Утро началось с невыносимого визга. Визжала Катерина Михайловна.
– Кака! Немедленно вставай, там что-то с матушкой приключилось. Вероятно, ее доконала вчера твоя исповедь, – встревоженно растолкала мужа Клавдия.
Акакий вскочил и заметался по комнатам.
– Кака, визжат, по-моему, в ванной.
А в ванной Катерина Михайловна начинала новую жизнь – она поливала себя ледяной водой и визжала при этом, точно электродрель.
– Вы уже проснулись? – появилась она в комнате свежая и раскрасневшаяся, тряся реденькими кудряшками.
– Мама, вы бы предупредили нас, что ли, – недовольно проворчала Клавдия, нехотя вылезая из-под одеяла.
Свекровь только лукаво хихикала и торопила Клавдию с завтраком:
– Давай, Клавочка, быстрее, у нас же сегодня, ты говоришь, серьезное дело.
У Акакия с женой, у обоих, отвисла нижняя губа – меньше всего они собирались таскаться по городу с мамой.
– Нет-нет, даже не думайте, я еду с вами! Я и процедуру специально приняла бодрящую, – категорично заявила дама и уселась за стол.
Клавдия вздохнула и несказанно опечалилась.
– Конечно, вы можете ехать с нами… Но для нас сейчас важна любая капля информации. Кака говорил, меня вчера весь вечер разыскивал неизвестный мужчина. А вдруг он снова позвонит? А дома никого. Я думала, только вы поможете нам в таком важном вопросе.
Катерина Михайловна мгновенно вникла в ситуацию и опечалилась тоже.
– Хорошо, Клавочка, я поговорю с твоим мужчиной. Что ему сказать? Чтобы позвонил, когда Кака из дома уйдет? Ах нет, лучше я попрошу у него номер телефона.
Акакий довольно быстро сбегал за машиной, и вскоре они с Клавдией уже неслись на бешеной скорости в восемьдесят километров в час по Северному шоссе.
– Клавочка, ты бы хоть намекнула, куда мы едем?
– Мы сейчас к Зудову. Будем трясти его, как сливу, и вытрясать из него ценные сведения. Не может быть, чтобы человек прожил с женой несколько лет и не знал кого-то из ее родственников. А те, в свою очередь, не могут не знать о сыне Марии.
– Правильно. Говоришь ты правильно, только ехать надо было по другой дороге, – буркнул Акакий и повернул машину назад.
Как они ни крутились по дорогам, выбирая самый короткий путь, а к Зудовым прибыли достаточно рано – в одиннадцать часов. Никита Зудов открыл дверь, явно только что оторвавшись от подушки.
– Вот здорово! Я вчера весь день звонил вам, а мне все говорили – нет вас и нет! – моментально проснулся хозяин дома. – Проходите. У нас тут такое дело – родственники приехали, к Машке на могилку, а у меня – шаром покати. Вот я и звонил – давайте страховку-то! Я после вас сколько искал, никак найти не могу.
Старая песня начиналась заново.
– А что за родственники? – насторожилась Клавдия Сидоровна.
– Так мать Машкина, с дочерью. Их же надо кормить, – возмущался Никита Гаврилович так, будто к нему нагрянула тьма гостей.
– И где они?
– Ну… У них же, кроме Машки, еще здесь кто-то из родных живет. Они сказали, что сначала туда, а уж вечером опять ко мне.
Неужели у этого Зудова Распузонам придется сидеть и ждать до вечера? И чего он раньше молчал, что у Марии в городе родственники помимо него имеются? Вот ведь заторможенный господин!
– А у кого они? Что еще за родственники? – допытывался Акакий Игоревич.
– У Галки они. Дом ее знаете где? На проспекте Мира есть поликлиника, так в том же доме, квартира на первом этаже. Дверь там зеленая, с львиной башкой. Ее там сразу видно. А вы чего, туда поедете? А страховка?
Клавдия не торопясь, по слогам, будто глухонемому, объяснила Зудову:
– У нас страховки нет. Позвоните в любую страховую компанию, вам объяснят, что делать в вашем случае. Мы вам ничем помочь не можем. Кака, пойдем быстрее, а то он опять про страховку спрашивать начнет.
Они вылетели из подъезда и понеслись к поликлинике на проспекте Мира.
Квартиру искали недолго. На самом деле зеленая дверь с львиной мордой вместо ручки была на первом этаже одна.
Им открыла молодая женщина лет двадцати пяти с длинной светлой косой.
– Вам кого? – неожиданно грубым голосом спросила она.
– Нам… Мы по поводу Марии Зудовой, – проговорил Акакий Игоревич.
Женщина удивленно вздернула бровки и заголосила в комнату:
– Мам! Тут теть Машу спрашивают. Чего сказать?
– Нам бы с вашей мамой поговорить, если позволите, – подключилась к мужу Клавдия.
– Простите, Марии Зудовой здесь нет, – вежливо ответил высокий молодой человек, показавшийся в двери на крик женщины с косой.
– Мы знаем, нам бы с ее родственниками поговорить… Кака, что с тобой? – осеклась Клавдия, увидев белого, затрясшегося мужа.
Акакий, наверное бы, сполз на пол лестничной площадки, если бы его не подхватил парень.
– Давайте его в комнату затащим. Что это с ним? Осторожненько, головой его не стукните, – пыхтел парень, затаскивая Акакия в дом.
– Сыно-чек… Игореша… – голосом древней бабушки заблеял Акакий.
– Ах, вон в чем дело… Вы подождите, я вам сейчас все объясню. Мама, принеси воды и, я не знаю, корвалола, что ли. А вы садитесь, я все вам расскажу. Или лучше мама пусть расскажет.
Через полчаса Распузоны сидели за круглым столом, возле огромного белого чайника, и обладательница косы разливала чай. Помимо Распузонов, за столом еще расположились худенькая, говорливая женщина и старушка, с покрытой черным платком головой, – мать Марии. Парень, которого Акакий видел на фотографии, мерил шагами комнату из угла в угол. По всему было видно, что ему такое застолье не по душе.
– Так вы, выходит, знали Марию? – спрашивала худенькая женщина, лет на пять старше Клавдии. – А я ее сестра. Старшая, Любой меня зовут. Это сын мой, только никакой он не Игорь. Дима, садись, чего скачешь? Он-то здесь живет, а мы сами в районе, приехали к Маше на могилку. Этот ведь ирод, Зудов, даже не сообщил нам о ее смерти, зверь. Только теперь догадался. А вы пейте чай-то, пейте. И не смотрите на Димку так-то уж.
– Но… Вы говорите, это ваш сын, а мне Маша его фотографию показывала, мол, мой это сын Игорь, она так говорила, – лопотал Акакий.
– Забудьте, вранье это. Машка, думаете, вам одному такое говорила? Я ж с первым своим мужем разошлась из-за ее брехни. Вы никуда не торопитесь? А то я бы рассказала…
– Мама! – с укором уставился на нее Игорь-Димка. – Ну чего ты каждому встречному… зачем им это… Никому ж не интересно!
Клавдия усмехнулась:
– Нет, Димочка. Нам это как раз жутко интересно. Если бы ты только знал, как нам это интересно!