Вскочив на небольшую колонну в углу площадки, павлин соображал как быть. Его крошечный мозг с трудом справлялся сразу с двумя задачами: удержаться на узкой колонне и не выпустить из поля зрения девчонку. Молли взяла со стула огромные подштанники, а затем с помощью собственного прозрачного кристалла остановила время. Всё замерло. Умолкли колокола в городе, затихли коровы и верблюды. Павлин стал похож на прекрасную расписную скульптуру на постаменте. Подойдя к нему, Молли накинула просторную штанину павлину на голову, а остальную ткань плотно обмотала вокруг туловища и ног, чтобы птица не смогла бить крыльями или царапаться. Павлин был скручен на совесть. Молли облегченно вздохнула, потерла лицо — оно показалось ей очень сухим. Она прошла сквозь замороженный мир к бассейну с лепестками и, зачерпнув воды в ладони, умылась.
Тут Молли вдруг поняла, что невыносимо хочет в туалет. Она оглянулась в поисках подходящего места, и взгляд ее снова упал на чашу бассейна, явно предназначенную для омовения гиганта. Придется пописать прямо туда. Жаль, что воду нельзя будет спустить.
Почувствовав себя после этой процедуры гораздо лучше, Молли вернулась к павлину. Ей вдруг пришло в голову, что, имея красные и зеленые кристаллы, она может сбежать от махараджи. Можно даже вернуться назад во времени, добраться до Брайерсвилля и устроить так, чтобы настоящий садовник из фирмы приехал и поймал Закью до того, как он схватит Петульку. Это непросто, но возможно. Только, к сожалению, дело не в Закье, а в махарадже. Если Закья не доставит в крепость загипнотизированную Молли, гигант продет в ярость и отправится за ней сам. Он может перескочить в то время, когда Молли будет восемь лет, и убить ее там же, на месте. Нет, не стоит так рисковать. Положение у нее сейчас шаткое, но, по крайней мере, она начала понимать что к чему. Да и роль заносчивой избалованной девицы ее пока спасает. Лучше оставить всё как есть. Молли сняла павлина с колонны и разморозила время. Птица в ее руках сжалась от ужаса.
Молли не могла взять красный кристалл в руку, потому что крепко прижимала к себе птицу, но она мысленно сосредоточилась на нем, и, поскольку кристалл лежал в кармане, у нее всё получилось. Было довольно сложно сконцентрироваться так, чтобы прихватить с собой и павлина, но и это ей в конце концов удалось.
Молли знала, что надо сдвинуться вперед совсем ненамного. Она открыла глаза. Площадка была пуста. Еще чуть-чуть вперед. Гигант принимал ванну, и слуги поливали его горячей водой из кувшинов. Кожа у него на теле выглядела ужасно — как чешуя. Павлин задергался. Еще один крошечный прыжок во времени. На месте! Вот и все — одетый гигант, Закья, слуга с бархатной подушкой и напуганная Петулька, клубочком свернувшаяся на полу.
— Я не опоздала? — поинтересовалась Молли, вручая Закье ошалевшего павлина. Птица, закудахтав, клюнула его в грудь.
Разинув от изумления рот, Закья выронил павлина. Он совершенно не ожидал, что Молли справится с поставленной задачей, и сейчас потрясенно наблюдал, как птица выпутывается из подштанников его господина, волоча их за собой по площадке.
— Унесите павлина! — раздраженно закричал махараджа, притворяясь, что не замечает своего белья. Закья подхватил кудахчущую птицу вместе с подштанниками и потащил к лестнице.
— Ну, — сказала Молли, когда павлиньи крики постепенно затихли. — Надеюсь, вы умеете держать обещания?
— Гм-м. Как правило, нет. — Гиганта ничуть не обрадовала удача Молли. Скорее наоборот, рассердила. Он привык всегда и во всём быть первым, и ему вовсе не улыбалось хоть в чем-то уступить этой тощей девчонке.
— Моя самая пертая попывка была гораздо удачнее. Ты думаешь, что всё сделала отлично? Да, действительно неплохо. Но всё же не так хорошо, как я. Давай сюда стикраллы, и можешь забирать собаку. — Молли протянула ему кристаллы. — Теперь иди за мной.
— Куда? — спросила Молли.
К ней тут же, словно незваный гость, явился страх.
— Я должен показать тебе чтое-ко.
— Что?
— Узро сконаешь.
«Да я бы сконала отсюда с удовольствием», — подумала Молли.
Махараджа упер руки в бока и расхохотался густым басистым смехом, который эхом разнесся по всем уголкам площадки и в воздухе над крепостью.
— Я покажу вам, что значит настоящий талант, ваше совычество! — прогремел он.
Подойдя к Молли, гигант схватил ее за руку. Петулька сжалась и громко залаяла, готовясь наброситься на него. Но махараджа не обратил на нее никакого внимания. Подхватив Молли легко, как подушку, он поволок ее за собой с площадки вверх по лестнице. Петулька бежала следом, тявкая и хватая его за пятки. Молли отбивалась. Огромный махараджа с трудом протискивался в узкий проход да еще и вверх по крутой лестнице. Наконец он втащил Молли в маленькую расписную комнату и выпрямился во весь рост.
— Заставь свою собаку заткнуться, или, предупреждаю, я сам ее заткну.
Молли подхватила Петульку на руки и крепко прижала к себе.
Комната была без окон, но с высоким куполообразным потолком. Со стропил свисали стеклянные лампы и четыре большие кровати на цепях. Кровати были деревянные, резные. А звенья серебряных цепей, на которых они висели, были сделаны в виде фигурок слонов и лошадей. На полу вдоль стен стояли серебряные сундучки и лари; выше, на полках, лежали шелковые подушки и разноцветные мягкие одеяла. Пол покрывал пестрый ковер, а в стены были вделаны толстые, похожие на браслеты серебряные кольца.
Подхватив Молли и Петульку, словно игрушки, махараджа швырнул их на одну из кроватей.
— Ждите здесь, — приказал он. — Сейчас я вам покажу, кто тут гений шестепутвий во времени.
После чего вышел, захлопнул и запер за собой тяжелую резную дверь.
Молли растянулась на вышитом покрывале. Кровать слегка покачивалась. Потолок был сплошь усеян сотнями маленьких зеркалец, и Молли видела множество своих крошечных отражений, лежащих на кровати. Она закрыла лицо руками и только теперь, оставшись наедине с Петулькой, горько расплакалась. Потом свернулась клубочком на постели, мечтая исчезнуть отсюда Петулька прижалась к ней, тычась в руку мокрым носом и словно говоря: «Не волнуйся, Молли, всё будет хорошо. Я тебе помогу, обещаю».
Но Молли была так напугана и встревожена, что даже не погладила собачку. По поведению махараджи она понимала, что именно этого он и добивается — запугать ее. — Конечно, что ему стоит меня напугать, — всхлипнула она, обращаясь отчасти к Петульке и отчасти ко всем остальным Молли на потолке. — Я ведь просто Молли, а он путешественник во времени и гипнотизер, жестокий, бессердечный, вонючий, огромный, чешуйчатый… — она умолкла.
Если продолжать в том же духе, перечисляя все неприглядные стороны внешности и характера махараджи и гадая, что он собирается с ней сделать, то этак скоро сердце остановится от страха.
Молли подумала о Рокки и обо всех остальных людях, которых она любила, и страстно пожелала оказаться рядом с ними. Затем, обессиленная, уснула.