Вспышка молнии озарила клетку Петульки. Она терпеть не могла грозы, а сейчас, оставшись одна, боялась еще сильнее. Свернувшись клубочком в углу сырого подвала, куда ее швырнул Нокман, собачка дрожала всем телом.
Преступник увез Петульку далеко от театра, и она провела ночь в белом автофургоне, у задних дверей которого спал, растянувшись на грязном полу, сам Нокман. Через прутья решетки Петулька разглядывала усатое, как у моржа, лицо своего похитителя, медальон в виде скорпиона у него на шее, слушала его храп и задавалась вопросом: зачем этот неприятно пахнущий человек похитил ее? Она сумела подцепить лапой недоеденный сэндвич с копченой колбасой и втащила его в клетку. Подкрепившись немного, собачка уснула. На следующее утро страшный похититель отвез ее в пустое, холодное промышленное здание. Он остановил фургон у ржавых ворот рядом с длинным грузовиком, надел перчатки и отнес клетку с Петулькой в подвал. Потом открыл задвижку на клетке, грубо взял собачку за ошейник, швырнул ее на пол и ушел. К счастью, из трубы на стене капала вода, и Петулька смогла напиться, но есть было нечего.
Петулька кружила по старому, воняющему плесенью дивану и безуспешно пыталась устроиться поудобнее. Ей очень хотелось погрызть камушек. А еще больше хотелось домой, и чтобы кончилась гроза.
Вспышка молнии, быть может, та же самая, что испугала запертую в подвале Петульку, озарила мокрую от дождя мостовую, по которой торопливо шагал Нокман. Путь ею лежал по пустынным улицам неподалеку от Центрального парка, где возле эстрады он только что встречался с Молли Мун. Он промочил ноги, шагая по лужам, с полей шляпы стекала вода, но на его душе было радостно. Он идеально, просто виртуозно шантажировал Молли Мун! Ей некуда отступать, она выполнит все его требования! Через считанные дни он станет богачом — гораздо богаче любого из грабителей за всю историю преступного мира. Ах, милая собачка!
Нокман то и дело останавливался, переводя дыхание, и настороженно прислушивался — не привела ли Молли полицейских. Но всякий раз он слышал только шум дождя. Он шел все дальше и дальше, углубляясь в лабиринт переулков и темных боковых улочек, приближаясь к складу. Наконец, он подошел к двери и дрожащими руками принялся возиться с ключом. Войдя, он тяжело рухнул на стул. Сердце отчаянно колотилось после тревожной спешки. Через пару минут, немного успокоившись, Нокман встал, достал из шкафа большую бутыль с виски и, залпом выпив пять полных стаканов, крепко уснул прямо за столом.
Нокман спал беспокойно и проснулся в шесть часов утра. Во рту у него пересохло, от вчерашнего виски раскалывалась голова Он потянулся к бутылке с водой и окинул взглядом темный склад. Судя по тому, что его пьяный сон остался не потревоженным, Молли сдержала слово и не сообщила об их встрече полиции. От этой мысли Нокману стало немного легче. В восемь часов утра он уже стоял в телефонной будке и набирал номер Молли. Чтобы обезопасить себя, он надел наушники своего противогипнотического устройства и поднес к телефонной трубке микрофон.
Услышав звонок, Молли села на кровати.
— Доброе утро, Молли, — раздался в трубке гнусный голос Нокмана — Я рад, что ты не наделала глупостей. В свою очередь сообщаю тебе, что твоя собачка жива и здорова
Молли выразительно кивнула Рокки, спавшему тут же на диване, давая понять, что звонит Нокман. Мальчик проворно сел.
— Полагаю, ты согласна выполнить мою просьбу? — спросил Нокман.
— Да, — ответила Молли, и сквозь кодировщик речи ее голос звучал, будто с другой планеты.
— Хорошо. У тебя есть ручка?
— Да.
— Тогда запиши адрес склада, куда ты пригонишь банковский грузовик, когда он будет полон. Дверь будет открыта.
Молли записала адрес Склад находился на западном краю Манхэттена, на Пятьдесят второй улице, недалеко от доков, где было много старых, заброшенных зданий.
— Значит, я загипнотизирую банковского водителя и велю ему привести грузовик к этому складу, — сказала Молли. — А что дальше?
— Господи, Молли, — раздраженно перебил ее Нокман. — Все написано в тех инструкциях, которые я тебе дал. Надеюсь, ты готова к работе?
— Да, да, — торопливо ответила Молли. — Простите, я просто немного волнуюсь.
— Лучше не волнуйся, а то провалишь все дело. Если попадешься, я не обещаю, что и впредь буду так же старательно ухаживать за твоей собачонкой.
— Нет, нет, простите, — извинилась Молли. — Я все хорошо помню. Водитель должен перегрузить драгоценности из банковской машины в ваш грузовик. Потом я стираю водителю память и отсылаю его обратно в банк, потом вы приходите, садитесь в грузовик, и, когда вы отъедете подальше, то позвоните мне и сообщите, где найти Петульку.
— Совершенно верно. И знаешь, Молли, я не позвоню, пока не удостоверюсь, что ты привезла мне абсолютно все драгоценности из банка. До последнего изумрудика.
— И когда я должна все это сделать? — спросила Молли.
— Сегодня. Этим утром.
— Сегодня утром?!
— Да, — твердо заявил Нокман. Он решил, что нужно ковать железо, пока горячо, пока Молли не оправилась от шока и не передумала. Если дать ей слабину, она может выследить его или придумать еще какую-нибудь увертку. Кроме того, ему не терпелось зачерпнуть полную горсть сверкающих драгоценных камней, почувствовать, как они текут сквозь его жирные пальцы.
— И вот твои последние инструкции. Люди в банке должны находиться в трансе до половины третьего, — сказал он. — Я заберу свой грузовик с Пятьдесят второй улицы прежде, чем они очнутся и сообщат, что банк ограблен. Приеду за товаром без четверти два.
— Сегодня? Без четверти два? Но… хорошо, — согласилась Молли.
Нокман повесил телефонную трубку и снял противогипнотическое устройство. Потом вышел из будки и отправился обратно, в свой холодный склад. Там он швырнул пальто в кузов фургона, любовно похлопал по капоту коричневый грузовичок, которому вскоре предстояло наполниться драгоценной добычей, и отправился вниз, к Петульке.
В подвале стояла ужасная вонь. Бедной Петульке пришлось пойти наперекор воспитанию и сделать свои дела прямо на пол. Когда вошел Нокман, она попыталась было кинуться в драку, но на злодее были толстые перчатки, и он даже не почувствовал ее укусов. Кроме того, бедняжка совсем ослабела от голода. Нокман схватил собачку за шкирку и швырнул в клетку. Петульке было грустно и очень, очень хотелось кушать.
С клеткой в фургоне Нокман проехал через весь Манхэттен, по мосту перебрался в Бруклин и подъехал к небольшой, заваленной опавшими листьями промышленной зоне, где он арендовал еще один склад, побольше. За долгие годы мошеннического промысла Нокману удалось обзавестись кое-каким имуществом, и для хранения краденого он держал два склада. Этот был завален до потолка коробками и ящиками, полными краденых вещей — от хрустальных бокалов и столовых ножей до газонокосилок и гипсовых гномиков, какими зажиточные нью-йоркцы украшают свои сады. Нокман складывал сюда все, что ему удавалось украсть, а потом продавал.