— И я была свободна.
— В каком это смысле?
— Я действительно взяла неделю отпуска, а это значит, что никто ничего не сможет проверить. Я вроде была на работе, а на самом деле находилась в Лос-Анджелесе. Думаю, Сильвия предпочла бы выбрать кого-нибудь другого, а не меня, мы не так уж близки на самом-то деле, но мои каникулы ее устраивали, а мне они принесли двести пятьдесят долларов. Не правда ли, неплохой бизнес? Стоит только начать и… Скажите мне честно, Дональд, я не угодила в какую-то скверную историю?
— Со мной нет, — мрачно пошутил я.
— Значит, с кем-то еще?
— Пока еще нет, Милли.
— Но мне все-таки следует придерживаться своей версии?
— Я бы на твоем месте этого не делал.
— Куда вы теперь отправляетесь, Дональд?
— На работу.
— Могу я предложить вам чашечку кофе?
Я отрицательно покачал головой.
— И вы, Дональд, не собираетесь рассказывать Сильвии, в чем я вам призналась?
— Конечно нет.
— Так что же мне ей сказать, когда мы увидимся?
— Скажи просто, что я был тут и задавал вопросы.
— И это все?
— Это все.
— Вы легко сняли меня с крючка, правда, Дональд?
— Я стараюсь, Милли.
— Спасибо, я этого не забуду.
Я закрыл дверь, спустился по лестнице на первый этаж и сразу отправился в полицейский участок. Там я выбрал показавшегося мне симпатичным и способным помочь полицейского, показал ему документы и сказал:
— Мне нужна информация. Ее я могу почерпнуть только из судебных протоколов. Хочу их получить как можно быстрее и готов за нее заплатить. — С этими словами я вынул десять долларов.
— Что это за информация?
— Мне нужен список всех дорожных инцидентов, происшедших ночью во вторник, при которых виновные сбежали с места происшествия.
— Только те, где виновные сбежали? — переспросил полицейский.
— Мне, конечно, хотелось бы увидеть список всех дорожных происшествий, но особенно меня интересуют последние.
— Какой городской район или направление вас интересует?
— Все в пределах вверенной вам части города.
— Почему вам нужны именно те случаи, где виновные сбежали? У вас есть какие-то особые подозрения, причины?
Я отрицательно покачал головой:
— К сожалению, у меня нет ничего, что бы могло объяснить вам что-то более конкретно. Я даже точно не знаю, случался ли подобный инцидент во вторник ночью, при котором виновный бы скрылся. Но если судить по характеру человека, дело которого я рассматриваю, думаю, что инцидент был именно такого рода.
Только это может быть наиболее приемлемым объяснением происшедшего.
— Объяснением чего?
— Объяснением, почему я даю вам десять баксов, чтобы поискать для меня эту информацию.
— Посидите вон там, приятель. Я сейчас вернусь, — пообещал полицейский и вышел.
Я сел и принялся проклинать себя за то, что из-за скаредности Берты не мог себе позволить дать ему больше: эта работа наверняка стоила всех пятидесяти, — что такое десять долларов? Но в ушах у меня звучал противный Бертин голос, требующий соблюдать экономию в наших постоянных расходах. Про себя я решил: в будущем делать все так, как сам считаю нужным. Для полицейского, отважившегося взять деньги, наверняка эти десять долларов — все равно что для посыльного десять центов на чай.
Через несколько минут мой полицейский вернулся с нужной информацией.
— Только два случая, приятель, похоже, могут вас заинтересовать, — протянул он мне бумаги. — На углу Пост-стрит и Полк-стрит машиной был сбит человек, ее вел молодой парень, по-видимому пьяный. Рядом с ним сидела дамочка, которая, по словам очевидцев, просто приклеилась к нему. Она его обнимала, а он гнал очень быстро. Сбив этого прохожего, он сломал ему бедро, лодыжку и плечо, отбросив его к обочине, притормозил, пытаясь остановиться, но потом, очевидно, вспомнил, сколько он выпил, и быстро оттуда умчался.
Ему повезло: никто не успел запомнить номер машины, слишком молниеносно все произошло. Где-то в самом конце улицы шла машина, из нее свидетели наблюдали все, что произошло, и бросились было догонять нарушителя. Идея была, конечно, хорошая, но ничего из нее не вышло: в то самое мгновение от тротуара отъехал еще один автомобиль, который врезался в пытавшуюся догнать беглецов машину, столкнувшись бамперами и разбив передние стекла. Дорога оказалась заблокированной, и ни одна машина не смогла без промедления отправиться вдогонку за беглецами.
— И у вас нет никаких улик?
— Я же сказал, что этому парню повезло — он удрал оттуда… Там, где он сбил прохожего… В нашем распоряжении оказался целый набор разбитых стекол и несколько кусков покореженного металла, но все это было от двух других, не замешанных в аварии машин. Сбившая же пешехода, похоже, уехала без царапины.
— Ну, а что за второй инцидент?
— Не думаю, что он заинтересует вас. Машину вел очень пьяный мужчина. Как потом выяснилось, его только что выпустили на поруки.
Я поднялся.
— Спасибо, наверное, это как раз то, что мне нужно.
— Черт возьми, это именно то, что вам нужно? — удивился помогавший мне полицейский.
— Что вы имеете в виду?
— Тогда вам, мистер, надо встретиться со следователем, который расследует этот случай.
— В какое время это можно осуществить?
— Да прямо сейчас.
— Дело в том, что я сам ничего не знаю толком. Поэтому и пришел к вам за информацией. Я…
— Вы все это расскажете нашему лейтенанту.
— Но даже если бы у меня и были какие-то сведения, какая-то информация, я бы никому не смог ее передать, в том числе и вашему лейтенанту. Я охраняю права своего клиента.
— Это ты так считаешь.
— Когда я защищаю интересы своего клиента, то делаю это до конца.
— Ты и дошел уже до конца, приятель. Ты дошел от Лос-Анджелеса до Сан-Франциско. Попытайся охранять права своего лос-анджелесского клиента у нас и посмотри, куда это тебя приведет.
— Попытайся выбить из меня информацию и тогда сам увидишь, куда это приведет тебя, — ответил я.