Герцог наклонился, чтобы поднять тяжелый тюк, но поскользнулся на камне и упал, разодрав в кровь палец о кусок проволоки, связывающей тюк. Он громко выругался. В то же мгновение перед ним появилась женщина, о существовании которой он успел забыть.

– Тише! – приказала она и добавила чуть мягче: – Поранились?

– Немного, – спокойно ответил герцог, отметив про себя, что высокие сапоги Перегина – не слишком подходящая обувь для хождения по скользкой гальке.

– Вы поранились? – повторила женщина, глядя на окровавленную ладонь. – Отнесите груз, а потом я займусь вашей рукой.

Герцог поднял тяжелый тюк, и снова начался долгий, изнурительный путь. Наконец он сбросил груз на землю и огляделся. Весь погреб был заставлен бочонками и завален тюками. Кто-то неплохо на этом наживется, мелькнула у него мысль.

Когда он выбрался из пещеры, на берегу никого не было. Рыбаки исчезли так же тихо, как и появились. Пустая лодка теперь ничем не отличалась от любой другой рыбацкой лодки – с ее борта свисали мокрые сети. Герцогу показалось, что все ему просто приснилось. Но нет! Вот расцарапанный палец, а вот и женщина в высоких рыбацких сапогах и старомодном ветхом камзоле. Все происходило наяву!

– Позвольте взглянуть на вашу руку. – Осмотрев палец, она покачала головой: – Рана глубокая и грязная, ее необходимо промыть, иначе может быть заражение.

– Пустяки, – ответил герцог. – Здесь где-нибудь неподалеку есть таверна?

Женщина, нахмурившись, посмотрела на него, и только сейчас он заметил, как она молода: перепачканное личико, глаза большие, с длинными темными ресницами.

– Вам нельзя идти в таверну, – предупредила контрабандистка. – Всюду рыщет береговая охрана. Вы можете вызвать подозрение.

– Хорошо, – согласился герцог. – В таком случае я поеду дальше по берегу.

– Сначала я перевяжу вам руку. Будем надеяться, что нас никто не увидит. Идите за мной.

Она повернулась и пошла, не сомневаясь, что он последует за ней. Заинтригованный, Трайдон двинулся следом.

Герцогу пришлось идти пешком, взяв лошадь под уздцы. Только теперь он почувствовал, как сильно болит спина. От бессонной ночи и напряженной работы кружилась голова. Вот бы хохотал Перегин, если бы застал его за разгрузкой бочонков с контрабандным коньяком, подумал герцог.

Они вышли из бухты, и в ярком утреннем свете Трайдон увидел то, что и ожидал увидеть, – большую усадьбу, защищенную от морских ветров холмами и деревьями. В центре ее располагалось красивое старинное здание – без сомнения, построенное в эпоху королевы Елизаветы. Великолепный сад с одной стороны и довольно ветхие конюшни с другой прекрасно защищали дом от любого вторжения как с суши, так и с моря. Идеальное пристанище для контрабандистов, усмехнулся герцог.

Девушка направилась к конюшне и кого-то окликнула. Из денника, шаркая ногами, вышел старик конюх, высохший и морщинистый.

– Отведи лошадь на конюшню, Нед, – обратилась к нему девушка, – и хорошенько вытри ее. Она очень скоро понадобится.

Конюх ничего не ответил, но герцогу показалось, что он недружелюбно посмотрел на него.

– Пойдемте, – бросила девушка.

Герцог двинулся за ней к дому. Однако она пошла не к главному входу, а к двери на кухню. Открыв ее, они проследовали по коридору, выложенному каменными плитами. Стук их каблуков нарушил мертвую тишину дома.

Девушка отворила дверь, обитую зеленым сукном, и они очутились в маленькой комнатке, обставленной изящной мебелью, но основательно обветшавшей за долгие годы.

– Ждите здесь.

Это прозвучало как приказ.

Девушка удалилась из комнаты, и герцог с удивлением услышал звук поворачивающегося в замке ключа.

Глава 2

Трайдон уставился на запертую дверь. На лице его появилось странное выражение. Те, кто служил с ним в одном полку, увидев его сейчас, сразу бы поняли, что герцог почувствовал приближение опасности.

Он подошел к креслу и сел, вытянув ноги. Плечо, на котором переносил грузы, разламывалось от боли. Размышляя о своем незавидном положении, Трайдон вдруг прикинул, что бочонок должен весить примерно пятьдесят – шестьдесят фунтов.

Потом ему вспомнилось, как недавно один из членов парламента заявил, что потери департамента по таможенным сборам вследствие контрабандных перевозок вдоль побережья Британии составляют почти шестьдесят тысяч фунтов стерлингов в год. Герцог попробовал посчитать, сколько получат контрабандисты за этот рейс. Ему показалось странным, что люди, которых он едва разглядел сегодня зыбким туманным утром на берегу и в темной пещере, похожи больше на мирных сельских жителей, чем на грубых, опасных разбойников, какими он представлял себе контрабандистов. Но, черт побери, никогда бы не подумал, что бандой контрабандистов может заправлять женщина!

Герцог огляделся. Кто же эта таинственная женщина-контрабандистка, и какое отношение она имеет к богатому поместью? По тому, как было тихо и пустынно вокруг, можно предположить, что хозяина нет дома. Он, наверное, понятия не имеет, в каких неблаговидных целях используется его владение.

Герцог уселся поудобнее. Если ему и грозит опасность, он не в силах что-либо изменить. Рука болела, спина ныла. Трайдон закрыл глаза и задремал. Вдруг в замке повернулся ключ. Он насторожился, хотя не сдвинулся с места. Дверь резко распахнулась, и в комнату буквально влетела маленькая пухленькая старушка с тазом в руках.

– Сколько раз можно повторять, – закричала она прямо с порога пронзительным голосом, – что не потерплю в доме всяких мошенников! Эти нахалы врываются в дом, когда их никто не просит! Я и раньше говорила и теперь скажу… – Поставив таз на стол, она взглянула на герцога, и слова замерли у нее на устах. Поскольку тот молчал, старушка произнесла уже совсем другим тоном: – Так у вас рука поранена… сэр?

Герцог медленно поднялся:

– Да. Я был бы вам весьма признателен, если бы вы ее перевязали.

Посмотрев на нее внимательнее, он решил, что перед ним экономка или няня. Герцог прекрасно знал женщин этого типа. Он вытянул руку над тазом. Платок, которым наспех замотал рану, весь пропитался кровью. На мгновение Трайдон испугался: не его ли это тонкий батистовый платок с вышитой монограммой и короной.

Старушка осторожно размотала палец, и герцог облегченно вздохнул, увидев обыкновенный платок, без вышивки.

– Плохая рана, сэр, – пробурчала она, – и грязная. Нужно промыть ее коньяком. Мне рассказывали, будто сам адмирал Нельсон учил своих моряков так делать.

И, не дожидаясь ответа, быстро вышла из комнаты. Герцог держал руку над тазом и смотрел, как кровь медленно капает в воду.

Через несколько минут старушка вернулась с хрустальным графином и маленьким изящным стаканчиком.

– Мне кажется, коньяк принес бы мне больше пользы внутри, чем снаружи, – улыбнулся герцог.