– И что было дальше? – Хотя зачем я спрашивала, и так понятно...

– Я ее увидел. – Лицо Горыныча стало мечтательным, он улыбнулся и опустил голову. – Сначала – только пятнышко света. Оно приближалось и шумело, негромко, как будто трещотка такая, ну или большая стрекоза. Я присмотрелся и глазам своим не поверил: живая, крохотная, с крылышками, в руках фонарик, ищет что-то. Я замер, даже дышать боялся, чтоб не спугнуть... Лучше бы спугнул... Она футляр увидела, а в нем все эти блестящие штуки, ну и к нему. Прямо внутрь залетела. А Марта все снимала и снимала на камеру, а тут вдруг как бросит камеру, и рукой ка-а-ак дернет! Она, оказывается, к крышке футляра леску привязала, когда Марта ее дернула, леска натянулась и крышка захлопнулась. Марта, как кошка, кинулась в дыру, прямо на футляр так и упала, схватила, прижала и ходу... Даже камеру не подняла. Я побежал за ней, до самой машины бежал, но она успела на сиденье прыгнуть и дверь закрыть.

– Значит, это ее машина проезжала, – вспомнила я. – Если они поехали в город, то все пропало!

– Нет, не в город, – сообщил Горыныч, – они к лесу рванули, я видел. Я же за машиной бежал, только потом понял, что мне их не догнать, и вернулся, думал тебя предупредить.

– Спасибо.

– Не за что. – Он взглянул на меня и осекся: – Извини...

Что мне его извинения! Я стояла посреди огородных грядок в темноте и смотрела в эту темноту. Что я могла сделать? Что? Мысли, одна нелепее другой, кружились у меня в голове, так что казалось, голова вот-вот лопнет. Куда бежать? К кому обращаться? В милицию? К родителям? «Дорогие папа и мама, у меня украли фею, помогите, пожалуйста...»

– Аля, – Горыныч коснулся моей руки, – у меня там велосипед...

– Что? Какой еще велосипед, Горыныч?! Ты меня с ума сведешь!

– Аля, я же вернулся за велосипедом и чтоб тебя предупредить, – сказал Горыныч. – Возможно, я еще успею...

– Успеешь? – горько усмехнулась я. – Джип на велосипеде догонишь?

Горыныч неуклюже топтался и смотрел в землю.

– Ой, мамочки! – схватилась я за голову. – Какой же ты идиот, Горыныч!

– Хорошо, я идиот, – согласился он, – но я все-таки поеду за ними и постараюсь сделать хоть что-то.

– В таком случае я поеду с тобой, – обреченно вздохнула я. – Подожди, я только возьму велосипед из сарайчика.

Погоня

Как можно тише вывели мы наши велосипеды из ворот. Я с тревогой посмотрела на освещенное окно в моей комнате. Если кто-нибудь из моих увидит, то скандал будет на весь поселок!

Горыныч, видимо, понял мой взгляд по-своему.

– Может, останешься? – робко предложил он.

Я отрицательно мотнула головой.

– Когда с друзьями случается беда...

Я подняла руку и всмотрелась в ладонь, в темноте Фенечкиного отпечатка почти не было видно, но я знала – он есть.

– Поехали! Показывай дорогу, – велела я.

Фонарик был только один, и Горыныч отдал его мне.

Сначала мы ехали по освещенной фонарями улице. Потом Горыныч свернул на проселок, стало темно, я включила фонарик. Горыныч дорогу знал хорошо, темпа не сбавил, а мне пришлось нелегко, да еще фонарик в руке.

Горыныч то и дело предупреждал мен: «Осторожно, здесь корень» или «сейчас проедем через ручей», «смотри внимательно, впереди яма, лучше объехать». Мы въехали в лес, свет фонарика прыгал по почти заросшей дороге и стволам деревьев.

– Горыныч, ты уверен, что нам сюда? – спросила я.

– Уверен, – сосредоточенно всматриваясь в дорогу, ответил он. – Вот, смотри, след колес совсем свежий. Только что проехали!

Действительно, трава была примята, кое-где отчетливо отпечатались следы шин. Мы снова поехали вперед.

– И чего их в лес понесло? – недоумевала я.

– Может, у Марты крыша сдвинулась, когда она твою фею увидела, – сказал Горыныч.

– Фенечка в руках у сумасшедшей тетки! – Я отчаянно крутила педали. – Скорее!

Горыныч рванул вперед.

– А вдруг эти следы оставила другая машина? – испугалась я.

– Сейчас проверим, – коротко отозвался Горыныч.

– Что?! – возмутилась я. – Мне некогда проверять! Ты понимаешь, мне надо спасти Фенечку!

– А мы что делаем?

– Рули!

– Стой! – Горыныч затормозил и предостерегающе поднял руку. Я чуть не свалилась с велосипеда.

– Что там? – шепотом спросила я, вглядываясь в темноту.

– Выключи фонарик, – приказал Горыныч.

Мы оказались в полной темноте.

– Там кто-то есть, – шепнул Горыныч, показывая влево.

Я изо всех сил напрягала глаза, но ничего не видела.

– Клади велосипед, – сказал Горыныч. – Тихо! Руку давай.

Он взял меня за руку и повел в лес. Шли мы очень медленно, не включая фонарика.

– Вот машина, – почти беззвучно сообщил Горыныч.

Я протянула руку и коснулась холодного металла.

– А почему у них фары не горят? – спросила я. – И вообще, что они делают в полной темноте?

– То же, что и мы, – ответил Горыныч.

– Так мы же за ними следим, – удивилась я.

– Ага, а они – за нами.

– Хорошо, в таком случае где они? Пусть выходят.

– Да погоди, тихо ты! Смотри, дверцы все открыты.

– Как смотреть, не видно же ничего!

– Там кто-то сидит, – сообщил Горыныч.

Я протянула руку вперед, наткнулась на распахнутую дверцу, осторожно обогнула ее и оказалась вплотную к Горынычу.

– Что здесь у тебя?

– На сиденье кто-то спит, – прошептал Горыныч.

– Спит? – не поняла я.

– Да ты послушай.

Он замолчал, я прислушалась и услышала спокойное дыхание двух человек. Марта и ее оператор дрыхли без задних ног в совершенно темной машине с распахнутыми дверцами. Что происходит?!

– Ты что-нибудь понимаешь? – спросил Горыныч.

– Не больше, чем ты. Но если уж нам так везет, надо поскорее забирать Фенечку и сваливать отсюда.

Горыныч начал шарить руками.

– У Марты ничего нет, – сообщил он. – Надо посмотреть на заднем сиденье или в багажнике.

Я полезла на заднее сиденье. В темноте стукнулась обо что-то.

– Кажется, есть.

Горыныч почти сразу оказался рядом.

– Ничего не видно, – пожаловалась я.

– Так включи фонарь, – посоветовал Горыныч.

– Мы их разбудим...