— Вызовите мне такси и приготовьте счет, — крикнул он регистраторше за стойкой и, тряся двойным подбородком, помчался вверх по лестнице.
Через пять минут он спустился, волоча за собой чемодан, из которого торчали края одежды.
— Как жаль, что вы так скоро уезжаете, — сказала ему регистраторша Профессор Нокман что-то проворчал в ответ и сунул ей кредитную карточку. Ему не терпелось ринуться в погоню, догнать и остановить эту девчонку.
— Где мое такси? — рявкнул он, подписывая счет.
— Выйдите на улицу, и вы увидите целую шеренгу, — ответила женщина, озабоченно поглядывая на профессора — уж не хватил ли того удар? — Сэр, вам нехорошо?
Ответа она не услышала Нокман был уже в дверях.
— В аэропорт, — прорычал он полусонному таксисту, уткнувшемуся в газету. Действовал Нокман наугад, но был уверен, что девчонка направляется именно туда
Автомобиль тронулся. Возле каждого светофора, ожидая, когда загорится зеленый свет, Нокман выскакивал из машины и пытался отыскать нужный ему микроавтобус в уличном потоке. По лбу его крупные капли пота. Наконец, когда такси проехало почти половину города, он убедился, что еще успеет нагнать девчонку, и немного успокоился.
В этой книге крылась его судьба. Оставалось только следовать за ней.
Аэропорт находился в полутора часах езды от Брайерсвилля. Молли сидела на заднем кресле микроавтобуса, гладила Петульку и смотрела на проносящиеся мимо поля. Ей хотелось наглядеться на знакомые пейзажи, запомнить их хорошенько — неизвестно, когда она еще их увидит. Ведь она летит в Америку, искать Рокки! Пусть даже она никогда не вернется в эти края — ей все равно. Не особенно волновало ее и то, что она не знала, в какой именно город Америки надо направляться Она была богата, сильна, независима и мечтала посмотреть мир.
Заложив лихой вираж, мисс Галкине въехала на стоянку аэропорта и затормозила Эдна помогла Молли выбраться из микроавтобуса. Теперь эти женщины казались почти добрыми. Мисс Гадкинс была по-прежнему одета в изрезанный ножницами костюм с панталонами на голове, а Эдна — в модный плащ итальянского покроя. Прижавшись друг к другу, они вытирали глаза носовыми платками
— Ох, Молли, черт возьми, мы будем дьявольски скучать по тебе! — всхлипывала Эдна. На ее платке была вышита карта Италии.
— Удачи тебе, Молли, дорогая, — вторила ей мисс Гадкинс,
— Спасибо, — весело поблагодарила Молли. Петулька оделила мисс Гадкинс суровым собачьим
— Пришли нам открытку!
— Не пропадай из виду!
— Пиши!
Молли кивнула. Она решила сделать обидчицам прощальный подарок. Девочка хлопнула в ладоши, и обе женщины тут же погрузились в глубокий транс.
— А теперь слушайте меня внимательно, — заговорила Молли. — Я внушу вам новые интерес, чтобы ваша жизнь стала… стала… не такой скучной. Мисс Гадкинс, с этой минуты вы начнете увлекаться всем, что связано с… — Молли оглянулась по сторонам в поисках источника вдохновения, — с самолетами и воздухоплаванием. Да, именно так. Вы научитесь водить самолет. А вы, Эдна, еще сильнее полюбите итальянскую кухню и Италию в целом. Заинтересуетесь итальянской модой, итальянскими автомобилями… да, и, конечно, языком. Вы научитесь говорить по-итальянски. И с этой минуты вы обе станете добры ко всем детям без исключения!
Молли поздравила себя с удачной идеей, ведь она сделала прощальный подарок не только этим дамам, но и всему Хардвикскому приюту! Девочка дважды хлопнула ладоши, и мисс Галкине с Эдной вышли из транса. Директриса тут же снова принялась шмыгать носом. — Какая ты счастливая, Молли, ты полетишь на самолете, — жалобно проговорила она. — Я всегда мечтала летать.
Молли усадила Петульку в дорожную корзинку.
— До свидания, — сказала она и, провожаемая рыданиями мисс Гадкинс и Эдны, решительно зашагала к аэровокзалу.
— Ну, вот и все, а теперь в дорогу! — вполголоса пробормотала девочка.
— Дайте, пожалуйста, один билет на ближайший рейс до Нью-Йорка
Девушка за регистрационной стойкой подняла глаза и увидела невзрачную маленькую девочку, едва достававшую подбородком до верха полированной стойки.
— Простите, но мы не продаем билетов пассажирам моложе шестнадцати лет.
Молли сняла темные очки, и в ее глазах засиял блеск, перед которым невозможно было устоять. Взгляд этих лучезарных глаз неумолимо притягивал девушку в синей униформе.
— Мне уже есть шестнадцать лет, — проговорила Молли, протягивая метрику. Внезапно служащая увидела перед собой девушку, которой и впрямь было не меньше шестнадцати лет.
— Простите, мисс, где только были мои глаза! Будьте добры, пройдите за билетом вон к тому окошку. Только, боюсь, на ближайший рейс вы опоздали. Посадка почти окончена, самолет взлетит через двадцать минут.
Молли поддала в глаза еще немного энергии.
— Простите еще раз, — озадаченно проговорила девушка в синей форме. — Ума не приложу, что со мной сегодня творится! Для такой важной персоны, как вы, мисс, я устрою все что угодно. Билет стоит четыреста пятьдесят фунтов. У вас есть багаж?
— Нет.
Девушка взяла у Молли деньги и протянула ей билет.
— Пройдите к выходу номер двадцать. Пожалуйста, поспешите. Счастливого пути! — Глядя вслед удаляющейся Молли, девушка радостно улыбалась.
Проходя через воротца металлоискателя, Молли сверкнула глазами, и зародившаяся было у таможенника мысль заглянуть в собачью корзинку исчезла без следа. Спустя минуту Молли уже шагала по устланным коврами коридорам мимо магазинов беспошлинной торговли прямо к выходу номер двадцать пять.
В это время к кассе подлетел потный и запыхавшийся профессор Нокман.
— У вас тут только что была маленькая девочка, — с разгону выпалил он. — Куда она полетела? Она могла расплатиться наличными…
— Сэр, у нас каждый день покупают билеты сотни людей, — холодно ответила кассир.
— Знаю, знаю, — недовольно проворчал профессор Нокман. — Но это была маленькая девочка, лет десяти или около того… она…
— Сэр, мы не продаем билетов маленьким девочкам! Кроме того, мы не имеем права разглашать подобную информацию. — Где-то в глубине конторы зазвонил телефон, и женщина отошла снять трубку. Профессор быстро перегнулся через стойку и принялся изучать листок с записью проданных билетов.
Последней в списке стояла запись о только что полученной оплате наличными за билет до Нью-Йорка от некоей М. Мун.
— Дайте мне билет до Нью-Йорка. На рейс в двадцать ноль-ноль, — потребовал Нокман.
Женщина сердито прикрыла список рукой.
— На восьмичасовой рейс вы опоздали, выход уже закрыт.