– Ну как же, – насмешливо бросает Вероника. – Новоиспеченная миллионерша, вчера еще никому не нужная писательница, напилась от счастья, полезла купаться и утонула. Красота! А я потом еще заметочку напишу. О том, как алкоголь и собственные бассейны вредны для здоровья.
Из дома вышел Никита, неся в руке бутылку, зажатую в платок. Платок – чтобы не оставлять отпечатков пальцев, конечно. Показалось ли Виктории или гонщик нарочно слегка замедлил шаг? Со своего места она видела, что проклятый бассейн, которому предстояло стать ее могилой, был уже почти полон.
Но нет, Никита приближался пружинистой, уверенной походкой, и в глазах его застыла пустота. Раз решили, надо прикончить, и нечего предаваться сантиментам.
– Бассейн готов, – сказала Вера очень спокойно, словно констатируя самый обычный факт, а не тот, за которым скрывалось готовящееся убийство.
– Надо ее напоить, – объявила Вероника. – Чтобы все было правдоподобно.
Виктория напрягается. Рука чуть-чуть шевелится… совсем чуть-чуть… и этого явно недостаточно.
А ног она не чувствует. Совсем.
Убийцы переглядываются. Болваны, думает Виктория, какие же олухи… Бассейн, водка… как будто Антон, который будет расследовать ее смерть, не поймет, что осенью в Подмосковье в бассейнах не купаются, и Виктория Палей водку не пьет, не в ее это духе. И она словно воочию увидела, как потрясенный Кирилл сидит напротив Антона в уже знакомом ей кабинете, стиснув руки, и говорит:
– Да что вы… Какая водка? У них в семье вообще никто не пил… И Виктория… Да я вам говорю!
Ах, Кирилл, милый Кирилл. Интересно, как будет выглядеть та дамочка, которая утешит тебя после моей смерти? А ведь ты утешишься, голову даю на отсечение, и очень быстро. Три месяца – и все мои фотографии будут засунуты куда-нибудь в самый дальний ящик, год – ты перестанешь ходить на мою могилу, три года – забудешь даже, какого цвета у меня были глаза. Да что глаза – ты и имя мое забудешь. Потому что мертвые никому не нужны. И плакать обо мне долгими одинокими вечерами будет только мать, с которой я недавно жестоко поругалась.
Но пока мы еще живы, не стоит думать о плохом. Лучше подумаем о том, как нам спастись, и побыстрее. Потому что, похоже, убийцы почти договорились.
Странно, впрочем, что несгибаемая Вера дала слабину.
– Я не могу… – бормочет она, отталкивая бутылку. – Лучше ты.
Вероника косится на Никиту. Типа, давай, ты же мужчина как-никак, надо ее напоить, а потом утопить, и все будет лучше некуда. Но Никита только молча протягивает ей бутылку, словно все уже решено. Без особой охоты Вероника берет ее – и вздрагивает, заслышав смех. Смеется непокорная жертва, лежа на земле.
– Ха… ха… Заметочку, говоришь, будешь писать? Не выйдет… Потому что тебя утопят вместе со мной. Лучшее наследство – то, которое не надо делить… Сейчас твои отпечатки остались на бутылке, кстати… ты что, думаешь, это просто так?
– Хватит пороть чушь, – вмешивается Вера. – Напои эту дрянь, а потом мы ее утопим, и дело с концом.
Однако Вероника колеблется, это видно по ее лицу. В ее душе явно поселилось сомнение. И тут до нее доносится насмешливый голос Виктории:
– Вера спит с Никитой, они заодно… Они обманывали тебя, ты что, не поняла?
– Что ты мелешь! – вспыхивает рыжая Вера. И ее лицо становится почти таким же пылающим, как ее волосы.
– Да ладно тебе, – развязно отвечает Виктория. – Его машина вся провоняла твоими любимыми духами… «Черный нарцисс»… Да и он сам…
И подумать только, что она едва не помирилась с гонщиком в тот день, когда погибла Лиза… Но когда он подошел к Виктории совсем близко, она поняла, какими именно духами от него пахнет и какой аромат витал в его машине в ту, первую, их встречу… И еще Виктория вспомнила, почему не любит эти духи.
Потому что это были любимые духи Веры, вот почему. Пошло-будуарные, крикливо-яркие, как она сама.
Все было просто, оскорбительно просто. Никита крутил роман с Верой, отчего бы и нет? Но Сергей, как бы он ей ни изменял, не потерпел бы, чтобы жена следовала его примеру. Значит, парочке приходилось прятаться, скрываться, а потом кому-то из них пришел в голову гениальный план: Никита должен закадрить Веронику и использовать ее в качестве ширмы. Впрочем, узколобая Вероника быстро надоела Никите, и он усложнил комбинацию, приплетя туда еще и ее, Викторию.
– Так ты меня обманывал! – вырвалось у Вероники. – И ты…
Она обернулась к Вере, ее глаза сверкали. «Черт, – подумала потрясенная Виктория, – в жизни круче, чем в кино». Она и сама не ожидала, что ее маленькое разоблачение вызовет такую реакцию.
– Вероника, – начала Вера, – давай поговорим спокойно…
Но та явно не хотела спокойствия. Она бросилась на жену брата и взмахнула бутылкой, целя ей в голову. Вера отскочила, но сзади оказался бассейн, и она свалилась в воду, подняв тучу брызг.
Никита вздохнул и достал из-под куртки пистолет.
– Так, ладно! Хватит! Хватит, я сказал…
Но Вероника, совершенно потерявшая голову, была готова броситься и на него. Тогда он наставил оружие ей прямо в лицо и снял предохранитель.
– Я выстрелю, – сквозь зубы произнес он. – Даже и не думай.
Вероника покачнулась, выронила бутылку, закрыла лицо руками и расплакалась – от унижения, от сознания собственной слабости и от того, что ее снова, в очередной раз, предал мужчина, которому она доверяла. Бутылка, жалобно звякнув, покатилась по земле и замерла.
– С тобой все в порядке? – спросил Никита у Веры, которая барахталась в бассейне.
– Помоги мне! – крикнула она.
– Сама вылезай, – коротко ответил гонщик. – Я не могу их оставить.
– Никита, так ты… – начала Вероника, в ужасе глядя на него. Вера, опершись руками о бортик, кое-как подтянулась и вылезла. Вода лила с нее ручьями.
– Прости, Ника, – рассудительно сказала Вера, – но целое всяко лучше половины. И потом, мы же с Никитой будем вдвоем, а ты вроде как лишняя.
– Так она сказала правду… – пробормотала Вероника, глядя на подругу во все глаза. – Ты и в самом деле собираешься меня убить! Боже мой… Ты опять меня использовала! Как всю жизнь! Ты всегда, всегда меня использовала… И чтобы Сергея получить, и сейчас…
– Да, – равнодушно подтвердила Вера. – Потому что – не обижайся, Никуся, – но ты дура и всегда такой была. А дураки созданы для того, чтобы люди умные их использовали. – Она развела руками и мило улыбнулась. – Только без обид, ладно?
Не помня себя, Вероника шагнула вперед. Может быть, она не хотела ничего сделать, а лишь собиралась сказать Вере что-нибудь обидное… Но Никита не стал гадать и выстрелил. Вероника повалилась лицом вниз на землю и больше не двигалась. Пуля попала ей в голову. Впрочем, сестре Сергея повезло в одном: смерть ее была практически мгновенной.