— Вы сказали... — попыталась напомнить Салли и замолчала, так как ей показалось, что леди Торн выглядит смущенной.
— Ничего особенного, дорогая. Просто я вспоминаю давно прошедшие годы, как и всякая другая мать. Надеюсь, что в один прекрасный день Тони удивит меня. Он свалится нам на голову, когда мы его меньше всего будем ждать, и все будут счастливы, оттого, что он здесь, снова с нами.
Она улыбалась, но в глазах была печаль. Салли чувствовала, что ей нечего сказать в утешение, и через некоторое время встала, еще раз поблагодарила за разрешение оставить собачку у себя, и пошла назад к себе в комнату.
Когда дети вернулись из Йорка, Салли рассказала им по секрету, что у нее в спальне есть новая собачка, и повела их посмотреть на нее.
— Бедная маленькая собачка, — прошептала Пру со слезами на глазах. — Бедный, бедный малыш.
— С ним скоро все будет в порядке, — пообещала ей Салли. Она испытывала радость и гордость, что наконец ей что-то принадлежало, только ей одной. Когда она входила в комнату, песик приветствовал ее повизгиванием и негромким лаем, радостно виляя хвостиком. Он, видимо, признал Салли своей хозяйкой и не спускал с нее глаз, когда она ходила по комнате, как будто опасаясь потерять ее из вида.
Салли призналась детям, что собачку ей подарил цыган, но предупредила, что об этом не следует никому говорить. Вообще-то она не собиралась быть такой разговорчивой, но в тот момент чувствовала, что ей так дороги эти дети, и вся ситуация была такой волнующей, что она испытывала непреодолимое желание с кем-нибудь поделиться тайной.
— Это наш секрет, — предупредила Салли детей. — Только между нами тремя.
— Мы никому не расскажем, — твердо сказал Николас, и Салли поняла, что он сделает так, как пообещал, и никогда не раскроет секрет, раз дал слово молчать.
— Как вы собираетесь назвать его? — спросила Пру.
— Я не знаю, — призналась Салли. — Вы оба так хорошо придумываете имена, что я предлагаю вам этим заняться.
— Может быть, его назвать цыганом? — предложил Николас.
— Тогда люди смогут сразу разгадать наш секрет.
— Да, это правда, — согласилась Пру.
— Я, кажется, знаю, — воскликнула Салли. — Почему бы не назвать его Ромом, от слова «ромалы», как они себя сами называют.
— Да, просто замечательное имя, — одобрил Николас. — Это будет часть нашего секрета. Мы будем знать, а остальные ни за что не догадаются, правда?
— Ни за что, — подтвердила Салли.
Она оставила детей в комнате заниматься с собачкой, а сама пошла вниз, чтобы найти сэра Гая. У нее не было сомнений, что он уже вернулся к этому времени, и в самом деле нашла его в библиотеке.
Он сидел за письменным столом и что-то писал. Его голова и широкие плечи четко вырисовывались на фоне окна. Салли какое-то время стояла, глядя на него, пока он не почувствовал, что в библиотеке есть кто-то еще. Сэр Гай повернулся и, увидев ее, встал.
Салли закрыла за собой дверь, прежде чем пройти в комнату. Как всегда в его присутствии, она смущалась, а сегодня это чувство было еще сильнее, потому что то, о чем она собиралась поговорить с ним, было похоже на школьное ябедничество. Тем не менее она начала свой рассказ. Салли призналась, что случайно подслушала беседу Нэды с цыганом, и стала объяснять, что ее взволновала история маленькой больной девочки, поэтому, как только ушла Нэда, она решилась поговорить с цыганом.
— Я слышала, что вы разрешили цыганам здесь останавливаться, и они уже не один год приезжают сюда, — польстила она ему. — Мне пришло в голову, что, может быть, мисс Торн не знала этого, поэтому я пообещала поговорить с вами и узнать, не могут ли они здесь остаться, пока девочке не станет лучше.
— Конечно, они могут остаться! — ответ сэра Гая был кратким и резким.
— Вы можете им об этом сказать? — спросила Салли.
— Я сам поговорю с этим человеком.
Сэр Гай подошел к окну и выглянул в него, как будто ожидая, что сможет увидеть цыганские фургоны прямо отсюда. Салли не знала, что ей делать, то ли уходить, то ли оставаться. Потом, все-таки набравшись мужества, она сказала:
— Если возможно, я бы попросила вас не говорить мисс Торн, что я вмешалась в эту историю.
Сэр Гай повернулся к ней.
— Вы боитесь Нэды? — спросил он.
— Может быть, немножко, — призналась Салли и добавила в оправдание Нэды. — Вы понимаете, она здесь живет, а меня, как гостью, это не должно касаться.
— Вы правильно сделали, что рассказали мне все, — возразил сэр Гай. — Не беспокойтесь, цыган и его больной ребенок никуда не уедут, и я не скажу Нэде, что мне вообще что-то известно о том, что поднимался вопрос об их отъезде.
— Спасибо.
Она улыбнулась ему, и вдруг, к ее удивлению, он улыбнулся ей в ответ. Салли почувствовала, что с этого момента они объединились с ним против Нэды. Но ей тут же стало стыдно, что она поневоле затеяла какие-то интриги.
— Спасибо, — повторила она еще раз и пошла к двери, но голос сэра Гая остановил ее.
— Вы счастливы здесь? — спросил он.
— Я была здесь очень счастлива, — ответила она. — Мне часто хотелось вам сказать, как я благодарна за вашу доброту, и как хорошо, что вы меня привезли сюда, когда.., когда... — Салли сделала паузу, пытаясь подыскать нужное слово, — ..когда у меня все было так плохо. Я сегодня уже говорила вашей маме, что как только детей заберут отсюда, мне необходимо найти работу. Вы не знаете случайно, есть ли возможность устроиться на ферму где-нибудь в округе?
— А что вы умеете делать? — спросил сэр Гай.
— О, да практически все, — ответила Салли. — Очень мало работы на ферме, которой бы мне не приходилось заниматься хотя бы раз или два. Я даже умею стричь овец.
Он смотрел на тонкие черты ее лица, на прозрачную кожу, которая создавала впечатление хрупкости, на шею прекрасной формы, над которой время от времени гордо приподнимался маленький упрямый подбородок, на чувственные губы и прямой нос.
— Глядя на вас, трудно предположить... — начал он.
Салли со смехом перебила его.
— Вы не должны судить обо мне по моей одежде, — сказала она. — В таких платьях я бы выглядела глупо на ферме, это не секрет для меня. Но сегодня я получила от Лини чек на двадцать пять фунтов.
Ей показалось, что его лицо сразу потемнело. Быстро, пока еще хватало смелости, она продолжила:
— Я хотела вас спросить, не могли бы вы обналичить его для меня? Деньги нужны, чтобы их потратить на настоящую рабочую одежду: бриджи, ботинки и хороший плащ.
— Дайте его мне.
Слова сэра Гая прозвучали достаточно резко.
Салли достала письмо Мэри из кармана жакета, вынула из него чек и протянула его сэру Гаю. Он посмотрел на него и спросил: