Правительству Кромарти приходилось прибегать к займам. Стабильность экономики Звездного Королевства и успехи, сопутствовавшие ему на фронтах до недавнего перехвата хевами инициативы, сделали мантикорские ценные бумаги высоколиквидными. Но хотя их охотно брали на рынках Лиги и других миров, вырученных денег не хватало, и в конечном итоге государство оказалось перед необходимостью повышения налогов. Более того, впервые за всю историю Звездного Королевства парламент, не без содрогания, принял закон о прогрессивном подоходном налоге, пришедшем на смену существовавшей до сих пор единой ставке. Согласно закону новый налог вводился лишь на период до следующих выборов или на пять лет (в случае если выборов за это время не будет), но его принятие все равно стало потрясением для большинства налогоплательщиков, что вызвало негативную реакцию финансовых и инвестиционных рынков. На фоне усиливавшегося вмешательства государства в экономику становились все более заметными зловещие признаки инфляции.
Трикупис едва ли мог винить избирателей за их страхи. Звездное Королевство не прибегало к подобным мерам почти пять стандартных столетий; использование их казалось людям чуть ли не возвращением к Темным Векам — приснопамятному периоду истории Старой Земли последних двух столетий до начала эры Расселения. Или, хуже того, поворотом к гибельному политическому курсу, превратившему некогда процветавшую Народную Республику в ненасытного межзвездного хищника, поглощающего систему за системой, но не способного утолить голод.
Лидеры оппозиции — и Новый Киев, и Высокий Хребет, и Северная Пустошь, и леди Декро, — «движимые чувством патриотического долга», проголосовали за новые налоги, но предварительно устроили долгую и шумную публичную, дискуссию. Ее целью было оповестить избирателей, что они были противниками этой затеи и пошли на уступки власти под давлением со стороны правительства Кромарти в целом и казначейства во главе с Вильямом Александером в частности. Что, отдавал им должное Трикупис, явилось с их стороны исключительно предусмотрительным шагом. Не слишком честным, но, безусловно, эффективным. С одной стороны, оппозиционеры выказали себя патриотами, готовыми во имя единства страны и общей победы забыть на время о разногласиях с исполнительной властью, с другой же — сумели свалить всю ответственность за принятие болезненного, непопулярного решения на правительство Кромарти. И уж конечно, никто из них и словом не обмолвился, что расходы на новые корабли необходимы именно для того, чтобы выиграть эту проклятую затянувшуюся войну и тем самым сбросить с плеч Альянса непосильное экономическое бремя.
Так или иначе, в настоящий момент, наверное, самыми непопулярными фигурами в Звездном Королевстве были Кромарти, Вильям Александер и граф Золотого Пика. Виднейшие члены правительства уже в силу занимаемого положения стали главными объектами общественного негодования. Другое дело, что нынешнее правительство пользовалось твердой поддержкой Короны, и чтобы свалить его, оппозиции требовалось основательно аккумулировать энергию народного протеста. Этого нельзя было достигнуть в короткие сроки — в перспективе же (на что горячо надеялся Трикупис) ожидался перелом в ходе войны. Как только союзники снова начнут одерживать победы…
От размышлений его оторвала резкая — знак срочности вызова — трель коммуникатора. Сделав два шага к консоли, он нажал кнопку приема. Засветился дисплей.
— Да? — резко произнес он.
— Адмирал, Сенсор-один сообщает о появлении неидентифицируемых гиперследов в девятнадцати световых минутах от Зельды, один-один-семь на ноль-один-девять, — доложил командир «Исайи Макензи» капитан Джейсон Хаскинс; его обычно мягкий грейсонский говорок звучал сейчас непривычно отрывисто. — Адмирал Мэлоун объявил по оперативной группе готовность номер один. По данным сверхсветовых передатчиков, там вынырнуло самое меньшее тридцать пять кораблей стены.
— Значит, это не просто рейд, — проговорил Трикупис гораздо спокойнее, чем должен был в соответствии с самочувствием.
— Думаю, это безошибочное заключение, сэр, — ответил Хаскинс, позволив себе на мгновение улыбнуться. — Они направляются в глубь системы на трехстах двадцати g, это позволяет предположить, что они буксируют за собой множество подвесок. Скорость на данный момент составляет три тысячи пятьсот километров в секунду, следовательно на рандеву с планетой они выйдут через пять с половиной часов с разворотом через два и шесть десятых часа… скажем, через сто пятьдесят шесть минут. Правда, не верится мне, будто именно это они и собираются сделать.
— Разделяю ваши сомнения, — с легкой усмешкой ответил Трикупис.
Планета Зельда была единственной более-менее (и, если на то пошло, скорее менее, чем более) обитаемой планетой в системе Элрика. Ее отличали такие прелести, как сырая, удушливая и насыщенная вредоносными газами вулканического происхождения атмосфера, обилие действующих вулканов и широкое распространение весьма своеобразного аэробного растения, источавшего омерзительную вонь, добавлявшую пикантности распространенным на Зельде запахам серы, метана и прочей гадости. В дополнение к перечисленному набору планета имела еще более экстремальный наклон оси, чем Грифон, так что поверить в климатические особенности можно было, только испытав их на собственной шкуре.
Короче говоря, Аристид Трикупис в жизни не видел более никчемного космического объекта. Единственная ценность планеты заключалась в том, что она, будучи ограниченно пригодной для жизни, использовалась как перевалочная база; в лагерях на поверхности люди могли жить до завершения строительства жилых модулей космических станций. Учитывая страстное желание поселенцев убраться с Зельды как можно скорее, строительство велось поражающими воображение темпами.
Некоторые люди, возможно, усомнились бы в целесообразности монтажа плавильных печей и ремонтных верфей на таком расстоянии от являвшегося для них источником сырья астероидного пояса, однако в данном случае соображения безопасности учитывали в первую очередь, а экономическую выгоду — во вторую. Размещение индустриальных объектов так глубоко внутри гиперграницы гарантировало раннее оповещение в случае появления незваных гостей. Например, противник, вынырнувший только что из гиперпространства, мог достичь базы не раньше, чем через пять с половиной часов: время более чем достаточное для того, чтобы пикет системы мог спланировать ответные действия. Да и вообще, значения станции «Элрик» почти не придавали: флот основал ее скорее для того, чтобы устранить брешь в линии внешних укреплений гораздо более важной космической верфи на Грендельсбейне. Расположенная между Тредвеем и Солвеем, передовыми базами, отбитыми у хевов в самом начале войны, она помогала прикрывать подступы к Грендельсбейну, служа опорным пунктом для пикета достаточно мощного, чтобы представлять угрозу тылу любой рейдовой группы.
Однако размышляя о возможной вылазке, штабные аналитики никак не предполагали, что в ней могут быть задействованы тридцать пять кораблей стены. Отразить такую армаду пикет Элрика не мог даже при поддержке двух имевшихся в распоряжении Трикуписа супердредноутов класса «Харрингтон», из чего следовало, что Альянсу предстоит уступить хевам еще одну систему.