При расставанье егерь-учитель подарил своему ученику ружье и сказал: "Оно никогда не дает промаха; во что нацелишься, в то и попадешь наверняка".
Меньшой брат тоже повстречал человека, который с ним заговорил и спросил о его намеренье. "Не хочешь ли быть портным?" - спросил он у юноши.
"Не дай Бог! - отвечал тот. - Корпеть целый день над шитьем да над утюгом! Это мне и в голову не приходит". - "Э-э! - сказал юноше незнакомец. - Ты говоришь о том, чего и сам не знаешь: у меня ты научишься совсем иному портняжеству - это и приличное, и даже очень почетное ремесло".
Юноша дал себя уговорить, пошел за этим незнакомцем и основательно изучил его искусство.
При прощанье по окончании учения портной дал ему иглу и сказал: "Этой иглой ты все можешь сшить, будь оно мягко, как, яйцо, или твердо, как сталь; и как сошьешь, так словно сольешь, даже и шва не сыскать будет".
По прошествии условленных четырех лет сошлись братья на перекрестке, целовались и миловались и затем вернулись к отцу в дом. "Ну, - сказал отец, очень обрадованный их возвращением, - вот и опять занесли вас ко мне буйные ветры".
Тут они и рассказали ему, как им жилось на чужбине и что каждый из них своему ремеслу обучен.
Сели они пред домом отца под большое дерево, и отец сказал им: "Я вас теперь испытаю и посмотрю, что каждый из вас может сделать". Затем глянул наверх, да и говорит второму сыну: "Вон на вершине дерева между двух веток гнездо зяблика - скажи-ка, сколько в нем положено яиц?"
Астроном взял свою подзорную трубу, посмотрел наверх и отвечал тотчас: "Пять яиц".
Тогда отец обратился к старшему: "Снеси-ка мне сюда эти яйца, не потревожив птицы, которая на них сидит".
Искусный вор быстро залез на вершину дерева, вынул из-под птицы "в гнезде все пять яиц, да так ловко, что она этого и не заметила, и принес их отцу.
Отец взял яйца в руки, положил по яйцу на каждый угол стола, а одно посередине и сказал третьему сыну: "Ты должен одним выстрелом разбить все эти яйца пополам".
Егерь прицелился из подаренного учителем ружья и исполнил то, что ему отец приказывал.
"Ну, теперь за тобою очередь, - сказал отец, обращаясь к четвертому сыну, - сшей мне все эти яйца, половинку с половинкой, да и всех птенцов так же, чтобы им от выстрела никакого вреда не приключилось".
Портной вынул свою иглу, которую подарил ему его учитель, и исполнил желание отца.
Когда это было сделано, вору пришлось опять взять яйца на вершину дерева и подложить их в гнездо под птицу так, чтобы она этого не заметила.
Птичка те яйца высидела, и дня через два из яичек вылупились птенчики.
И только на том месте, где портной их сшил, у них на шее оказалась красная полоска.
"Да! - сказал отец сыновьям. - Не могу не похвалить вас! Вижу, что вы времени не теряли и многому хорошему научились: не могу даже и сказать, кому из вас следует отдать предпочтение. Вот, может быть, скоро представится вам случай выказать свое искусство - тогда дело само собою выяснится".
И действительно, вскоре после того прошел по всей стране слух, что королевна унесена драконом.
Король день и ночь был в тревоге о дочери и приказал объявить, что тот, кто вернет дочь отцу, получит ее руку.
Четверо братьев и стали говорить между собою: "Вот удобный случай для нас показать себя", - и собрались идти все вместе освобождать королевну.
"Я сейчас узнаю, где она находится, - сказал астроном, посмотрел в свою трубу и сказал: - Вон, вижу ее - там, далеко, сидит в море на скале, и дракон стережет ее".
Вот и пошел он к королю, выпросил у него корабль для себя и для братьев и поехал с ними за море к той самой скале, которую увидел в подзорную трубу.
Королевна действительно сидела на скале, а дракон спал, положив ей голову на колени. Егерь сказал: "Не смею стрелять из опасения застрелить и королевну вместе с драконом". - "Ну, видно, мне попытаться надо", - сказал вор, взобрался на скалу и украл королевну из-под дракона, да так ловко и тихо, что чудовище ничего и не приметило, и продолжало храпеть.
Обрадованные своей удачей, братья поспешили с королевною на корабль и вышли в открытое море; но дракон, не найдя около себя королевны при пробуждении, в ярости взвился вверх и помчался вслед за кораблем.
Когда уж он подлетел к кораблю и хотел на него опуститься, егерь прицелился в него и прострелил ему сердце. Чудовище рухнуло сверху, но было так огромно и тяжело, что при падении разбило корабль вдребезги.
Кое-как успели они поймать две доски и поплыли на них по морскому простору. Опять угрожала им большая опасность. Но портной - малый не промах! Вынул он свою диковинную иглу, двумя большими стежками скрепил доски, сел на них, а затем, собрав все обломки корабля, сшил и те тоже, и они преблагополучно могли на том корабле прибыть домой.
Когда король вновь увидел свою дочь, он очень обрадовался и сказал четверым братьям: "Один из вас должен получить дочь мою в супруги, но который - это уж сами решайте".
Вот и затеялся между ними большой спор, потому что каждый высказывал свои притязания.
Астроном говорил: "Кабы я не увидал, где королевна находится, так и все ваше уменье ни к чему бы не привело: значит, мне следует получить ее руку!"
Вор возражал: "И твое уменье ни к чему бы не привело, если бы я не выкрал ее из-под дракона: значит, она моя!"
Егерь заметил: "Всех-то вас вместе с королевною дракон сожрал бы, не будь моей пули: потому королевну следует считать моею".
А портной сказал: "Ну, а если бы я не сшил вашего корабля, так все вы, конечно, потонули бы! Значит, королевна - моя".
Тогда король сказал свое слово: "Вижу, что каждый из вас имеет одинаковые права на руку моей дочери; но так как вы все ее получить не можете, то не получит ее ни один из вас; но зато каждому из вас я дам в награду по части королевства". Это решение короля очень понравилось братьям, и они сказали: "Лучше уж так решить дело, чем нам ссориться".
И вот каждый получил по части королевства и зажили они с отцом счастливо, и жили, пока Бог не послал по их душу.
Жила на свете женщина, у которой были три дочери. Старшая из них называлась Одноглазка, потому что у ней был всего один глаз на середине лба. Средняя называлась Двуглазка, потому что у ней, как у всех людей, было два глаза. А младшая называлась Трехглазка, потому что у ней сверх двух глаз во лбу был третий.