А потом вся компания отправилась домой к Кате — дожидаться звонка следователя. Вадима Николаевича, Димкиного отца, ждало такси рядом с рынком, и все они туда прекрасно поместились. Правда, по дороге Вадим Николаевич попросил притормозить. Катя встревожилась — зачем? — но оказалось, что он просто зашел в магазин. Вернулся оттуда с огромным пакетом, и дальше до Катиного дома доехали уже без остановок.
К счастью, дома у Кати все еще никого не было. Она с облегчением вздохнула — не хотелось с порога объяснять, кто к ней пришел, и тем более рассказывать, что она попала в передрягу с похищением и бандитскими разборками.
Девочка проводила гостей на кухню — по привычке. А что? Уютно, красиво и чайник под рукой. Вадим Николаевич достал из пакета все, что купил в магазине, сложил кучей на стол:
— Девочки, организуйте перекусить!
Чего там только не было! Даже икра. Черная, между прочим! Масло, хлеб паштет, нарезанная и упакованная в пленку колбаса. Мисочки с салатом «оливье» и еще каким-то, селедка под белым под белым соусом с укропом. И еще сыр — с зелеными пятнышками. Катя знала, что он очень дорогой и, наверное, вкусный, но сама ни разу не пробовала.
Катя стала доставать чашки, заваривать чай, раскладывать еду по тарелочкам. Томка с Николкой помогали, и вместе они быстро управились. Всем не терпелось поскорее услышать историю Димы и его отца, теперь уже не считая его бандитом по кличке Блондин. А Дима с отцом просто сидели и смотрели друг на друга.
Дима нерешительно провел рукой по волосам отца:
— Седой…
— Ничего, — улыбнулся тот. — Главное, что ты живой.
Девочки тревожно переглянулись — вот почему Дима не узнал в их описании бандита своего отца! Он поседел! Уже после того, как Димку похитили. Интересно, а с ногой что у него стряслось? Они разлили чай по чашкам, нарезали хлеб, и чаепитие началось.
Димка ел охотно, хотя и пообедал совсем недавно у Томки. Наверное, от переживаний у него аппетит разыгрался! А уж про Катю, у которой почти целый день во рту маковой росинки не было, и про Томку, которая такую вкусноту ела нечасто, и говорить нечего. А Николка вообще от еды не отрывался! Только Вадим Николаевич почти не ел, пил чай и смотрел на Димку, словно боялся, что он куда-нибудь снова исчезнет.
Когда все наелись, Катя осторожно спросила Димкиного отца:
— А тот, чей фотоаппарат мы нашли, он ваш знакомый был?
— Да, это мой старый школьный приятель. Когда я в командировку приехал, то к нему с сыном зашел, поговорили. У него свой бизнес здесь. Димка нас и снял на его камеру. А потом, когда Димка пропал, я ему позвонил — думал, мало ли, заблудился, вдруг к нему придет. Но он про него ничего не слышал. Потом на меня похитители вышли и сказали, что я должен документы о слиянии переписать. Велели подготовить все, а на кого переписать — потом скажут…
Девочки, Николка, да и Димка слушали, затаив дыхание, — еще бы, история как в кино! Только происходит не с кем-то, а с человеком, который сидит рядом. Ничего себе дела!
Когда Димкин отец понял, что от него требуется, он стал тянуть время — мол, не он один все решает, надо созвониться, переговорить, факс послать. А сам в это время пытался найти сына. Он прекрасно понимал, что после того, как подпишет документ, может вовсе не получить сына обратно. Вот и тянул. Наконец, его предупредили еще раз, когда он ехал в машине с кем-то из бандитов — конечно, с «шестеркой»! — и начал говорить про факс и прочее, его просто выкинули из машины. Он растянул связки и с тех пор хромает.
— Ничего, до свадьбы заживет, — обнял он сына. — Главное, что мы вместе! А вот как вы на эту дачу вышли?
— Ну, — пожала плечами Катя, — это случай.
— Скорее удача, — покачала головой Тома.
И они рассказали всю историю еще раз. Вадим Николаевич слушал с интересом и улыбался, и, только когда Катя стала рассказывать, как забралась по стене на верхний этаж дачи, и что она увидела в окне, то есть что Дима лежал на кровати, прикованный наручниками к стене, он нахмурился и посмотрел на руки сына. Потом, когда девочки закончили, он попросил себе еще чая и задумчиво сказал:
— А если бы вы не нашли тогда фотоаппарат?
— Вы бы сами его нашли, — возразила Катя. — И было бы то же самое.
— Нет, — покачал тот головой. — Вряд ли. Я бы эту дачу так быстро не отыскал. А времени у меня было мало… Кстати, а фотографии где?
— А разве вы их не получили? Мы же секретарше Бориса Палыча отдали все! — удивилась Тома.
— Я больше туда не ходил. Даже не думал, что фотографии могут найтись.
Катя кивнула и сбегала к себе в комнату за снимками. Отец Димы внимательно рассмотрел их и особенно внимательно — снимок дачи с белым пятном лица в окошке. Потом покачал головой:
— Борис позвонил мне и сказал про снимки, что все на них. Только очень туманно сказал. Я ничего не понял, к нему на работу кинулся, ждал его там, а потом переполох начался, и мне сказали, что его в подъезде застрелили. Тут я понял, что он на самом деле что-то выяснил про Димку, потом поговорил с секретаршей, с шофером и понял, что снимки были с ним. Но ни фотографий, ни фотоаппарата при нем не нашли. Тогда я понял, что или бандиты их забрали, или он успел их где-то спрятать. На удачу позвонил в диспетчерскую троллейбусного парка, и мне рассказали, что кто-то нашел аппарат. Дали ваш телефон, и я приехал.
Вадим Николаевич замолчал и еще раз посмотрел на снимки:
— Ну да, это Димка нас с Борисом снял, когда мы к нему приезжали. А это уже он сам где-то снимал.
— У Сулима, — припомнила Катя рассказ секретарши.
— У Сулима? — Вадим Николаевич удивленно посмотрел на девочку. — Не знаю такого. И на снимке лица Димкиного не разобрать. И дачу я бы не нашел так быстро. Так что вы, девочки, просто наши спасительницы!
— Это все Николка! — засмеялась Тома. — Он тогда фотоаппарат в троллейбусе нашел.
Мальчик слегка покраснел, а Вадим Николаевич признательно на него посмотрел и протянул руку:
— За это тебе огромное спасибо. Хотя, — тут он покосился на сына и закончил строгим учительским голосом, — неизвестные вещи подбирать нельзя. Это может быть опасно!
— Да мы знаем, — скромно ответил Николка. — Просто у меня, наверное, интуиция сильная, и я сразу понял, что этот аппарат нужно взять.
Все рассмеялись и не сразу услышали, как пришла с работы Катина мама. Она была просто поражена, когда увидела, что у них на кухне сидит посторонний мужчина. Пришлось ей рассказывать все сначала, правда, без особенных подробностей — то есть без описания Катиного скалолазания по стене. При этом рассказ оказался слегка скомканным, но Катина мама вроде бы не обратила на это внимания.
— А теперь что? — поинтересовалась она.
— Сидим, ждем, когда Владимир Петрович позвонит, — пожала плечами Катя.