звонким щелчком.

– Извините, что-нибудь не так? – спросил Робби Шоу. – Это у вас револьвер?

– Револьвер. Шестизарядный кольт. Если первым выстрелом я промахнусь, то при свете вспышки я вас увижу и достану вторым выстрелом. Стойте на месте и не двигайтесь.

– Я и не собирался двигаться, дорогой друг. В этом нет необходимости, как вы понимаете. За меня может поручиться Дойл, и мои взаимоотношения с Дорогой всегда были лишены каких бы то ни было недоразумений...

– Вы работаете на Мак-Каллоха?

– Разумеется, нет. Однако должен заметить, что мое знакомство с полковником было весьма полезно для той работы, которой занимаются мои друзья. Благодаря ему я был принят в тех кругах общества, в которые иначе мог бы не проникнуть никогда.

Сверкнул фонарь, и вошел Дойл.

– Собаки поймали лису, – сказал он и вдруг заметил у Троя пистолет. – Это что еще значит?

– Страхование жизни. Ты знал, что этот журналист знаком с Мак-Каллохом?

– Нет, но меня это не удивляет. Он знает кучу народа, что на Севере, что на Юге. Убери свой дурацкий пистолет и пойдем на кухню. Я тебе сказал, что он один из нас, и тебе остается только положиться на мое слово.

Трой заколебался, потом сунул револьвер за пояс.

– Если я ошибся, приношу свои извинения. Однако вы, я думаю, должны меня понять.

– Об извинениях не может быть и речи, мой дорогой друг. – Шоу махнул рукой, предавая инцидент забвению. Тем не менее он испустил вздох облегчения. – Я, вообще говоря, не очень люблю оружие. Ах, местный эликсир жизни, благодарю. – Он принял из рук Дойла чашку с мутной жидкостью и осушил половину одним глотком.

Трой тоже взял чашку, но только слегка отхлебывал, сидя за столом.

– Самое интересное, – говорил Шоу, вглядываясь в свою кружку, – что я встречался с полковником еще до своего приезда в эту страну. Это было в Глазго, в клубе моего отца. У них был какой-то совместный бизнес.

Трой подался вперед, пытаясь не слишком проявить свой интерес:

– А чем торгует ваш отец, мистер Шоу?

– Торгует! Фи, не так грубо. Тяжелая индустрия, металлургический завод.

– Он выпускает машины для обработки стали?

Шоу озадаченно поднял бровь:

– Вообще говоря, да. А также бронзы. Вы знаете что-то, чего я не знаю?

– Может быть. Пожалуйста, рассказывайте дальше.

– Видите ли, похоже, что полковник всерьез занимается тяжелой промышленностью. Он нас утомил своими постоянными разговорами о том, что пора избавить Юг от позорной зависимости от металлургии янки. О том, что все, что делают худосочные заводские рабочие Севера, не хуже могут сделать свободные сыны Юга. И прочие сентенции того же стиля, на которые я, признаюсь, никогда не обращал особого внимания. Я только знаю, что он покупал много, платил наличными и доставлял все сюда. У него кузнечный завод в Ричмонде, и он все время говорит только о боронах, плугах, сенокосилках и прочих скобяных изделиях. Правда, общение с полковником облегчается тем, что он богат и имеет много влиятельных друзей. И кроме того, проезжая мимо дома полковника, я всегда могу быть уверен, что мне не откажут в выпивке. Это все, что я могу вам сообщить. – Он допил свою кружку и улыбнулся, когда она была долита с характерным бульканьем. – Теперь неплохо было бы услышать причины вашего столь живого интереса к нему.

Трой уже обдумал свои слова, предвидя, что рано или поздно отвечать на этот вопрос придется. Каков бы ни был ответ, будет лучше, если он будет правдоподобен. Самым мудрым было бы придать правдоподобную аранжировку реальным фактам.

– Полковник Мак-Каллох, если это и есть тот человек, которого я имею в виду, – убийца и казнокрад. Он разыскивается, и его голова оценена. Я должен его найти. После этого в дело вступит закон. Уверяю вас, что дело очень важное.

– Похоже, – сказал Дойл. – И похоже, что ты в этом как-то лично заинтересован. Так ведь?