Он следит… следит. Стоп!!! Если он знает, что Нина была в доме, значит, находился где-то поблизости. Где? Надо бы знать точно. Хорошо, а можно допустить, что он находился в доме? Какие основания так думать? Он убил Валентину и Леонида после десяти, ведь именно в это время Глеб приехал домой, у Лени еще были судороги. Итак, в одиннадцатом часу. А Нина и Глеб попали туда примерно в половине третьего. Он что, полоумный? Зачем столько времени оставался там? Где – там? Да в доме, в доме! Что ему делать на улице и на холоде несколько часов? А зачем он оставался в доме? Ведь это глупо. Значит, были серьезные причины остаться. Какие же у него были причины остаться? Он убил, по логике сразу должен бежать без оглядки с места преступления, но не убежал. Почему, почему не убежал?

Хочешь понять человека, представь себя на его месте. Нина представляла: вот она убила прелюбодеев (хоть это и невозможно), какие ее действия? Ну, уж кофе не пила бы в гостиной. Так что ее могло задержать в доме? Причины не находила.

– Зина, – обратилась она к соседке по камере, – представь ситуацию. Человек совершил преступление в… (а вдруг она подсадная утка?) в квартире…

– Какое именно преступление? – осведомилась Зина.

– Ну… к примеру ограбил квартиру, взял драгоценности.

– Представила.

– И он не уходит из квартиры. Как думаешь, почему?

– А что он там делает?

– Не знаю, потому и спрашиваю: что он может там делать?

– Такого быть не может.

– А если может?

– Тогда он придурок. Ну, ладно, пусть остался. Думаю, ему было известно, что хозяин не придет, поэтому не торопился.

– Хорошо, – сказала Нина, подсев к Зине. – А если грабитель прекрасно знал хозяина, что могло еще его заинтересовать в квартире?

– Даже не знаю, – пожала плечами Зина. – Причина должна быть очень серьезной. Никто из нормальных не задержится на хате. Сцапал и беги – это закон.

Зина подтвердила ее подозрения. Только одно могло задержать его: он не мог уйти без чего-то. Сейф не тронул, обыск не делал… но, может, делал обыск аккуратно, чтоб никто этого не заметил? Все равно ценных вещей не тронул. Нина успела заметить на туалетном столике украшения: браслет, часы, кольца, все из золота. Тогда он что-то другое искал в доме. Это единственное оправдание. И он не ожидал, что Глеб вернется домой вместе с Ниной! Да, он искал. Что?

В расчетах Нины была абсолютная логика. Одновременно она получила подтверждение, что Глеб к убийствам не причастен. Осталось мало-мало: выяснить, что искал в доме убийца и кто он.

Глава 15

– Да не расстраивайся так, я уверен, недоразумение выяснится, ее отпустят, – говорил Жора ревущей Долли.

После обыска в кафе Миша отвез ее к Жоре в магазин. Тот безумно обрадовался, что сладкая малина – Долька – захотела с ним встретиться, раскошелился на выпивку, закуску, даже цветы! А Долли ворвалась в сопровождении парня, с которым он незнаком, и огорошила: Нина в тюрьме. Первое, что пришло ему в голову, – успокоить паникершу.

– Да? – негодующе рыкнула Долли. – Скажи, какой умный! Ее посадили! Понимаешь? Вызвали повесткой к следователю и посадили!

– Но я-то чем могу помочь? – растерялся Жора.

– Нужны связи в милиции и в прокуратуре. У тебя есть? Попроси, чтобы Нину выпустили, а?

– У меня таких связей нет, – развел руками Жора, а она мгновенно потеряла к нему интерес, собралась уйти.

– Погоди, Долли, – вступил в диалог Миша. – Ты не с того начинаешь…

– Еще один умный! – вспыхнула та.

– Никакие связи не помогут, если у следователя были причины задержать Нину, – повысил голос Миша. – Очнись, Долли. Ты хоть знаешь, по какому поводу ее вызвали?

– Нет. – И Долли снова разревелась, уткнувшись лбом в стену. – Я спрашивала, она не сказала. Я подумала, что это все так… ерунда… мало ли кого вызывают.

– А тебе не показалось, что Нина в последнее время немного странно себя вела? – спросил Миша.

– Показалось, – встрепенулась Долли. – Она рассеянная была, а вчера попросила меня взять на себя заботу о кафе. Странно, да? Она же пропадает сутками в своем кафе, для нее ничего не существует, кроме кафе… а попросила меня…

– Почему она это сделала? – допытывался Миша.

– Не объяснила. – И Долли вновь залилась слезами. – А я долго не справлюсь. Я не умею управлять… готовить… я ничего не умею, только балансы-финансы.

– Не реви! – прикрикнул на нее Миша. – Что еще странного было в ее поведении?

– Ничего… кроме… она все время требовала привезти перевод. Ну, помнишь, Жора, ты меня отвозил к переводчику?

– Помню, – ответил тот, обрадовавшись, что хоть мало-мальская польза от него есть. – Тетрадь написана английским языком.

– Что за тетрадь? – подхватил Миша.

– Дневник какой-то, – всхлипнула Долли. – Там такое… такое…

– Да что – «такое»?! – взорвался Миша. – Чего ты мямлишь? Говори все, что знаешь, иначе мы не поможем Нине.

– Там один стриптиз. В прямом смысле, – предупредила она.

– Чей это дневник? – не унимался Миша.

– Ой, да не знаю. Нина знает. – Выходит, ты ничего не знаешь, – вывел Миша. Жора только глазами водил, изредка поглядывая на приготовленные закуски и понимая, что романтический ужин не состоится. – Тогда нам нужен адвокат, вернее, адвокат нужен Нине. Он хотя бы узнает, из-за чего ее задержали. Ну, а я хочу прочесть дневник, который так интересовал Нину.

– Не надо, – перестала рыдать Долли. – Там написано не для мужчин. Кстати, перевод дневника забрал следователь. Вот урод! Я ему – мое, а он забрал!

– А, так это дневник он нашел в столе у Нины? А почему ты соврала, что в его руках роман, который ты написала?

– Да как ты не понимаешь! – басом сказала Долли. – Это чужая тайна, так Нина говорила, она даже меня не посвятила. Мне показалось, что не надо давать следователю дневник, потому что Нина говорила, что из-за дневника у нее возникли проблемы.

– Листы отпечатаны, – рассуждал Миша, – значит, переводчик занес текст в компьютер. Мы попросим еще раз напечатать перевод. А на первом плане у нас адвокат. Жора, у тебя есть знакомый адвокат?

– Есть, конечно. Мой адвокат, – ударил себя в грудь кулаком Жора.

– Тогда поехали к нему.

Адвокат – женщина средних лет с унылыми глазами всезнайки – выслушала сумбурную просьбу, в которой сложно было что-либо понять. На вопрос, берется ли она за это дело, ответила:

– Я не веду уголовных дел, только гражданские.

– Уголовных?! – в ужасе прошептала Долли. – Почему вы решили, что это уголовное дело? Нина не бандитка…

– Раз вашу Нину задержали сразу у следователя, на нее завели уголовное дело, – объяснила адвокат тоном, каким объясняют прописные истины. – Есть адвокаты, которые специализируются на уголовных делах, найдите такого. Но прежде хотя бы выясните, за что ее задержали, ведь должна быть причина. Это все, что могу посоветовать.