— Куда? — шлепнул он по руке купчишку, пытавшегося смести со стола свои деньги обратно в кошель.
— Но это мои…
— Твои? — возмутился юноша. — Да ты знаешь, сколько я на тебя времени потратил? А сколько стоит мое время, знаешь? Брысь отсюда! И чтоб завтра к полудню на этом столе лежало пятьдесят золотых. Не принесешь — послезавтра придется платить сто.
— Сто? — отшатнулся Никола.
— Сто, — безжалостно подтвердил царский сплетник, — Ставлю тебя на счетчик.
— А ч-ч-что это такое? — отстучал зубами купец.
— Это то, на что я тебя только что поставил. Каждый день просрочки удваивает сумму долга в два раза. Через два дня ты будешь должен уже двести, так что советую поторопиться. Свободен.
Купчишку как ветром сдуло. Виталий со спокойной совестью ссыпал добычу в свой карман и опять высунулся в окно:
— Ванька!
— Чего? — выскочил из кузни Левша.
— Гаси огонь и давай сюда. Дело есть.
Кузнец забежал в дом, на ходу вытирая тряпицей испачканные в угольной пыли руки.
— Че его гасить? Сам потухнет. Так какое дело до меня, барин?
Виталик еще раз окинул глазами двор, убедился, что по-, сторонних на подворье нет, сел обратно за стол и жестом предложил кузнецу сесть напротив.
— Для начала возвращаю тебе твое подворье, — выложил юноша на стол оформленную Пантелеймоном купчую.
— Да ты что, барин? — отшатнулся Иван, — Ты ж за него такие деньжищи отвалил!
— И неплохо на этом наварил, — удовлетворенно кивнул Виталий, — Забирай, я сказал!
— А может, не надо? — жалобно взмолился Левша. — До землицы моей охотников много найдется, а как узнают, что она тебе принадлежит, хрен кто сунется!
— А ты хитрый, — рассмеялся царский сплетник, убирая бумагу назад. — Ладно, будь по-твоему. Пусть все думают, что это хозяйство теперь мое, а я тебе позже на всякий случай дарственную сооружу. Припрячешь ее у себя. Ну а теперь о деле. Ты, я надеюсь, не только сталь варить да железо ковать умеешь?
— А то!
— Сможешь специальные формочки под такие же буковки, что ты на дощечке вырезал, соорудить и отлить в них эти буковки из свинца?
— Смогу, конечно!
— Отлично! Только теперь каждая буковка должна быть отдельная, снизу специальные пазы, чтоб засовывать эти буковки в направляющие и складывать одну к другой в нужном порядке. Сейчас я тебе растолкую, что такое наборная доска и гранки.
Юноша повертел головой и, не найдя подходящего материала, собрался уже было начать чертить на оборотной стороне расписки Николы, но кузнец не дал:
— Что ты, барин? Она ж целый грош стоит. Погодь! У Меня для таких дел береста есть!
Левша притащил более дешевый расходный материал, и Виталий начал чертить на нем углем эскизы будущего печатного станка. Кузнец схватывал все на лету, и вскоре основные детали конструкции были утрясены.
— Для начала отольешь сотни по три заглавных букв. Учти, это на каждую букву алфавита! И тысячи по три маленьких буквиц. Тоже на каждую букву алфавита. Кассу для них деревянную сооруди. Чтоб каждая буковка в своей кассе лежала. Это облегчит набор. Сколько на это тебе надо?
Левша пошевелил губами, что-то подсчитывая в уме.
— Заказ большой, — вздохнул он, — рублей на пять потянет, барин. Материалу много закупать придется.
— Наплевать. Ты скажи, сколько тебе на это времени понадобится?
— Ну-у-у… думаю, за неделю управлюсь.
— То, что надо! Это тебе на материалы… — выудил он из кармана золотой.
— Ой, барин! — ужаснулся кузнец. — Убери! Ты мне уже такие деньги дал, что…
— Давай не путать божий дар с яичницей! — оборвал его Виталий, — Деньги даю не на кабак, а на материал! Покупать будешь самое лучшее и качественное. Ну все! Хватит лясы точить, — поднялся юноша из-за стола. — Приступай к работе. Мне тоже за дело браться пора. А то как бы Гордон не осерчал. Ежели к сроку не поспею, запросто голову с плеч снимет.
— Это да, — закивал кузнец, — царь-батюшка у нас строг, но справедлив. Его гневить понапрасну не след.
Виталик усмехнулся, вспомнив, как Гордон разводил бояр на бабки, а потом прямо в тронном зале устроил дележку.
— Ну а я этого делать не буду, — озвучил юноша свои мысли. — Чую, на стартовый капитал царь-батюшка все равно не раскошелится. Так что придется о нем позаботиться самому, а потому я все возьму себе.
Царский сплетник запустил руку в набитый звонкой монетой карман и пожалел, что оставил презентованный Гордоном кошель дома. Но кто ж знал, что борьба за Ванькину недвижимость окажется такой прибыльной? «Ладно, на местном базаре еще один кошель себе куплю», — решил он.
— Работай, Ваня, а я пойду по местному рынку прошвырнусь, к товару приценюсь.
— Я с тобой, барин. Мне на эти загогулины, — кивнул кузнец на исчерканные бересты, — тоже много чего прикупить надо.
— Ну что ж, пошли. Заодно дорогу покажешь, — не стал возражать царский сплетник.
Главный базар Великореченска располагался в Среднем граде. Базар и есть базар. Он мало отличался от многочисленных базаров Рамодановска. Разве что не висели вывески и рекламные щиты, а вот шуму и гаму было больше, так как купцы и приказчики этого мира не жалели своих глоток, зазывая покупателей и расхваливая товар. Здесь торговали всем, чем только можно. Виталик первым делом купил за грош крепкий кожаный кошель, пересыпал в него наличность и надежно приторочил его к поясному ремню.
— Ну показывай, где тут у вас что есть, — распорядился царский сплетник, — будешь у меня на первых парах гидом.
— Гадом?
— И ты туда же, — вздохнул юноша. — Ну до чего же темный мир. Гидом, а не гадом. Это что-то вроде провожатого. Представь себе, что я заморский гость, а ты мне показываешь местные достопримечательности.
— А-а-а… понял. Тут у нас мясные ряды, рыбные, вон там капустой, морковкой, зеленью всякой торгуют. Вон там мукой и свежим хлебушком. А вон в тех рядах мануфактура…
— Книжные ряды есть? — перебил гида Виталий.
— А к чему, барин? — опешил Иван. — Ежели тебе слово Божие надобно, так это в церковь. Есть тут, правда, одна лавка иноземная. Бумагой да писарскими принадлежностями торгует. Вот там, бают, Библия есть. Да кто ж ее покупать будет, коли она не по-нашенски написана? Буковки непонятные.
— И что, других книг, кроме Библии, нет?
— Есть еще книги, вязью арабской писанные. Но их мало. Про страны заморские всякие. Карты морские. Но стоят они столько, что… — Левша безнадежно махнул рукой.
— Это все фигня! Главное, что там есть бумага на продажу.