Учитывая эмоциональность Дарьи Ильиничны даже в преклонном возрасте, Архип Лукич живо представил ее в молодости и вынужден был признать: она могла застрелить мужа. Ревность, обида, оскорбление – это трудно переживаемые состояния. А тут только что произошло неприятное объяснение с якобы любовницей мужа. Наверняка и Регина Аркадьевна вела себя провокационно, то есть дерзила жене Фрола. Потому и получила костылем по лицу, после чего Дарья Ильинична вылетела из квартиры, боясь, что убьет калеку-любовницу. И вдруг навстречу идет муж, вравший, что проводит время на мальчишниках и рыбалке. Да, она вполне могла в состоянии аффекта всадить в него семь пуль, ведь убийца стрелял со стороны подъезда, наступая на Фрола. Затем она ринулась назад в подъезд, ужаснувшись содеянному, там пришла в себя и спустя несколько минут первоклассно разыграла убитую горем жену. Все сходится.

Но не стреляла же Дарья Ильинична в собственного сына, а затем во внука!

С другой стороны, невозможно допустить мысль, будто пистолет «вальтер» ходил по рукам и совершенно непонятным образом стрелял по одной фамилии! Это была одна рука, один почерк. А раз рука была одна, то существует человек, который имеет счет к этой фамилии. И у него есть сообщник. Сообщник…

17

На следующий день утром Архип Лукич, вдохновленный свежими идеями, поехал за Бациллой с Клюквой. Гена занимался мастерскими по ремонту автомобилей, поэтому с собой Щукин взял Вадика, который, заметив повышенный градус в настроении следователя, пристал к нему с расспросами:

– Бомжи зачем? Для опознания?

– В общем-то, да. Хочу, чтоб они посмотрели кое на кого.

– На кого? Еще вчера у нас был один Стас, но у него алиби. Значит, вы хотите показать Бацилле и Клюкве другого человека? Вчера вы ездили к родителям Музы. Это кто-то из знакомых Музы? Колитесь, Архип Лукич.

– Ладно, раскалываюсь, – улыбнулся Щукин. – Я был вчера на даче Тригубов, но ничего интересного там не почерпнул, кроме того, что они подтвердили алиби сына. Как ни прискорбно, но Стаса следует исключить из подозреваемых. Ну, еще я понял, что папа с мамой недолюбливают Валентина из-за конфликта со Стасом. А вот потом я поехал к Регине Аркадьевне…

– Зачем?

– Понимаешь, я, как только упираюсь в стенку, возвращаюсь мыслями к деду Валентина – Фролу Самойлову. Можно приводить сколько угодно доводов, что некий недруг Валентина и, возможно, его жены Музы работал под убийцу Самойловых, то есть как-то узнал историю их семьи, но, по большому счету, эти доводы будут притянуты за уши. Хотя полностью я не исключаю и такой вариант. Вчера, получив подтверждение алиби Стаса, я снова вернулся мыслями к деду Валентина, потому и поехал к Регине Аркадьевне. Признаюсь, она меня огорошила. Старушка, как и бабушка Валентина, оказывается, знает, кто убил Фрола.

– Ничего себе! И кто его застрелил?

– По версии бабушки Регины, это сделала бабушка Даша. Не торопись смеяться, логика в ее рассуждениях есть, об этом позже. Регина Аркадьевна категорично отказалась говорить о Фроле, упомянула лишь, что тот прошел через какое-то там горнило, о чем не рассказывала Дарья Ильинична. Вела старуха себя так, будто я ее кровный враг. Но, Вадик, описание водителя Шляпы совпадает с внешностью Регины Аркадьевны. Она курит, волосы у нее вьющиеся и белые, до плеч, одета в свитер, у нее есть машина. Я хочу ясности: она или не она сидела в ту ночь в машине у балки, а потом буду разбираться.

В отделении они забрали бомжей с настоятельным требованием не привозить их обратно. Бацилла и Клюква – слегка приодетые и малость отмытые – залезли на заднее сиденье, как две обезьяны, впервые увидевшие автомобиль.

– Спофной фик! – заржал Бацилла, пружиня на сиденье.

– Что он сказал? – разворачивая машину, спросил Щукин.

– Говорит: сплошной шик! – взвизгнула Клюква и потребовала: – Начальник, покурить дай.

Архип Лукич отдал ей пачку насовсем, после таких пассажиров брать в руки ничего не хотелось. Несмотря на относительную «отмытость», ладони и пальцы у обоих были грязные, видно, грязь въелась в кожу навечно, да и запах лишь слегка уменьшился. Бацилла и Клюква с комфортом развалились, курили и громко переговаривались.

Привез их Архип Лукич к дому Регины Аркадьевны, выбрал удобное место, чтоб хорошо был виден подъезд, и только после этого позвонил Валентину:

– Как дела? Шляпа больше не приходил?

– Нет, Архип Лукич.

– У меня к вам дело. Не могли бы вы срочно вызвать Регину Аркадьевну?

– Как это – вызвать? Зачем?

– Мне надо на нее посмотреть. Она ведь выходит из дома?

– Конечно, выходит. А что я ей скажу?

– Пока ничего не говорите. Придумаете что-нибудь, когда она будет ехать к вам. Расскажите, например, как вас атакует неизвестный тип, спросите совета, что делать, в общем, поплачьтесь в жилетку. Ясно? Теперь звоните ей.

– Хорошо, попробую.

– Не «попробую», а сделайте так, чтоб она вышла из дома! – приказал Щукин. – Ну, будем ждать.

Ждали больше часа. Наконец в дверях подъезда показалась Регина Аркадьевна, заковыляла, опираясь на костыль, к гаражу…

– Клюква, Бацилла, – слегка повернул голову к свидетелям Архип Лукич, – посмотрите на эту женщину внимательно. Это она сидела в машине у балки?

– Пвохо видно, – сказал Бацилла, вытягивая шею.

– Ага, – согласилась с ним Клюква. – Начальник, подкати поближе.

– Поближе нельзя, – сказал Вадик, открывая дверцу. – Пошли, Бацилла, посмотришь на нее ближе. А ты сиди, позже я тебя выведу, – приказал он Клюкве, которая собралась было составить им компанию.

– Да ты что! – возмутилась она. – Думаешь, сбежим? Мне нравится у вас. Кормежка есть, тока выпить не наливают, а то б чистый рай был…

Вадик подобрался к гаражу, Бацилла, не заботясь об осторожности, заглянул в гараж, открыв беззубый рот.

– А ну, иди отсюда! – рявкнула на него Регина Аркадьевна. – Иди, иди, а то как врежу костылем!

Бацилла не стал дожидаться, когда сердитая бабка осуществит свою угрозу, живенько засеменил к машине Щукина. Вадик махнул Клюкве, мол, выходи, та ринулась к нему. В это время Регина Аркадьевна выехала на «Запорожце» с ручным управлением, тяжело вылезла из машины и сосредоточенно закрывала гараж. Клюква оказалась куда сообразительней своего гражданского мужа, подошла к ней со словами:

– Бабуль, скока времени?

– Без пятнадцати двенадцать, – взглянув на часы, ответила Регина Аркадьевна и залезла в «Запорожец».

Клюква аж наклонилась, чтоб получше ее разглядеть, когда Регина Аркадьевна отъезжала. Затем вернулась в машину, плюхнулась рядом с Бациллой, заявила:

– Не она. И вообще то мужик был.

– Баба быва, – ввязался в спор Бацилла.