Я шагнула назад и снова врезалась в стол, а потом рухнула на скамью. Кортес спешил из леса, где хоронил Руку Смерти. Я покачала головой, чтобы он не приближался, но тут ко мне подошла Саванна, нависла надо мной и закрыла мне обзор.
– Знаешь что? – спросила она. – Я понимаю, почему ты не хочешь проводить для меня эту церемонию. Потому что ты ревнуешь. Потому что твоя мать заставила тебя пройти эту бесполезную церемонию Шабаша, а теперь слишком поздно, уже ничего не поделать. Ты не можешь вернуться назад и все повторить. Не можешь стать сильнее. И ты собираешься сдерживать меня, потому что твоя мать не…
– Достаточно, – сказал Кортес, оттягивая от меня Саванну. – Достаточно, Саванна…
– Отвали, колдун, – она повернулась к нему.
– Прекрати, Саванна, – ответил он. – Немедленно. Внезапно вся ее злость куда-то ушла, выражение лица изменилось.
– Иди на качели, Саванна, и успокойся, – приказал Кортес.
Она подчинилась, только едва кивнув.
– Пусть идет, – прошептал мне Кортес, когда я попыталась встать. – С ней все будет в порядке. А тебе нужно принять решение.
С этими словами он уселся рядом со мной и не произнес ни слова, пока я принимала решение.
* * *
Заставлю ли я Саванну согласиться на меньшее, чем ее полный потенциал? После того, как выбор сделан, назад не повернуть. У ведьмы есть только одна ночь для изменения своей судьбы. Звучит театрально, но это правда.
Завидую ли я Саванне из-за того, что у нее все еще есть возможность стать более сильной ведьмой? Нет. Подобная мысль не приходила мне в голову, пока Саванна не высказала ее вслух. Однако теперь, после того, как она ее высказала, мне было о чем подумать. Для меня шанс упущен. Если, как утверждала Ева, эта, другая церемония, сделает ведьму более сильной, то мне больно думать, что я свой шанс упустила. Если бы мне предоставлялся выбор, то я бы без колебаний выбрала более сильную церемонию, даже не зная, сработает она или нет, даже не зная, насколько больше сил она мне даст. Я все равно использовала бы этот шанс.
А я могу доверить Саванне эту силу? Если бы я получила способность убивать, то никому никогда не потребовалось бы беспокоиться, придушу ли я какого-нибудь придурка, который подрезал мою машину на шоссе, зная, что у меня есть на это силы. Но Саванна – другая. Она уже использует свои возможности при малейшей провокации. Вчера, когда мы нашли этого исследователя паранормальных явлений в нашем доме, Саванна отбросила его на стену. А она бы ограничилась этим, если бы могла его убить? Тем не менее, я не могла ждать и выяснять, переросла ли она свою беспечность и безрассудство. Или я провожу эту церемонию на восьмой день, или я не провожу ее никогда. А с этим возникает новая ответственность: если я дам Саванне эти силы, мне потребуется обучить ее контролировать их. Я могу это сделать?
Мать Саванны привила ей вполне определенное отношение к ряду вопросов, с которым я полностью не согласна, но Ева любила свою дочь и хотела для нее самого лучшего. Она считала, что «лучшее» – это вполне определенная церемония. Смею ли я с этим спорить?
Как можно столь поспешно принимать подобное решение? Для этого нужны дни, не исключено – недели. Но в распоряжении имелись только минуты.
* * *
Я подошла к раскачивающейся на качелях Саванне сзади, носки ее теннисок поднимали пыль в небо.
– Я проведу церемонию, – объявила я. – Твою церемонию.
– Правда? – увидев выражение моего лица, улыбка с ее губ исчезла. – Я не имела это в виду, Пейдж, – то, что наговорила.
– Что сказано, то сказано. Я пошла назад к машине.
* * *
Я вела машину молча, отвечала только на вопросы, обращенные непосредственно ко мне.
– А я могу посмотреть колдовские книги, Пейдж? – спросила Саванна, склоняясь вперед с заднего сиденья.
Я кивнула.
– Может, я тебе помогу их освоить. Или мы станем обучаться вместе.
Мне требовалось что-то сказать. Я не очень хорошо умею обижаться, не могу долго держать на кого-то зло.
– Конечно, – кивнула я. – Звучит… заманчиво.
Кортес бросил взгляд назад, на колдовскую книгу в руках Саванны, потом посмотрел на меня. Он ничего не сказал, но, судя по выражению лица, ему было любопытно.
– Позднее, – сказала я одними губами.
Он кивнул. Мы ехали в молчании, пока не добрались до окрестностей Ист-Фоллса.
* * *
– Хорошо, – сказала я, когда мы въехали в город. – Нам нужно принять решение. Нам требуется земля с могилы, но я даже приближаться не стану к кладбищу Ист-Фоллса. Последнее, что мне требуется, – это чтобы кто-то выглянул из больничного окна и увидел, как я бегаю среди надгробий. Поэтому у нас два варианта на выбор. Во-первых, можем направиться на кладбище округа. Во-вторых, на здешнее, но землю будешь собирать ты, Кортес.
Он вздохнул.
– Догадываюсь, что это ответ на мой вопрос – отправляемся на кладбище округа.
– Я возражал не на это предложение.
– Так в чем дело?
– Ни в чем.
Саванна склонилась вперед.
– Он разозлился, потому что ты…
– Я ни из-за чего не разозлился, – перебил ее Кортес. – Городское кладбище ближе. Я принесу землю.
– Ты не возражаешь?
– Нет. Думаю, что смогу ее достать, просунув руку сквозь забор, и мне не понадобится заходить на кладбище. Поэтому и нет риска, что меня заметят.
– А Кари здесь похоронили? – спросила Саванна. – У забора?
– Думаю, что его кремировали. Кортес кивнул.
– Определенно его решили кремировать – если и не до церемонии прощания, то уж после нее точно.
Я содрогнулась.
– После всего этого, я – ярая сторонница кремации.
– Секундочку, – влезла Саванна. – Если они кремировали Кари, то как мы возьмем землю с его могилы?
– Мы не берем землю с его могилы.
– Лукас не может брать землю просто с любой могилы! – воскликнула Саванна. – Нужно только с могилы убитого.
– Что?
– Э, разве я этого не упоминала?
– Нет.
– М-м-м, простите.
– У нас… – я посмотрела на часы. – Сорок пять минут, чтобы найти могилу убитого. Отлично. Просто отлично.
– Что ж, тормози снова, – заявил Кортес. – Нам опять нужно подумать.
* * *
Мы стояли у края тротуара почти десять минут. Наконец я вздохнула и покачала головой.
– Я даже не могу вспомнить, кого последнего убили в Ист-Фоллсе. Дочку Виллардов перед Рождеством задавил пьяный водитель, но я не уверена, подойдет ли этот случай.