— Хорошо бы вы всегда себя так чувствовали, — сказала маркиза.
— А вы знаете, — воскликнула Ция, словно вспомнила об этом только сейчас, — трое джентльменов, чьих имен я практически не запомнила, просили меня о свидании. Все настаивали на беседе тет-а-тет.
Маркиза бросила быстрый взгляд на внука и заметила, как тот нахмурился.
— Если кто-нибудь из них заговорит с вами о браке, вам не следует давать согласия, прежде чем вы не посоветуетесь со мной, — жестко сказал маркиз.
— Заговорят о браке? — удивилась Ция. — А почему они должны заговорить о браке?
— Вы должны помнить! — голос маркиза отвердел, — что вы — обладательница огромного состояния.
Некоторое время Ция размышляла, а потом спросила потускневшим голосом"
— Я об атом и не думала. Это была единственная причина, почему все эти мужчины хотели танцевать со мной?
— О нет! Конечно же, нет! — быстро вмешалась маркиза. — Вне всяких сомнений, вы были самой прелестной девушкой на балу. Это естественно, что все мужчины хотели танцевать только с вами Просто мой внук хочет сказать, что подходящий муж — это совсем не то же, что подходящий партнер в танцах.
— Да, конечно, — согласилась Ция. — Но я не могу поверить, что мужчина может захотеть жениться, увидев девушку лишь раз.
Маркиза вновь взглянула на внука.
— Мне кажется, на завтра у вас предусмотрен поход по магазинам, — медленно начал маркиз, — так что времени на разговоры с этими пылкими молодыми людьми совсем не останется. Я распоряжусь, чтобы дворецкий выпроводил их из дома.
Ция вскрикнула:
— О нет! Прошу вас, позвольте мне услышать, как делаются предложения! Мне всегда было интересно знать, что в таких случаях говорят мужчины, и действительно ли они встают на одно колено, как об этом пишут в романах.
Маркиза рассмеялась.
— Тебе не следует быть с ней слишком строгим, Рейберн! — сказала она. — Я прекрасно помню, как мне впервые сделали предложение. Это был мужчина средних лет, друг моего отца. Он был так взволнован, что его пышные усы подрагивали, и я не смогла удержаться от смеха!
Рейберн промолчал, и маркиза добавила:
— Ция должна научиться все решать сама. И, как бы пылок не был мужчина, она должна привыкнуть обдумывать все это и отстаивать свое мнение.
Пока она говорила, экипаж незаметно подъехал к дому.
Маркиз спрыгнул с подножки первым, чтобы помочь дамам.
Никто не заметил, как он был раздосадован.
* * *
Сестра Марта услышала, как кто-то негромко постучал в дверь ее спальни, а через мгновение на пороге появилась Ция.
— Ты уже проснулась? — удивилась Марта. — Когда я услышала, как поздно ты вчера вернулась, то решила, что ты проспишь до полудня.
— Маркиза тоже так считала, — ответила Ция. — Но я слишком взволнована, чтобы спать. И я хочу рассказать тебе о бале.
— Я просто умираю от желания услышать твой рассказа, — отозвалась Марта. — Но сперва я должна сделать тебе признание.
— Признание? — удивилась Ция.
— Я думала об этом всю ночь. Надеюсь, у меня хватит смелости, чтобы рассказать тебе всю правду.
— Что-нибудь случилось? — забеспокоилась Ция.
— Я лгала тебе, — сказала Марта упавшим голосом.
— Не понимаю…
— Я больше не могу притворяться! Я не монахиня! Когда в монастыре появился Протеус, мне пришлось ею стать!
— И это все? — удивилась Ция. — По-моему, ты поступила очень разумно.
— Ты действительно так считаешь? Ты не изумлена?
— Конечно, нет!
— Когда появился Протеус и сказал нам, что берет монастырь под свою опеку, я солгала, что я монахиня. В противном случае он бы выгнал меня, как это произошло с другими бедными женщинами.
— Да, он на такое способен!
— Мне некуда было идти, и отец Антоний позволил мне поселиться в монастыре. Мы решили отложить постриг, пока мне не исполнится двадцать один год.
— Ты решила, что Протеус не причинит тебе зла, если поверит, что ты монахиня?
— Мне очень стыдно, — сказала сестра Марта. — Отец Антоний был так болен, и я не могла объяснить ему, что происходит в монастыре. Я просто взяла у одной из монахинь ее апостольник и рясу.
Она всхлипнула и продолжила:
— После этого все стали называть меня «сестра Марта».
Вскоре я и сама забыла, что я не монахиня, а просто Марта, бедная, никому не нужная девушка.
— Никогда больше так не говори! — запротестовала Ция. — Ты мне нужна! Теперь принять предложение маркиза будет даже легче. Ты можешь стать преподавательницей в его школе.
— Когда он услышит, что я лгала ему, он может не захотеть иметь со мной дела, — нервно сказала Марта.
— По-моему, ему абсолютно все равно, приняла ты постриг или нет, — ответила Ция. — Если бы ты была настоящей монахиней, все было бы гораздо труднее. А раз ты такая же мирянка, как я, то сможешь быстро забыть о Протеусе и начнешь новую жизнь.
Марта вытерла набежавшие слезы и сказала:
— О, Ция! Ты так добра ко мне! Неужели в другом месте я смогу начать все заново!
— Именно это тебе и предстоит, — ответила Ция.
Она подумала секунду и добавила:
— У меня потрясающая идея!
— Какая именно?
— Сейчас только девять утра, маркиза не проснется до одиннадцати, а его светлость уехал на верховую прогулку с друзьями. Ну а мы с тобой отправимся по магазинам! Я подберу тебе удобную и красивую одежду. Ты сможешь выбросить этот уродливый монашеский наряд" как совсем недавно это сделала я.
Марта ахнула в восхищении, а Ция продолжала:
— Снимай его! Снимай его прямо сейчас! Я принесу тебе одно из своих платьев и попрошу закладывать лошадей.
С этими словами она вылетела из комнаты. Через несколько минут она вернулась, держа в руках наряд, подаренный ей капитаном.
Платье было длинновато, но они подобрали его на талии, закрепив поясом.
Затем Ция помогла Марте уложить волосы в прическу и прикрепила небольшую шляпку, также выбранную для нее в Фелмуте.
Когда обе были готовы, Ция схватила Марту за руку и увлекла ее вниз по лестнице.
Готовый экипаж уже ждал их у парадного подъезда. Ция распорядилась, чтобы их отвезли в большой торговый дом, где они с маркизой побывали накануне.
Ция приметила там несколько нарядов, которые маркиза не удостоила своим вниманием, сказав, что для Ции они недостаточно роскошны. Но Ция понимала, что для Марты и не следует подбирать что-либо роскошное: она будет выглядеть в этом по меньшей мере странно.