– Он в прекрасной форме. Иногда я встречаю его в спортзале, когда хожу на тренировки. – Вуди сделал долгую паузу, а потом продолжал: – Если вы не очень заняты, я мог бы устроить вам свидание с ним прямо сейчас. Хорошо?
– Замечательно! У меня почти весь день свободен, – отозвалась она и повернулась к своему терминалу, чтобы перенести давно назначенный прием полудюжине больных. – Буду у вас, как только смогу.
– Я вас встречу. Пока.
Когда она вывела машину из гаража, солнце скрылось за темной тучей, и на лобовое стекло упали капли дождя. Чем дальше от берега, тем дождь становился сильнее, но стена гор, как всегда, преградила путь тучам и буре. Когда она спускалась с перевала Монтезума, уже вовсю светило солнце, и она опустила стекло, чтобы подышать теплым воздухом пустыни.
Вуди, как и обещал, ждал у ворот «Мегалоуб». Он не стал открывать их, а вместо этого вышел наружу и подошел к машине.
– Найдется у вас место для пассажира? – спросил он.
– Да, конечно. Садитесь. – Она дотронулась до кнопки, и дверца распахнулась. – А что, Брайана здесь нет?
– В последнее время он редко здесь бывает.
Как только Вуд сел в машину, дверца захлопнулась, и поперек его груди лег ремень безопасности.
– Обычно он работает дома. Вы были когда-нибудь на Ранчо Расщепленной Горы?
– Нет, и даже никогда о нем не слыхала.
– Вот и хорошо. Мы стараемся о нем не шуметь. Поезжайте на восток, и я скажу вам, где свернуть. На самом деле это не ранчо, а усиленно охраняемое место, где живут самые высокопоставленные сотрудники «Мегалоуб». Домики на несколько квартир и особняки. Теперь, когда мы расширили производство, понадобилось найти какое-нибудь безопасное место поблизости, где они могли бы жить.
– Звучит неплохо. Но у вас озабоченный вид, Вуди. В чем дело?
– Не знаю. Может быть, и ни в чем. Вот почему я подумал, что хорошо бы вам с ним поговорить. Понимаете, мы все реже его видим. Раньше он обычно обедал в нашем кафе. Теперь нет. Очень редко вообще появляется. А когда я его вижу, он… ну, держится на расстоянии, что ли. Никаких шуток, никакой болтовни о том о сем. Не знаю, может быть, его что-то тревожит? Сейчас направо.
Дорога, поколесив по пустыне, закончилась у широких ворот в стене, тянувшейся в обе стороны. Деревья, посаженные вдоль стены, не могли скрыть ее высоты и надежности, а кованые металлические ворота были не простым украшением. При их приближении ворота открылись, машина въехала во двор и остановилась перед вторыми воротами. Из сторожки, замаскированной под беседку, вышел пожилой человек в форменной одежде и не спеша подошел к ним.
– Доброе утро, мистер Вуд, и вы, доктор. Подождите секунду и сможете заехать.
– Хорошо, Джордж. Что, не дают тебе покоя?
– Ни днем ни ночью.
Он спокойно улыбнулся и снова ушел в сторожку.
– Ну, охрана здесь не слишком строгая, – сказала доктор Снэрсбрук.
– Охрана здесь самая строгая в мире. Старик Джордж на пенсии. Ему такая работа нравится. Лучше, чем сидеть дома. Его обязанность – всего лишь здороваться с людьми, и он ее исполняет прекрасно. А настоящая охрана поручена машинному интеллекту. Он следит за каждым автомобилем, едущим по земле, и за каждым самолетом, летящим в небе. За то время, пока вы сюда ехали, он уже узнал, кто вы, что здесь делаете, связался со мной, удостоверил вашу личность и получил мое разрешение.
– Но если он такой умный, зачем эта задержка?
– Никакой задержки. Датчики, спрятанные под землей, осматривают автомобиль и все его детали, проверяют, нет ли в нем бомб или оружия, связываются с вашей АТС, чтобы убедиться, что ваш телефон действительно ваш… Ну вот, готово.
Наружные ворота закрылись, и только после этого распахнулись внутренние.
– Этот МИ один работает лучше, чем все мои люди и аппаратура там, в «Мегалоуб». Теперь прямо вперед, четвертый или пятый перекресток – там написано «Авенида Джакаранда».
– Ничего себе, – заметила доктор Снэрсбрук, остановив машину перед обширным домом в кричащем стиле модерн.
– А почему бы и нет? Брайан теперь миллионер, если не больше. Видели бы вы сводки о сбыте.
Когда они подошли к двери, раздался голос:
– Доброе утро. К сожалению, мистер Дилени сейчас не может вас принять…
– Я Вуд из службы безопасности. Заткнись и скажи ему, что здесь я и доктор Снэрсбрук.
После небольшой паузы дверь открылась.
– Мистер Дилени сейчас вас примет, – сообщил невидимый голос.
Когда они, пройдя через холл, вошли в комнату с высоким потолком, Эрин поняла, почему Брайану больше нет нужды ходить в лабораторию. Здесь работать было, вероятно, даже лучше. Компьютеры и какие-то приборы, строгие и сверкающие, занимали одну из стен. Перед ними сидел Брайан, сзади него неподвижно стоял МИ. Брайан даже не взглянул на них – глаза его были устремлены куда-то в пространство.
– Пожалуйста, подождите минутку, – сказал МИ. – Мы обсуждаем одно очень сложное уравнение.
– Это ты, Свен?
– Как мило с вашей стороны, что вы меня помните, доктор Снэрсбрук. Ведь я всего лишь подсистема, запрограммированная на самые простые реакции. Если вы немного подождете…
Свен шевельнулся, придал своим нижним манипуляторам форму ног и подошел к ним.
– Редкое удовольствие – видеть вас здесь. У нас мало кто бывает. Я все время твержу Брайану, что делу время, потехе час, вы же понимаете. Но он настоящий трудоголик.
– Вижу, – она показала на Брайана, по-прежнему сидевшего неподвижно. – А он знает, что мы здесь?
– О да. Я сказал ему, прежде чем отвлекся от расчетов. Он просто хочет поработать немного еще.
– Ах, немного еще? Как мило и гостеприимно с его стороны. Вуди, я понимаю, что вы имели в виду. Наш друг Свен больше похож на человека.
– Вы очень добры ко мне, доктор. Но вы должны понимать, что чем больше я совершенствую свой разум и изучаю человечество, тем больше становлюсь человеком. Разумным человеком, я надеюсь.
– Ты молодец, Свен. Жаль, что не могу сказать того же о Брайане.
Ее сарказм, видимо, дошел до сознания Брайана. Он нахмурился, потом тряхнул головой.
– Вы ко мне несправедливы, доктор. У меня есть работа. И единственный способ ее выполнить – это отделить эмоции от логики. Невозможно эффективно думать, когда в организме полно гормонов и адреналина. Это большое преимущество, которое Свен и ему подобные имеют перед людьми из плоти и крови. У них нет желез внутренней секреции.
– Признаю, что желез у меня нет, – сказал Свен. – Но статические разряды время от времени оказывают на меня такое же действие.
– Это неправда, Свен, – сказал Брайан ледяным голосом.