— Черт бы тебя побрал! — Джон Гор грохнул стаканом о стойку. — Если мы и уедем из-за какого-то паршивого ганфайтера, о котором слишком много болтают, то ты, Коротышка, узнаешь об этом первым. Мы останемся и, можешь мне поверить, останемся надолго, и наплевать нам на твоего Хопалонга Кэссиди.
Коротышка согласно кивнул, и приказал бармену:
— Поставь-ка им по стакану, Слим. — Всем парням с «3 Джи» — выпивка за мой счет! — Он бросил на стойку золотую монету, подождал, пока бармен наполнит стаканы, а потом поднял свой. — Пью за команду «3 Джи»! За парней, достаточно смелых, чтобы стоять до последнего и умереть не в постели!
Гневное проклятие сорвалось с губ Уинди Гора.
— Думаешь, это смешно, Монтана? — Он свирепо смотрел на Коротышку. — У меня есть желание прямо сейчас разобрать тебя на части и посмотреть, из чего ты сделан!
— И не пытайся, Уинди! — предупредил Монтана, его голос неожиданно прозвучал по-настоящему искренне. — У тебя не хватит пороху. Кроме того, — усмехнулся он, — мистеру Харперу это не понравится. Он сильно расстроится, когда пол запачкают кровью.
Джон Гор был не глуп и достаточно хитер. Он сообразил: сказанная в такой момент фраза надолго запечатлеется в памяти присутствующих, а общественным мнением пренебрегать не следует.
— Мы не ищем неприятностей, — сказал он, тщательно подбирая слова. — Мы действительно пасем скот на пастбищах, брошенных хозяевами «Наклонного Р», и я не вижу в этом ничего плохого. Ведь земля между хребтом Антелоуп-Маунтинс и Голубыми горами пока свободна.
Тор лгал, он знал, что очень немногие проезжали по тем землям после смерти Старого Быка Боба Ронсона. Никто не мог его опровергнуть. Джон давно все спланировал, и хотя появление Кэссиди могло осложнить выполнение задуманного, сорвать планы Горов ему не под силу. Джон хочет получить «Наклонное Р», и он его получит. Властный и отнюдь не глупый, он был готов применить силу, но не бездумно и безрассудно, как это сделали бы Уинди и Кон. Джон быстро добьется своего.
— Владелец ранчо может заявить права на свободные пастбища, — продолжал он, — только если держит там скот.
Хопалонг незаметно вышел из кабинки и спустился вниз. Внимание всех присутствующих занимал спор между Монтаной и Горами. Теперь же все увидели Кэссиди.
— Ты ошибаешься, — спокойно произнес он. — Владельцы «Наклонного Р» не бросали пастбищ. Там пасется и будет пастись наш скот. Более того, вам было приказано отогнать своих коров за Голубые горы. Сейчас я повторяю приказ.
На мгновение воцарилась тишина. Джон Гор кипел от бешенства. Он лучше других Понимал, что Кэссиди обратил его собственное оружие против него же. Теперь любое насильственное действие поставят им в вину. Джон с горечью подошел к стойке. Затем, почувствовав на себе чей-то взгляд, повернулся и встретился глазами с Пони Харпером. Тот еле заметно указал рукой на комнату, служившую конторой гостиницы, и слегка нахмурился.
Они с Харпером были едва знакомы. Ему никогда не нравился этот человек. И сейчас не было никаких причин сходиться с ним ближе. Однако приглашение Харпера его заинтересовало. Через пару секунд Джон встал и направился к конторе. Хопалонг заметил жест Харпера. Что за ним скрывалось, он не знал, но догадывался: ничего хорошего.
К Хопалонгу подошел довольный Коротышка Монтана.
— Кажется, ты все же заполучил нового ковбоя, Кэссиди. — Не против, если я приеду утром?
— Ведь знаешь, что не против! — воскликнул Хопалонг.
— Ты, конечно, сам знаешь, — сказал Монтана, — что говорил на публику, как и Джон? В этой долине не будет мира, пока здесь живут Горы! Их ранчо надо стереть с лица земли, да и другие, владельцев которых я могу назвать поименно!
— По-моему, ты прав. — Хопалонг задумчиво смотрел на Монтану. — Наверное, мне придется кое-куда съездить.
Коротышка нерешительно заговорил:
— Слушай, Хопалонг, ведь ты не требуешь от меня никаких обязательств, я имею в виду Дьюсарка? Не лежит у меня душа к этому хомбре.
— Не требую, — согласился Хопалонг. — Только будь с ним помягче. Не задевай ни его, ни Хартли.
Кэссиди направился к выходу, и Монтана последовал за ним.
— Если утром не появлюсь, скажи Бобу Ронсону, что я тебя нанял, и приступай к работе. Ты знаешь, что надо делать на коровьем ранчо.
— Куда ты собрался? — требовательно спросил Монтана.
Хопалонг заколебался.
— В Корн-Пэтч. Надо поглядеть, что там творится.
Монтана покачал головой.
— Осторожней, Хопалонг. Та банда хуже отравы. И не доверяй Покеру Харрису, не доверяй ни на грош. Для него убить человека — что муху прихлопнуть.
Лишние тузы
Покер Харрис столько лет верховодил в Корн-Пэтч, что даже местные старожилы забыли, когда он здесь появился. Никто не знал его прошлого, однако все сходились на том, что жестокое искусство убийства, нанесения увечий и разнообразных способов грабежа он изучил в совершенстве.
Покер Харрис имел шесть футов четыре дюйма роста, 260 фунтов веса — кости и мышцы и совсем немного жирка. Тяжелый подбородок и отвисшие щеки он почти никогда не брил, глаза прикрывали толстые опухшие веки без ресниц. Мощные руки поросли рыжеватыми волосами. Он уже лысел, но недостаток растительности на голове возмещался обилием ее на груди.
Как правило, Покер Харрис носил шестизарядник, заткнутый за веревку, служившую поясом, но все-таки любимым его оружием, с которым он никогда не расставался, был ружейный обрез с приделанной револьверной рукояткой. Этим обрезом он терроризировал окружающих. Всякий постарается избежать выстрела картечью с близкого расстояния.
Лет пятьдесят назад, когда старателей в этих краях было еще очень мало, один бродяга-шахтер нашел здесь родник и ровный участок земли, засеянный кукурузой. Очевидно, кто-то посадил кукурузу, некоторое время ухаживал за ней, а затем переехал или попросту сгинул в диких, нехоженых местах.
Место шахтеру понравилось. Он построил хижину, намыл золота в протекающем поблизости ручье, пригнал пару коров, отставших от каравана переселенцев, и зажил в свое удовольствие. Приходили другие старатели, строили хижины, потом бросали их и перебирались на новые места. Позже, в короткий период золотой лихорадки, здесь наскоро сколотили салун и барак, названный отелем. Временные владельцы хибар не задерживались в поселке надолго, никаких прав при этом не предъявлялось. Затем пришел Покер Харрис. И остался надолго.
Основатель поселка исчез, и коровы — целое стадо в двенадцать голов — перешли по наследству к Харрису. Не без помощи обреза он стал хозяином салуна и старательских хижин и распределял жилье по своему усмотрению, а если кто-нибудь пытался возражать, то ему приходилось выбирать: либо покинуть поселок, либо переселиться на Бут-Хилл [Бут-Хилл — так называют кладбища на Дальнем Западе США.].