— Она погибла, — тихо сказала она. — Они все погибли. Но сначала она уничтожила три их корабля, и по крайней мере один уцелевший потерял парус. Я… я не думаю, что противник будет продолжать погоню только одним кораблем, даже если он не поврежден. Да еще с калекой на буксире.
Зилвицкий кивнул, не в силах понять, как мир может носить столько горя. Плечи затряслись, когда прорвались наконец долго сдерживаемые слезы. Дочурка обвила руками его шею.
— Что с-случилось, папа? — прошептала она. — Они… они могут ранить мамочку? Они хотят нас поймать?
— Ш-ш-ш-ш, Хелен, — произнес Антон сквозь слезы.
Он прижался щекой к ее волосам, вдыхая свежий, детский запах, и снова закрыл глаза, слегка покачивая девочку.
— Они не поймают нас, детка, — прошептал он. — Нас уже спасли. — Он издал мучительный вздох. — Мамочка нас спасла.
«Ника» направлялась домой, и Мика Хенке, покосившись на своего капитана, с трудом подавила улыбку. Хонор редко показывала, что она довольна своей работой, особенно на капитанском мостике. Удовлетворение от работы офицеров и команды — это да, а вот ее собственные успехи считались чем-то само собой разумеющимся. Но сегодня она сидела, скрестив ноги и откинувшись на мягкую спинку командирского кресла, на верхушке которой без зазрения совести прихорашивался Нимиц, и легкая улыбка играла на ее губах.
Хенке усмехнулась, перевела взгляд на старшего тактика, Эву Чандлер, и победно подмигнула. Миниатюрная рыжеволосая девушка улыбнулась в ответ и вскинула над головой сцепленные руки. Мишель услышала, как за спиной кто-то фыркнул.
Ну что ж, у них были все основания быть невероятно довольными собой. И своим капитаном, подумала Хенке. Эскадра хорошо поработала за неделю, прошедшую после отбытия вице-адмирала Паркса. Все возрастающая энергия и точность их действий то и дело вызывали улыбку одобрения у адмирала Сарнова, и «Ника» сошла со стапеля как раз вовремя.
Хенке была не единственной из офицеров Хонор, кто был в курсе беспокойства капитана Дорне: мол, вынужденное бездействие флагманского корабля и соответственно растренированность окажутся помехой его «Агамемнону», но «Ника» оказалась гораздо успешнее многих тех, кто постоянно совершенствовался и практиковался. Хонор была слишком загружена делами эскадры, чтобы вести на «Нике» ежедневные тренировочные занятия. Кроме того, такого рода текущая деятельность вообще-то входила в обязанности старпома. И долгие, изнуряющие часы на моделирующих тренажерах, которыми Хенке измучила команду «Ники», сторицей окупились во время вчерашних маневров. «Ника» нисколько не была помехой «Агамемнону». А если быть честным, корабль Дорне проиграл вчистую, и Хенке с нетерпением ждала следующей встречи со старпомом «Агамемнона».
«Ника» показала лучшие результаты на стрельбах и обставила даже «Непобедимого» капитана Домье на целых восемь процентов, к большой досаде экипажа Домье, но и это не было самым большим ее достижением. Нет, подумала Хенке с ленивой улыбкой, на самом деле они показали, чего стоят, тогда, когда адмирал Сарнов разделил пополам их небольшую оперативную группу для учебных боевых действий.
Коммодор Бэнтон руководила вторым и третьим дивизионами эскадры, а также их прикрытием, тогда как Сарнов командовал первым и четвертым, но так было записано лишь в протоколе. А на деле Сарнов через пять минут после начала игры сообщил Хонор, что и он, и капитан Рубинштейн, старший офицер Пятьдесят четвертого дивизиона, только что убиты и что она принимает командование.
Это была единственная вводная, которую ей дали, но Хонор, очевидно, предвидела такой оборот, потому что без всяких колебаний стала раздавать приказы. Она воспользовалась сверхсветовыми передатчиками сенсорных платформ, для того чтобы обнаружить корабли Бэнтон, разделила свое подразделение на два дивизиона по два корабля в каждом, разогналась до скорости перехвата, затем заглушила двигатели и двигалась в радиолокационном и гравитационном безмолвии. Но на этом она не остановилась, потому что понимала: «Ахиллес» Бэнтон располагает теми же самыми возможностями, для того чтобы засечь и проследить движение ее кораблей. Поэтому Хонор, зная, что коммодор должна проследить ее курс до момента выключения двигателя, запустила электронные обманки, запрограммированные на имитацию двигателей крейсеров. Тщательно продуманный маршрут обманок должен был, во исполнение злодейски задуманного плана, привести Бэнтон в точку, выбранную самой Хонорй.
Коммодор попалась на удочку — отчасти потому, что, вероятно, не ожидала, что кто-то будет тратить обманки (по восемь миллионов долларов за штуку) на обычных учениях, и взяла курс на перехват. К тому времени, когда Бэнтон поняла, что происходит на самом деле, Хонор баллистическим курсом с ювелирной точностью вывела оба своих дивизиона на нужные позиции, до самого последнего момента продержав отключенными импеллерные клинья и защитные стены. Дивизионы действовали отдельно друг от друга, с явным пренебрежением к обычным тактическим рекомендациям. Она взяла захваченное врасплох подразделение Бэнтон в широко раскрытые клещи. Традиционный боевой порядок, которого придерживались корабли Бэнтон, сыграл против них, столкнувшись с неординарным расположением противника. Попав меж двух огней, корабли Бэнтон заметались, их активная защита оказалась перегруженной, а передовые корабли целые две минуты не могли убраться с линии прицела, блокируя огонь задних кораблей. И в дополнение к царящему хаосу сработала программка коммандера Чандлер, использовавшая стандартные системы РЭП экорта, чтобы изменить их электронную эмиссию так, что тяжелые крейсера вдруг превратились в линейные.
Программка сработала в самый неподходящий для тактиков Бэнтон момент. Поскольку корабли Хонор оставались невидимыми до тех пор, пока не заработали их двигатели, артиллеристы не могли сформировать рабочую схему и определить цели, чтобы открыть огонь. А искажение отметок запутало их до такой степени, что «Нике», «Агамемнону», «Натиску» и «Непобедимому» удалось «убить» флагманский корабль Изабеллы Бэнтон и «ранить» ее товарища по дивизиону «Кассандру» без всякого ущерба для себя. «Дерзкий» и «Нетерпимый» после этого лезли вон из кожи, действуя на грани невозможного, — в общем-то, это был звездный час капитана Тринха, — но они уже не могли выиграть. В конечном счете все корабли Бэнтон были полностью истреблены, «Агамемнон» и «Непобедимый» понесли умеренный ущерб, а «Нике» досталось всего два лазерных удара. «Натиск» ушел совершенно целым и даже подобрал обманки, использованные Хонор. Он упустил всего две штуки. Беспилотным устройствам требовалась профилактика перед следующим использованием, но их возвращение сэкономило флоту около сорока восьми миллионов долларов, и Хенке подозревала, что команда Рубинштейна имеет больше оснований для радости, чем ее собственная.
Адмирал Сарнов не сказал ни слова, но его усмешка, когда он легким шагом шел по палубе «Ники», чтобы наблюдать за заключительной стадией «битвы», была весьма красноречивой. Кроме того, коммодор оказалась разумной женщиной. Она оценила ситуацию и послала личные поздравления Хонор еще до того, как компьютер закончил подсчитывать потери.