В отделе висела до предела наэлектризованная тишина. Все вроде бы занимались работой, но Саша видела, как напряжена спина Марьяны, как кусает губы Эльмира и как бегают глаза у Тамары Ивановны. Наверное, после Сашиного ухода из ресторана там произошло еще что-нибудь из ряда вон выходящее. А может быть, Терехова узнала, где провел ночь ее собственный муж? В теплом помещении Саше вдруг стало холодно. Решив набросить на плечи шарф, она подошла к шкафу с верхней одеждой, и в этот момент открылась дверь, а в образовавшейся щели показалась голова Ольги. Ольга, моментально вцепившись в Сашин локоть, вытащила ее в коридор и быстро пошла, не оглядываясь, на второй этаж. На лестнице Саша вырвала свою руку у подруги и спросила:
– Зачем мы туда идем?
– Затем, чтобы быть от Тереховой подальше.
– Да? А что… – Саше вдруг сделалось плохо до тошноты. Марьяна наверняка узнала о муже. Может, он ей вообще сам сказал, где ночевал, чтобы отыграться. Может, наплел, что между ними что-то было. Саша сглотнула липкий ком у горла и сказала: – Ничего же не было…
– В каком смысле? – Ольга опять схватила подругу за руку и потащила в зимний сад, организованный на втором этаже их здания. – Ну-ка объяснись! Я еле вытерпела эти выходные. При Кирилле ведь не позвонишь, не спросишь…
Саша села на скамеечку под разросшейся китайской розой, потерла абсолютно не накрашенное лицо ладонями и спросила:
– Что тебя конкретно интересует?
– Меня конкретно интересует все! – Ольга плюхнулась рядом с подругой, придвинулась к ней как можно ближе и даже доверительно взяла под руку.
– Я не знаю, что тебе сказать, Оля, честное слово… – тяжело вздохнув, сказала Саша. – Все так запуталось… Может, ты сначала расскажешь, не произошло ли в ресторане чего-нибудь непоправимого, когда я ушла? Наши женщины в отделе какие-то странные, напряженные, злые… А я будто виновата…
– А я всегда говорила, что бабьему коллективу нельзя праздновать с мужьями! Как работаем без мужичья, так и праздновать надо без них. Или с какими-нибудь чужими людьми. Приглашать, к примеру, соседнее отделение милиции. А то себе дороже получается. Как банкет – так разбитые семьи!
– Ну… и?
– Ну и опять разбитые! – выпалила Ольга.
– Чьи?
– А то ты не знаешь…
– Да не томи ты, Ольга! Что я могу знать, кроме того, что и так все знали до этого праздника.
– Ну, не скажи! До этого праздника никто не знал, что у тебя любовь-морковь с Халаимовым.
– А теперь что, все знают? – еле ворочая языком от ужаса, прошептала Саша.
– Лично я, честно говоря, не в курсе. Я никому ничего не говорила, а держит ли язык за зубами твой Володечка – мне неизвестно.
Саша потерянно молчала.
– Саш, – Ольга ткнула ее локтем в бок, – а как у вас все получилось-то?
– Сама не знаю, как-то вдруг раз – и получилось…
– Ну а как он… в смысле, как мужчина? А то знаешь, иногда бывает, что мужики напускают на себя та-а-кую крутизну, а сами ничего собой и не представляют. А у этого, может, вообще все в красоту ушло, а, Саш?
– Все нормально, Ольга.
– Тебе, кстати, здорово повезло!
– Это в чем же?
Ольга наклонилась к самому уху подруги и прошептала:
– В том, что его жена, представь, абсолютно не против.
– В каком смысле? – Саша опять вспомнила Марьяну.
– В прямом! Представь, что Рязанцева меня с тобой перепутала и доверительно сообщила, что сама имеет связь на стороне, а потому не против, чтобы и ее Володечка… тоже… ну, ты понимаешь… В общем, тебе официально разрешили пользоваться Халаимовым! Никаких сцен закатывать не будут! – торжественно закончила Ольга.
– Ничего не понимаю, – окончательно позеленела от страха Саша. – Что значит, Рязанцева тебя со мной перепутала? Это как? Почему? И почему она с тобой вообще о Владимире говорила? Разве она знает, что ты моя подруга? Вы что, были с ней раньше знакомы?
– Совсем с ума сошла! – всплеснула руками Ольга. – Неужели ты не помнишь, что я тебе на банкете говорила? Рязанцева узнала браслет, а потому решила, что я – это ты. И разрешила мне, то есть – тебе, пользоваться собственным мужем на здоровье. И даже, прикинь, призывала начать как можно быстрее! Похоже, у нее самой здорово свербит в одном месте. Прямо не понимаю, чего ей надо? Неужели может найтись кто-то лучше ее мужа?
– Ерунда какая… – проговорила Саша.
– Никакая не ерунда! Говорю же: повезло тебе. Мало того, что потрясающий мужчина достался, так еще и его собственная жена самоустраняется и гарантирует отсутствие скандалов. Скажи, Сашка, ты его здорово любишь?
Саша вскинула на подругу испуганные глаза и отрицательно покачала головой.
– И что это значит? – не поняла Ольга.
– То и значит, что я его… не люблю.
– Как же так?
– Вот так…
– Ничего не понимаю!
– Я и сама мало что понимаю, Оля… – Саше очень не хотелось обо всем этом разговаривать, но не обижать же подругу.
– А он, по-моему… того… – начала Ольга.
– Ладно, хватит про него! – оборвала ее Саша. – Что произошло в ресторане?
– Все, что произошло, милая моя, от него никак не отделимо.
– Ну и?
– Ну и… вот… Все в конце концов, как всегда, здорово напились. Ваша Эльмирка просто повисла на Халаимове. Этот ее мальчик, Алик, кажется, кричал, что убьет Владимира при первой же возможности. Тамара Ивановна со своим Василием Гавриловичем даже вынуждены были вызвать такси и развезти Эльмирку с ее беснующимся кавалером по домам. А потом, потом вообще произошло ужасное…
– Что? – охнула Саша.
– Терехова при всем честном народе заявила Инге Рязанцевой, что любит ее мужа.
– Зачем же при всех?
– Кто ж ее знает… Может, выпила лишнего, а может, от отчаяния, потому что Владимир ее даже танцевать не приглашал. Он как раз танцевал с собственной женой, когда к ним подошла Марьяна и сделала свое официальное заявление. Она, наверное, думала, что никто больше ее слов не услышит, но ведь ты сама знаешь, какой у нее громкий голос. Очень многие слышали.
– А что Рязанцева?
– А Рязанцева, ушлая телезвезда, тренированная светская львица, не дрогнула ни одним мускулом, представляешь! Она ответила, что ее муж так хорош собой, что она постоянно слышит подобные заявления от женщин самого разного сорта и что если бы она все их принимала во внимание, то давно уже прописалась бы в психбольнице имени Кащенко.
– А Марьяна?
– А Терехова заявила, – представляешь, никого не стесняясь! – что ей плевать на всех остальных женщин любого сорта, потому что Халаимов давно с ней спит. А Инга сказала, что ее мало волнует, с кем спит ее муж, потому что в конечном счете он всегда возвращается к ней. И добавила, что она лично дала мужу полную свободу действий. Что, кстати, – Ольга очень значительно качнула любимыми висячими серьгами, – вполне соответствует тому, что она мне говорила один на один в коридоре. Поэтому ты все-таки подумай, прежде чем отказываться от…