Вся эта громадная территория была огорожена высоченным деревянным забором, грозно ощетинившимся сторожевыми башнями. В небе парили четыре воздушных шара. Эти шары держались в воздухе за счет того, что их подогревало огненное дыхание больших драконов, запертых в клетках над корзинами. В корзинах же сидели часовые и внимательно следили за тем, чтобы никто не смел тайком проникнуть на остров или сбежать с нега

— ВАУ! — изумленно выдохнул Рыбьеног — Неудивительно, что Римляне завоевали почти весь мир. Странно, что они НАС не завоевали…

— Пока что, — мрачно поправил приятеля Иккинг. — А знаешь, что меня больше всего тревожит? Как мы будем отсюда выбираться?

Похитители направили лодку к въездным воротам. Ворота эти сами по себе были громадными: больше, чем целые скалы на острове Олух. Когда лодка приблизилась, со сторожевых башен их окликнули часовые, и огромные створки медленно распахнулись, пропуская гостей. Лодка вошла в раскрытые ворота и очутилась в самом сердце крепости. Створки тут же захлопнулись за ними, будто хищная пасть Акулогада.

Второй Похититель одарил юных Викингов сияющей улыбкой.

— Добро пожаловали в Форт Жестокус! — сказал он.

10. ТАЙНА ТОЩЕГО ПРЕФЕКТА

Похитители снова взвалили юных Викингов на плечи и, выбравшись из лодки, поспешили дальше. Путь их лежал через несколько просторных дворов, битком набиты к Римскими солдатами, поварами, лошадьми и всевозможными торговцами, продающими что-то друг другу. Наконец они поднялись по лестнице и попали в ярко освещенный, замысловато разукрашенный зал. Это и был Консульский Дворец. На стенах висели гобелены, диваны были устланы шелковыми покрывалами, теплый мозаичный пол приятно согревал ноги.

Римляне умели устраиваться.

В одном углу зала восседал Толстый Консул. Специально приставленные рабы щекотали ему глотку павлиньими перышками, чтобы Консул смог изрыгнуть только что съеденное и тем самым освободил место для еще одной порции крем-брюле из Кошмарного Чудовища. В другом углу Тощему Префекту массировали виски. Когда вошли Похитители с мальчишками, он поднял глаза и со злобным удовлетворением воскликнул:

— АГА!

У ног Префекта возлежал крупный Громмель, дракон двухметровой длины с шипастым воротником на шее. Завидев вошедших, он приподнялся на толстых мускулистых лапах, и где-то в недрах его громадной туши зародился зловещий раскатистый рык.

Дракон прыгнул на Первого Похитителя, тот с испуганным криком выронил Рыбьенога.

— Стой! — крикнул Тощий Префект на драконьем языке, хоть и очень плохом, но все-таки отчасти понятном. Громмель схватил Первого Похитителя за ногу: тот болтался в могучих челюстях и без толку молотил кулаками широкую бородавчатую спину чудовища. Эта игра Громмелю, видимо, нравилась: он с наслаждением грыз Похитителево колено, весело помахивая широким хвостом, но по приказу Тощего Префекта с неохотой остановился.

— Спаси бряк. — Тощий Префект говорил с ужасающим акцентом и вдобавок неправильно подбирал слова. — Теперь можешь держаться за Похитителя.

Громмель не двинулся с места.

— Я сказал — держаться за него! — сердито закричал Тощий Префект.

Громмель поморгал, но по-прежнему не шелохнулся.

— Разрази тебя Тор, глупый аллигатор! — выругался Тощий Префект по-древненорвежски, достал из кармана половинку книги «Как разговаривать по-драконьи» и принялся лихорадочно перелистывать страницы, бормоча себе под нос:

— Отпустить, отпустить — как же это будет по-драконьи?

— Я думаю, вы ищете слово «отпустить», сэр? — вежливо подсказал ему Иккинг.

— Спасибо. — Тощий Префект снова повернулся к Громмелю: — Отпусти. — Дракон разжал челюсти. Похититель вывалился у него изо рта и беспомощной каракатицей шмякнулся на пол.

— Как видишь, Иккинг, — протянул Тощий Префект, — мне нужна вторая половина твоей книги.

Иккинг постарался не выказать страха.

— Откуда вы знаете, как меня зовут? — спросил он. — И почему мы говорим по-норвежски, а не на латыни?

Тощий Префект улыбнулся.

— Мы уже встречались, Иккинг, много-много раз. Присмотрись-ка внимательнее…

Иккинг присмотрелся и ахнул. Он наконец понял, кто стоит перед ним.

Префект был совершенно лыс, без единого волоска на голове. Даже ресниц и тех не было. Но хоть и с лысиной, хоть и в тоге, Иккинг сразу же узнал своего заклятого врага. Это был Элвин Вероломный, Вождь Племени Отбросов Общества, самый распоследний гад на всех Внутренних Островах.

— Вот мы и снова встретились, Иккинг Кровожадный Карасик III, — прошипел Элвин.

Иккинг и Рыбьеног изумленно переглянулись. В последний раз они видели Элвина в желудке Зверского Удушителя, в недрах глубокой подводной пещеры [5] . Как же Элвину удалось выбраться из ТАКОГО положения? И зачем он строит из себя Римлянина?

— Вижу, вы удивлены, — самодовольно ухмыльнулся Элвин. И теперь спрашиваете себя: как же мне удалось выбраться из ТАКОГО положения?

Рыбьеног и Иккинг кивнули.

— История весьма поучительная и интересная, — прошипел Элвин. Его глаза метали молнии. — Вам понравится. Я мечом разрезал живот мертвого Удушителя, и, поскольку вы ЛЮБЕЗНО бросили меня на произвол судьбы и не удосужились оставить мне ни одного дракона, я не смог выбраться из пещеры морским путем…

— Мы вас не бросали! — пискнул Рыбьеног. — Мы не знали, что вы живы! Откуда нам было…

Однако Элвин не обратил на его слова ни малейшего внимания.

— Поэтому мне ничего не оставалось, кроме как выбираться через Пещеры Калибана, Это отняло у меня ТРИ ДОЛГИХ МЕСЯЦА. Я пробирался по темным коридорам, ел — заметьте, сырыми! — маленьких пещерных дракончиков, слизывал воду со стен… А когда наконец выбрался на белый свет на вашем паршивом острове и на украденной лодчонке вернулся на родину, что же тогда произошло? Мой собственный народ изгнал меня — им, видите ли, не нужен лысый вождь! Потому что в темноте, в ядовитом брюхе Удушителя, со мной что-то случилось…

Голос Элвина дрожал от ярости:

— Желудочный сок этого гадкого чудовища вытравил у меня ВСЕ волосы! А какой же Викинг без волос?! Меня изгнало собственное племя! К счастью, во мне с бабушкиной стороны по отцу есть немного Римской крови. К тому же Империя нуждается в Умных Людях вроде меня. Я сказал им, что придумал, как покорить Викингов. Надо только стравить между собой их племена, чтобы они сами поубивали друг друга.