Все началось с позднего визита. Иван уже собирался ложиться спать, когда в прихожей раздался звонок.
— Кого это на ночь глядя принесло? — недовольно пробурчал юноша, прошлепал босыми ногами к входной двери и посмотрел в глазок.
Нежданного гостя он узнал сразу. На лестничной площадке топтался следователь прокуратуры капитан Соловьев, нервно теребя в руках милицейскую фуражку. Под мышкой у него была зажата зеленая папка. Иван открыл дверь, окинул Соловьева неприязненным взглядом.
— Чем обязан?
— Поговорить надо.
— Вам, может, и надо, а мне нет, — грубовато ответил юноша.
Говорить с капитаном, уже полгода мурыжившим дело о гибели его отца, Ивану не хотелось.
— Очень надо!
Что-то в затравленных глазах следователя заставило парня изменить первоначальное решение, и он, вместо того чтобы захлопнуть перед его носом дверь, отошел в сторону, пропуская капитана в квартиру.
— Ну пойдем поговорим.
Проведя позднего гостя в гостиную, Иван жестом предложил подсаживаться к столу, сам сел напротив.
— Я слушаю. Только предупреждаю: если отступные принес, то можешь сразу засунуть их себе в одно место и проваливать.
— Нет. Этот козел уже понял, что ты упертый и не отступишь. Молодец, хотя и дурак. Но я таких дураков уважаю. Следствие закончено и прекращено в связи с гибелью виновника аварии. Факты — вещь упрямая. Именно он вырулил на встречку.
— Но этот козел был в хлам!
— А твой отец в момент аварии был уже мертв! Сердечный приступ. Специалисты до сих пор не могут понять, как он умудрялся вести машину почти пять минут с остановившимся сердцем.
— Все равно этот гад должен ответить!
— Да ни хрена он не ответит, — раздраженно отмахнулся капитан. — Что ты как маленький? Сын мэра, видите ли, ответит. В совковые времена, может, и ответил бы. А сейчас…
— А сейчас он, по материалам дела, на момент аварии оказался трезв как стеклышко, и вообще машину вел не он, а его друг, у которого задним числом неведомо откуда появилась доверенность на вождение именно этого автомобиля, — наливаясь холодной яростью, прошипел Иван.
— Именно так, — сердито откликнулся капитан. — И хватит об этом. Я сюда не лаяться пришел.
— А зачем?
— Дело закрыто. Вот, прими по описи вещи отца и распишись.
Следователь вынул из кармана коробочку.
— Кольцо?
— Оно самое.
Иван мрачно уставился на коричневый футляр. В такие коробочки в ювелирных магазинах обычно упаковывают перстни и обручальные кольца. Правда, эта коробочка была для простого перстня великовата. Капитан положил ее на стол и как-то опасливо, даже чуть брезгливо отодвинул от себя подальше.
— Еще в кармане твоего отца была обнаружена записка.
— Знаю.
— Ну если знаешь, то распишись. — Соловьев извлек из папки смятый листок и уже заполненный бланк описи.
Иван автоматически расписался в подсунутом ему бланке, капитан, облегченно выдохнув, поспешил убрать его в папку и поднялся из-за стола.
— А почему вы с этим пришли ко мне на ночь глядя? — насторожился Иван. — Могли бы вызвать в отдел, как положено…
— Чего тебе зря мотаться? Мне со службы до дома все равно по пути, вот и занес.
Юноша откинул крышку коробочки и невольно передернулся.
— Ну я пошел. Ты меня не провожай, я сам, сам… — заторопился следователь и чуть ли не бегом ринулся в прихожую.
Гулко хлопнула входная дверь. Иван потянулся было к кольцу, но от него повеяло такой морозной жутью, что парень отдернул руку. Ему стало не по себе: огромное, черное, выполненное в виде спящего дракона, свернувшегося в кольцо. Юноша пересилил страх, осторожно выудил его из коробки и взвесил в руке. Надо же — тяжелое, словно сделано из чистого золота, но золото таким черным не бывает. Материал, из которого было изготовлено кольцо, больше напоминал черное стекло, похоже необыкновенно прочное. Ивана в ходе следствия уже спрашивали про это чудо ювелирной техники, что-то втирали, мол, его еще должны изучить эксперты, интересовались происхождением странной реликвии, но, как только Иван взял кольцо в руки, он вдруг четко осознал, что его просто откровенно хотели зажилить, но потом элементарно испугались. Этот испуг отчетливо читался в глазах поспешно удравшего из квартиры капитана, как только юноша открыл коробочку.
Иван положил кольцо на стол, взял в руки записку.
«Сынок, если ты читаешь эти строчки, значит, меня уже нет в живых. Надень это кольцо и постарайся никогда с ним не расставаться, а когда придет пора, передай его своему сыну. Поверь мне, это очень важно».
— Ну ни фига себе сюрпризик!
Юноша готов был поклясться, что не было у его отца такого. У него вообще никакого кольца не было. Даже обручальное не носил. Ну это-то понятно. Мать Ивана умерла при родах, и таскать символ супружеской верности на пальце вдовцу не имело смысла. Тогда откуда у него эта страсть, исходящая черной жутью? Иван еще раз вгляделся в неровные строчки. Нет, это явно почерк отца. Странно… Парень опять взял кольцо в руки, но надеть его так и не решился. Да и как такую громадину надеть? В такое кольцо только кулак совать. Ну его кулак, положим, не пролезет, а вот Валюшкин запросто. Ну и денек сегодня выдался. Днем чуть экзамен не завалил, а теперь этот ночной визит. Покачав головой, Иван протяжно зевнул и двинулся в спальню. Положив кольцо на подоконник, юноша плюхнулся на постель и мгновенно провалился в тревожный, тягучий сон.
Ему снился отец, облаченный в черные латы, чем-то смахивающие на латы Дарта Вейдера из «Звездных войн». На плечах отца — черный плащ, в руках — черный волнистый меч. Нет, скорее не черный, а вороненый. Да и отец… Черты лица воина ничего общего не имели с чертами погибшего в автокатастрофе отца, но тем не менее Иван был уверен, что это именно отец — суровый и непреклонный властитель! Он ему что-то говорил, но слова доносились словно сквозь вату, и юноша никак не мог понять, что пытается втолковать ему отец. Затем сон резко изменился. Иван оказался на поле брани. Бешено ржали кони, слышался лязг мечей. Его отца заманили в ловушку, и он отбивался из последних сил с горсткой верных воинов. Внезапно волны нападавших раздались в разные стороны. Отец проревел боевой клич, пришпорил коня и вместе со своим отрядом ринулся в образовавшуюся брешь. Навстречу ему рванулась ослепительно-белая струя огня, выпущенная боевыми магами светлых. Но это еще не конец. Его магический заслон сильнее! Но сколько сил потрачено на отражение огня! Где же Сегрел? Его армия давно должна ударить с тылу. Все, вот теперь конец. Пали последние защитники. Остался только он, темный император. Отец взревел и вогнал свой черный меч в гранитный камень. Он не отдаст его врагу.