…Только бы не опоздать!
Песков расслабленно лежал на диване и курил толстую сигару, когда по телевизору сообщили, что покушавшийся на главу «Стройкома» задержан и следствие располагает данными о заказчике.
Игорь докурил сигару до конца, прежде чем осознал, что ситуация зашла в тупик. Дальше только пропасть под названием тюрьма. Вернее, смерть. Тюрьма и смерть для него синонимы.
Он встал, подошел к окну, ощутив приступ тошноты и головокружения.
Конечно, он наделал кучу ошибок.
Связался с наркоманом. Потом – наркомана вовремя не убрал, а после – не смылся из города, из страны, не растворился среди населения планеты Земля, сменив фамилию, имя и внешность. А главное – он расслабился.
Последняя ошибка была самой страшной и непростительной.
Песков побрился, надел свой лучший костюм и чистую рубашку. Как солдат перед смертью.
Как там – грудью на амбразуру?
Да, либо грудью на амбразуру, либо небо в клеточку на всю жизнь…
У него появился план, как действовать дальше. В «Стройкоме», в сейфе, есть наличные деньги – несколько миллионов евро. Если успеть их забрать, для него все дороги открыты. Аэропорт, другая страна, другое имя, другая национальность. Ищите, господа, ваше право.
И почему он не сделал этого раньше?
На хрена ему пьедестал с дешевой медалью?
Он бросил в дорожную сумку кое-что из вещей, забрал из верхнего ящика стола пистолет. Проверил обойму. Перекрестился. И…
Вышел из квартиры, не закрыв за собой дверь.
Больше он сюда не вернется.
В любом случае…
Каблук сломался, и пришлось бежать босиком, отшвырнув босоножки.
Сбивая прохожих, Надя неслась по улице до тех пор, пока не сообразила, что может поймать такси, – в кармане лежали двести рублей и какая-то мелочь, оставшиеся после вчерашнего похода в магазин.
– «Стройком», – выпалила она пожилому водителю, обнаружив, что напрочь забыла адрес.
Но таксист оказался толковым, он и без адреса повез Надежду в «Стройком», медленно пробираясь по пробкам.
– А быстрее нельзя? – Надя еле сдержала слезы – если бы она продолжала бежать, это было бы гораздо быстрее.
Ну и что, что до «Стройкома» не один километр. Она бы осилила…
Таксист насмешливо покосился на растрепанную пассажирку.
– Понимаете, в криминальной хронике показали наемного убийцу, и я его узнала… Получается, я знаю заказчика… Я видела, как они встречались. Надо предупредить! А то он опять Сергея закажет или… или сам его убьет!
Таксист посмотрел на Надю – теперь без насмешки, – вывернул на тротуар и погнал, клаксоном разгоняя прохожих…
Дело было к выходным, и пробки стояли намертво.
Паша молился, ругался, но ничего не помогало – ни милицейская сирена, ни вопли по громкоговорителю «уступите дорогу!». Дороги просто не было, уступай, не уступай.
– Эх, вертолет бы, – вздохнул водитель.
– Если бы да кабы… – проворчал Паша. – Давай, по тротуару шуруй! Сирену врубай и шуруй! Дорога каждая секунда! Давай!
В отличие от таксиста охранник в «Стройкоме» оказался невменяемым идиотом.
– Господи! – вопила Надежда сорвавшимся уже голосом. – Да пойми ты! Пойми, мне надо очень, понимаешь?! Я убийцу узнала!
– Пропуск на вас заказан? – бесстрастно бубнил бугай с квадратной челюстью и оловянными глазами. – Нет? Без пропуска нельзя.
– Да был бы пропуск, стала бы я с тобой, дундуком, разговаривать? Я к Барышеву, он меня знает! Ты позвони ему.
Наде очень хотелось плюнуть в эту тупую морду, но она сдержалась.
– А чего к Барышеву, давай уж сразу к папе римскому, может, и он тебя знает, а Барышева нет, – ухмыльнулся бугай и открыл турникет для какого-то солидного дядьки. Улучив момент, Надя попыталась за ним проскользнуть, но стальная труба турникета больно ударила по ногам.
– А ну-ка давайте, гражданка, освободите помещение! – гаркнул бугай и, схватив Надю за плечи, вытолкал ее за дверь. – Дуй отсюда, а то сейчас наряд вызову. В отделении ночевать будешь!
– Дубина стоеросовая! – огрызнулась Надежда. – Ну погоди! Пожалеешь еще!
Она огляделась и заметила, как в подземный паркинг «Стройкома» въезжает черный «Рейндж-Ровер».
«Дубина», – обругала она на этот раз саму себя.
Пока охранник, отвернувшись, открывал турникет, Надя проскользнула в ворота паркинга.
В гулком подземелье она растерялась. Здесь было много машин, мало воздуха и ни одного человека, к которому можно было бы обратиться за помощью.
Водитель «Рейндж-Ровера» так быстро скрылся за стальной дверью, ведущей в «Стройком», что Надя не успела его даже окликнуть. Подбежав к двери, она обнаружила, что та открывается только электронным ключом.
Больше ни входа, ни выхода. Только эта дверь да ворота, которые раздвигались автоматически, когда подъезжала машина.
А вдруг сюда неделю никто не приедет?! И неделю никто не выедет… Надя почувствовала, как от страха кружится голова.
– Пустите! – Она кулаками заколотила в дверь, потом добежала до ворот и начала бить в них ногами. – Выпустите меня!
Здесь можно было орать до скончания века.
А можно пинать машины, чтобы они хором взвыли сигнализацией. Охранники тогда точно откроют ворота.
А еще тут должны быть камеры, и если в них состроить рожу, то Надю вытащат из этого подземелья и отправят ночевать в отделение.
И что делать?
Что делать, когда нужно срочно схватить убийцу, но вот-вот свалишься в обморок от страха и дурноты…
– Эй! Кто-нибудь! – позвала Надя.
– …нибудь… – ответило ненавистное эхо, но не успело оно замолчать, как ворота открылись и…
Словно большой корабль, в них заплыл серебристый «Лексус».
Надя глазам своим не поверила, но номер был Ольгин, да что там номер – за рулем сидела ее подруга.
Надя перестала дышать, боясь спугнуть это видение…
Не заметив ее, Ольга вышла из машины, звякнула сигнализацией и направилась к заветной стальной двери.
Сейчас уйдет…
А если ее окликнуть – вдруг не узнает?
Или узнает, но сделает вид, что они незнакомы…
Господи, да что же это она?
Про Ольгу – «не узнает»? Про Ольгу – «сделает вид»?
– Оля! – Надя бросилась к ней, едва машины не смела на своем пути. – Оля!!!
Та обернулась в двери, едва не закрыла ее перед носом у Надежды, но удержала, тоже рванувшись вперед, и поймала Надьку в объятия, вскрикнула, засмеялась, расцеловав в обе щеки, и затрясла ее, словно душу пыталась вытрясти.