Девочки скрючились, стараясь, чтобы их не было видно из окна, и практически перестали дышать.
Тот, кто вошел, тем временем продвигался к окну. Потом остановился.
«Что он там делает?» — недоумевала Катя.
Послышался лязг металла о металл, потом стук, потом скрип, потом скрежет — мороз прошел по коже. Катю вдруг словно что-то толкнуло, она перевела кадр на пленке, подняла руки с фотоаппаратом к окну, прицелилась в сторону сундука и нажала спуск. Потом быстро убрала руки. Сердце билось часто-часто. Женька посмотрела на нее квадратными глазами и постучала пальцем себе по голове: мол, с ума сошла? В комнате раздалось шуршание, треск молнии — на сумке, наверное? — и снова скрежет, скрип, стук. И все.
Потом шаги — они удалялись от окна, заскрипела тяжелая дверь, и все стихло.
Девочки еще выждали немного, потом залезли обратно в комнату.
— О, смотри, замка нет, — кивнула Женя на сундук.
Не закрыл! — обрадовалась Катя и подняла тяжелую крышку. Пусто.
Конечно, не закрыл, — пожала плечами Женя. — Он же все забрал. Пойдем!
Но уйти так быстро им не удалось. Внизу снова раздались голоса, на этот раз мужской и женский.
— Мишка с Валькой, — шепнула Женя.
Катя прислушалась.
Голоса ссорились. Вернее, ссорился женский голос, а мужской, скорее, оправдывался.
Я его жду, а он с кем-то ходит!
Ну, Валь, это же Гешка, а не кто-то.
А что он здесь делает?
— Не знаю, свалился позавчера как снег на голову, проблемы у него какие-то. Но я ему уже сказал, чтобы он здесь не маячил. Валь, ну хватит дуться.
Внизу голоса смолкли и раздались какие-то странные звуки.
Целуются, — хихикнула в кулачок Женька. Потом Миша сказал:
Пойдем на наше место, а?
— Мне еще Женьку искать надо, — кокетливо ответила Валя.
Катя посмотрела на рыженькую девочку, но та отрицательно затрясла головой.
— Что с ней случится? Она здесь как рыба в воде, — уговаривал парень. И, похоже, уговорил, потому что они ушли из корпуса. Опять скрипнула дверь, и теперь уже все окончательно стихло.
Фу-у, я уж думала, никогда оттуда не уйдем, — облегченно вздохнула Женя, выходя вместе с Катей на аллейку.
Да уж, — призналась девочка. — Страшно было, аж жуть! Особенно, когда за окошком сидели.
А ты хороша — зачем стала его фотографировать? Вдруг он бы нас заметил? Настучал бы в администрацию, и нам бы влетело…
Но ведь не заметил же, а если получится фото, то мы будем знать, кто там был и что делал, — возразила Катя.
А зачем? — пожала плечами Женя.
Они уже пришли в свой корпус и в коридоре наткнулись на Катиных родителей.
Не скучаешь? — улыбнулась мама.
Нет, — искренне ответила Катя.
Мы пойдем погуляем по территории. С нами пойдешь?
Катя замялась. Ей сейчас хотелось гулять только с Женей. Хоть один день в году — совершенно самостоятельно и в совершенно незнакомом месте. Это так здорово!
Я ей покажу, где тут мультики показывают, — вмешалась хитрая Женька. — Можно?
Конечно. Не заблудитесь, — напутствовала их мама, сворачивая на лестницу.
Девочки зашли к себе в комнату, там Женька кинула фотоаппарат в сумку.
— Пойдем купаться, место покажу хорошее.
— Пойдем, — согласилась Катя и пошла в ванную переодеваться. Купальник был немного маловат, но девочка решила, что и так сойдет. Натянула сверху сарафан и вышла в комнату.
Женька уже стащила с кровати покрывало и свернула его.
Бери полотенце, — велела она.
А покрывало зачем?
Так лежать же!
Деловая ты! — засмеялась Катя.
А что, не на песке же, — удивилась подружка. — Идем.
И они пошли по аллейке, потом свернули на дорожку, и вдруг Катя увидела ворота, через которые она с родителями прошла на территорию дома отдыха.
Мы что, уходим? — спросила она.
Ну да.
Выпустят? — засомневалась Катя.
А мы не спросим, — хитро заулыбалась Женька.
Не доходя до ворот, девочка резко свернула вправо. В траве оказалась тропинка, еле заметная под ногами. Травинки щекотали ноги, вокруг летали стрекозы. Постепенно трава становилась все гуще, появились кусты ивняка. Под ногами почва начала пружинить.
— Здесь река уже близко, — пояснила Женя, не оборачиваясь и раздвигая ветки руками. — Поэтому сыро.
— Куда мы идем? — недоумевала Катя. — Здесь что, еще один выход?
— Ага. Мой личный. Вот сюда иди, — и девочка свернула к забору. Большой бетонный блок, на который опирались плиты, отсутствовал. Для прочности забора это не имело большого значения, но зато внизу образовался лаз, в который Женька с ловкостью протиснулась. Катя отправилась за ней следом и уткнулась носом в ствол раскидистой акации.
— Сюда давай, — Женька протягивала ей руку, показывая, где можно обойти куст.
Катя выбралась из зарослей и оглянулась. Кусты в этом месте забора так разрослись, что дырки не было заметно.
— Это я сама нашла, — гордо заметила Женька. — Еще в первый раз.
— Вот так ты и уходишь с территории? — Ну да, а то выпустят меня, как же! Главное — до ужина вернуться. Пошли? И девочки зашагали вдоль речки, прячась за кустами. «Это чтобы охранник не заметил», — догадалась Катя.
Речка была быстрая. Берег внезапно сделал крутой поворот, и они вышли на пологий песчаный пляж.
Катя оглянулась: дом отдыха вместе с забором остался далеко позади. Женька уже расстилала покрывало:
— Давай раздевайся.
Она уже стаскивала шорты, сняла футболку, бросила все на песок и, скинув босоножки, помчалась в воду.
— Вода — класс! — плескалась она. — Иди скорей.
Катя присоединилась к ней. Она впервые купалась в этом году. До сих пор никак не получалось — не с кем было ехать на речку за город, а в городе или платные пляжи, или очень грязные. Где-то в Серебряном бору, по слухам, было хорошее место, но надо ехать его искать. Зато теперь…
Они с Женей до вечера провели на реке. Как ни странно, никого больше не было.
— А местные сюда не ходят, — махнула рукой Женя. — Они вон там купаются, там тоже пляж хороший и к поселку ближе.
Весь день они купались, загорали, играли в песке. Катя нашла в реке ракушку, и попробовала ее открыть, но хозяин раковинки вылезать не хотел и держал створки крепко. Тогда она бросила ее обратно в реку — живи! На мелководье роились мелкие рыбешки. Они шарахались, когда девочки забегали в воду, и иногда тыкались им в ноги. Потом, вволю наплескавшись, девочки выбегали на берег, ложились на горячий песок и грелись. Лежали, пока не становилось невыносимо жарко. И снова в воду.