— Ну и? — скептически покосился на меня Эшли. — Я же говорил, что это не лучшая идея. Что мне с ним, перекрикиваться издалека?
— Гр-р… с тобой, — вынужденно выругался я, отступая. — Но у меня тоже появилась мысль, и неплохая. Айда назад! — Я еще раз помахал всаднику, типа извинился, и за рукав потащил недопонимающего графа обратно в харчевню. — Туром и Нетуром! Быстренько сюда одну кольчугу! Будете долго спорить, чью именно, поубиваю обоих и сниму на свой выбор с трупа!
Нетуром въехал первым. Ну в том плане, что коршуном кинулся на родственничка и через голову содрал с него непробиваемую железную рубашку, прежде чем тот опомнился и позорно взвизгнул.
— На, командир неприкрытый наш, тебе! — Гном протянул кольчугу Эшли. — Всю надевай, мала не будет в плечах, и ворот, ибо головы большие наши, умней потому что… Убедись наглядно, на, сам!
Юный граф не стал спорить, а быстренько нырнул в блестящую чешую, на миг мелькнув перед нами безволосым лягушачьим пузом. Кольчуга закрыла его примерно по грудь и руки выше локтей, но все равно лучше, чем ничего…
— Коротковато, но чувствуется, что вещица стильная, индивидуального пошива, на барахолке не купишь, — удовлетворенно повертелся наш модник, на нем и самая неподходящая тряпка умудрялась сидеть соответствующим образом. — Благодарю вас, друзья мои бородатые, вы все так трогательны в единодушной заботе о моей целостности и сохранности.
— Иди уже, — скорчив страдальческую физиономию, вздохнул старый Трувор. — И скажи этим… в черном, что, если сегодня еще и они сунутся в мое заведение до окончания его строительства, я за себя не отвечаю!
— Сун, — резко вскинулся я, как только племянник главнокомандующего вышел, — присмотри за ним слева. Туром и Нетуром, ваш фланг правый, а Эландер с луком и стрелами займет позицию на стропилах, за печной трубой. Не будем рисковать…
Тайная полиция еще ни разу не дала нам повода для излишней доверчивости. Это понимали все, а поскольку от проселочной дороги до леса было не более двух сотен шагов, то хороший стрелок мог нашпиговать нашего аристократишку стрелами за полторы минуты! Благо незащищенного места там все еще хватало в избытке, от арбалетного болта в глаз никакая гномья кольчуга не защитит. А кому нужен одноглазый командир? Не нам, это точно.
Он разумно не стал отходить далеко от порога харчевни. Даже наоборот, тактически встал так, чтобы мы могли отлично его слышать и в случае чего утянуть обратно.
— У меня послание для благородного графа Эшли Эльгенхауэра-младшего! — громко объявил всадник.
— Это мое имя, — не повышая голоса, ответил Эшли.
— Тогда подойди и возьми, — предложил «черный плащ».
— Ага, буду я тут еще ногами пылить… Сам подъезжай и передавай!
— Я рыцарь!
— А я граф! И че? — лениво вскинул подбородок потомок одного из самых древних родов Империи.
Всадник осторожно оглянулся на кого-то в лесу и, судя по всему получив одобрение, тронул коня шпорами. Мы с Трувором гостеприимно высунулись из оконных проемов, улыбаясь каждый по-своему, он — злорадно, я — плотоядно. Но в обоих случаях наши оскалы никак не вызывали желания знакомиться с нами поближе. Что в принципе всех устраивало, мы ведь тоже не любим чужаков…
На первый взгляд никакого особого оружия, кроме длинного меча и копья с белой тряпкой, у всадника не было. А с такого расстояния, стреляя в упор, наш остроухий спец всадит ему восемь стрел в кадык, прежде чем тот вытащит клинок из ножен хотя бы наполовину. Возможную опасность представляют лишь те, кто наверняка прячется за деревьями, но и там о них позаботятся…
— Итак?
Вместо ответа всадник сунул руку за пазуху и швырнул к ногам моего хозяина сложенный вчетверо листок желтой бумаги. Жест, мягко говоря, оскорбительный. Щеки Эшли вспыхнули от ярости, но в тот же миг длинная эльфийская стрела пробила письмо четко посередине!
Теперь племяннику главнокомандующего не пришлось даже наклоняться, он лишь взял стрелу за оперение и, легко выдернув из утоптанной земли, снял с наконечника послание. «Черный плащ» мигом стер с лица лишнее самомнение и беспокойно зыркнул по сторонам — меткость эльфийских стрелков давно вошла в поговорку, а случись что, крайним быть всегда чревато.
— Наш командир ждет ответа через час.
— К чему такая спешка? — подмигивая, зевнул граф. — Ваш командир отлично знает нас, а мы его… Загляните где-нибудь ближе к вечеру. Вы выглядите усталым, плохо спали ночью?
— Вообще не спали, — проговорился всадник и тут же закусил губу.
— Мы тоже. — Эшли даже бровью не повел, аристократически сделав вид, что ничего не заметил. — Значит, до вечера, милейший.
— Ответ мне нужен через час, — попытался возразить рыцарь, но с крыши сорвалась вторая стрела, и далеко в лесу раздался тоскливый вой.
Эльфы никогда не промахиваются. Мой хозяин выразительно поднял на всадника невинно-голубые глаза. Тот вздрогнул, нахмурился и, едва не раздирая удилами губы коня, резко развернувшись, с места пустил его в галоп. Эшли поднял руку, как бы желая помахать тому вслед, передумал, почесал поясницу и не торопясь вернулся к нам в харчевню.
Я быстро прикрыл за ним дверь. Уф… вроде все обошлось малой кровью, и не с нашей стороны. Впрочем, чтобы быть до конца уверенными, надо дождаться возвращения гномов и Сун. По идее, видя закругление переговоров, они тоже не будут долго торчать в лесу и проявятся в самое ближайшее время.
— Что там было, Эландер? — первым делом поинтересовался Эшли, задирая голову.
Остроухий сын лесов эффектным кульбитом спрыгнул вниз, пригладил волосы, оправил одежду, стряхнул с рукава две пылинки и только после этого доложил:
— Там на дереве сидел один неосторожный негодяй с дальнобойным арбалетом. Глупо прятаться среди зеленых ветвей в черном плаще, да еще с серебряными амулетами на груди. Думаю, пару месяцев ему будет не до стрельбы, придется серьезно лечить руку…
— Но ведь ты мог легко убить его, а не сделал этого… Как же приятно видеть, что милосердие и человеколюбие становятся отличительной чертой нашего маленького отряда. Я умилен, господа, — тепло улыбнулся Эшли. — А теперь посмотрим, что нам пишут наши заклятые друзья из тайной полиции…
— Гр-р… Может, подождем остальных? Хотя чего они не знают из того, что здесь наверняка написано. «Сдавайтесь или всех убьем!» Спорим, что примерно так?
— И спорить нечего, — поддержал меня старый наемник. — Разве что в случае добровольной сдачи могут быть предложены две вещи — жизнь и золото. А в случае отказа только одно — смерть!
— Логично, хоть и безнадежно. Ладно, читаю! Слушайте… — Племянник главнокомандующего развернул бумагу, быстренько пробежал глазами короткий текст и недоуменно уставился в стену.
Пауза затягивалась.
— Гр-р? — едва ли не в один голос напомнили мы. Он опомнился и прочел вслух: