Разумеется, я могла прибегнуть к услугам скоростной почты DHL, это было бы проще, но не быстрее. DHL гарантированно доставит конверт из Ниццы адресату в России за три дня, а самолет будет в моем родном городе уже через пять часов. И еще какое-то время понадобится Семену, чтобы устроить суперскоростной генетический анализ доставленного материала…
Инстинктивно – просто как писатель, ощущающий нарастающий темп развития сюжета, – я чувствовала, что нужно торопиться.
12
Наемным экипажем в Ницце нашему человеку пользоваться невыгодно. Таксисты берут с иностранцев повышенную плату, и протестовать против такой дискриминации бессмысленно. Не нравится – езжай в автобусе!
И это хороший совет. Рейсовые автобусы на Лазурном Берегу комфортные, чистые и недорогие. За пару-тройку евро можно прокатиться вдоль всего побережья, попутно наслаждаясь видами сквозь большое, хорошо вымытое окно.
Впрочем, в моем случае приятнее было прогуляться пешком. Дойти от аэропорта Ниццы до «Негреско» по Английской набережной можно часа за полтора – для знатного любителя пеших прогулок, каким я являюсь, это вовсе не подвиг.
В вечерний час на променаде было многолюдно. На лавочках, спиной к автодороге, лицом к позолоченной закатным солнцем воде, чинно сидели пожилые господа и дамы. Некоторые из них читали газеты или книги, другие просто сонно щурились на разливанное золото за балюстрадой ограждения. На бордюрах ухоженных клумб и прямо на зеленой щетине свежеподстриженных газонов там и сям устроились типичные представители офисного племени – они несуетно и сосредоточенно выедали бутерброды и гамбургеры из промасленных пакетов. По широкой пешеходной зоне набережной неторопливо вышагивали одинокие нарядные дамы – не проститутки, те, я знала, придут много позже и в потемках будут шокировать своим несообразно дешевым видом запоздалых пешеходов и автомобилистов.
Ночная прогулка по той же набережной похожа на экскурсию в кунсткамеру: порядочных людей нигде не видно, на глаза попадаются только потасканные шлюхи и чернокожие братцы полубандитского вида. Но и днем, и вечером на роскошном променаде в Ницце нет и в помине того духа счастливого единения народных масс, который отличает наши российские курорты. Тут каждый радуется жизни сам по себе. Ни тебе громкой музыки, ни ароматов кавказской кухни, ни звона стаканов, громких тостов, приветственных выкриков и смеха. Тихо, мирно и скучно. Цивилизованно, в общем.
Обычно мне нравится культурный отдых, но на этот раз я была не в духе, и при виде курортников в Ницце у меня возникло некомфортное ощущение тотального одиночества. Эти люди словно не живут, а временно пребывают в красивых декорациях, оставаясь при этом в коконе своих забот и проблем. Они как воздушные шары, наполненные гелием: яркие, легкие и с внутренним миром, разительно не соответствующим атмосфере снаружи.
– Вижу, чудненькое у кого-то настроение! – саркастически буркнул мой внутренний голос. – Что, борьба с депрессией проходит с переменным успехом?
Я только пожала плечами. Для результативной борьбы с депрессией, помимо внутреннего настроя, крайне желателен еще и внешний союзник. А где его взять? Вся моя надежда была на Павла, а он, оказывается, борется с собственными тараканами, и я для него не цель, а только средство. Обидно!
– Украшения! Украшения! – прорезался в сонном мушином гудении голосов веселый клич.
Я остановилась.
Белозубый чернокожий парень оккупировал одну из лавочек и превратил ее в подобие ювелирного магазина. На застеленном серыми картонками сиденье блестели тесно уложенные значки, брошки, кулоны, серьги, кольца и браслеты. Вдоль спинки лавочки тянулась простая деревянная палка, с нее богатыми гирляндами свисали разноцветные бусы и цепи с кулонами. Сам торговец тоже был щедро декорирован металлоизделиями и эффектным сочетанием лоснящейся черной кожи и начищенных до блеска металлоизделий напоминал парадную куртку рокера.
– Украшения! Отличные украшения! – Заметив мой интерес, «ювелир» закричал громче.
Интонации его голоса показались мне знакомыми, и я с ехидцей спросила:
– Такие же отличные, как тот зонтик?
Парень перестал призывно голосить, склонил голову набок – три пары сережек в его ухе мелодично звякнули – и внимательно посмотрел на меня. Я ожидала, что он станет отпираться, но чернокожий братец оказался по-своему честным.
– Бон суар, мадам! – Он приветственно взмахнул руками, побряцав браслетами, и очаровательно улыбнулся. – Ну а чего вы ожидали от зонтика за один евро? Да еще в такую непогоду. Хорошо, если его хватило на час!
– Он продержался почти полтора и был без почестей захоронен в мусорной урне. – Я тоже улыбнулась. – Так что? Эти ваши украшения такое же дерьмо, как те зонтики?
– Лучше! – Парень улыбнулся шире. – Много лучше, но немного дороже! Вот это настоящее серебро, ручная работа, очень оригинальный дизайн. Вы такого нигде больше не найдете!
– Разве что на любом оптовом рынке в Китае, где это все и сделано! – Я фыркнула, но послушно подошла поближе к лавочке в сверкающем убранстве.
Мы, женщины, создания сложные, многозадачные, с массой дополнительных функций. Если мужчину можно сравнить с прабабушкиным чугунным утюгом (конструкция по-своему гениальная, нехитрая в использовании, надежная и долговечная), то женщина – это новейшая версия того же самого прибора, снабженная отпаривателем, ароматизатором, терморегулятором и бог знает чем еще. Естественно, сложный прибор нуждается в гораздо более деликатном обращении, и его может вывести из строя сущая чепуха. Затянувшиеся зимние холода, например.
Но!
В отличие от мужчин, которым это просто не нужно, женщины непрерывно тестируют свое состояние и в случае обнаружения риска неполадки сразу же принимают простые и эффективные меры саморегуляции. Мужчинам наши женские методы скорой психологической помощи кажутся смешными, но они работают. Недовольна своей внешностью? Вымой голову! Не в духе? Съешь шоколадку! Обижена своим мужчиной? Пофлиртуй с чужим! Чувствуешь, что мир расшатался и земля уходит из-под ног? О, это серьезно! От двух до четырех часов шопинга и полдня в спа-салоне!
Однако и спонтанная покупка недорогого серебряного украшения с уличного развала китайской бижутерии в Ницце может мгновенно и значительно укрепить боевой дух на личном фронте жестокой борьбы с депрессией.
– Сколько? – деловито спросила я, взвесив на ладони медальон из светлого металла.
Похоже было, что это действительно серебро: латунь с серебряным напылением была бы легче, а сталь – тяжелее.
– Пятьдесят евро!
Я посмотрела на торговца с укором.
– Сорок пять, – сказал он, и я не заметила стыдливого румянца на его темных щеках.
– Помни о зонтике! – загробным голосом возвестила я.
– Сорок. И это только для вас! – Румянец все-таки появился.
Я нарочито тяжело вздохнула, зажала понравившийся мне медальон в кулаке и плавно повела рукой, охватывая широким жестом половину набережной: