– А ты ничего, понравилась мне. Придешь дня через два, мы с тобой снова потрахаемся – продолжим занятия сексом. Договорились?

– Хорошо, дорогой, обязательно приду.

Вечером или утром?

– Придешь утром, – уточнил Матвей Гаврилович, окончательно потеряв интерес к своей партнерше. Он полностью погрузился в магию чисел, имен и фамилий и всевозможных проектов, которые роились в его немного лысеющей голове.

Затем он нажал кнопку, опустил перегородку и обратился к водителю:

– Остановишься и высадишь эту крошку у ее дома. Знаешь где?

Водитель тут же по рации связался с джипом, и два автомобиля, уже въехавшие в Москву, вильнули с центральной улицы в переулок – туда, где Супонев снимал квартиру для одной из своих крошек.

А девушек, с которыми развлекался Супонев, у него имелось предостаточно. Его водитель их ему и поставлял, иногда прогуливаясь по дискотекам и барам, а также по московским ночным клубам. В общем, подобные развлечения были приятны всем – и Супоневу, который получал разрядку, и девушкам, которые получали то дорогие подарки, то изрядные суммы в зеленой валюте.

Когда девушка покинула автомобиль, Супонев взял трубку спутникового телефона, повертел ее в руках, а затем быстро указательным пальцем – тем, которым он буквально минут пять – шесть тому назад ласкал клитор девушки, набрал номер одного из своих партнеров по бизнесу.

– Ну, как ты там? – спросил Супонев.

– Ничего, Матвей Гаврилович. Вот пытаюсь договориться насчет камней.

– Хорошие камни?

– Да наши, якутские.

– Партия большая?

– Для вас она средненькая.

– Я, наверное, в этом поучаствую, – бросил в трубку Супонев. – Завтра заеду к тебе и обо всем перетолкуем. Тут кое-что надо будет уладить с ребятами из правительства Якут-Сахи.

– Так ты же, наверное, знаешь, Матвей Гаврилович, Де Бирсу это не нравится.

– А кто такой Де Бирс? Не знаю я такого.

Мы с тобой в городе хозяева или какой-то сраный Де Бирс?

– Мы, конечно, – хрюкнул в трубку абонент Матвея Гавриловича.

– Ну так вот, если мы хозяева, так мы сами и решим. И не колышет меня какой-то там Де Бирс. У него свои дела, а у нас с тобой – свои. И если надо будет, так мы и с твоим этим Де Бирсом долбанным договоримся.

– Вот и я думаю – договоримся.

– Деньги мы перевели.

– Знаю, управляющий банком звонил. – Ну вот видишь, а ты волновался.

– А я всегда волнуюсь, когда дело связано с деньгами. А кто не волнуется, Яша, так у того денег нет и никогда не будет. Деньги – это такая материя, которая любит, чтобы о ней волновались и переживали.

– Это точно. Погоди, я тебе позже перезвоню, тут ко мне пришли.

– Ладно, договорились. Вечером я буду дома.

– Где – в городе или за городом? В каком доме ты будешь в Москве? Тогда, может быть, я тоже заскочу? Приглашаешь?

– Нет, не надо. Я хочу отдохнуть.

– Ладно, отдыхай. А как прошел твой саммит с авторитетами от политики?

– Все нормально, Яша, не волнуйся. Они нас поддержат в любом случае.

– Ну и слава богу. А налоги поднимут?

– Поднимут. Но ты не волнуйся, на тебя они распространяться не будут.

– А на тебя?

– Я им столько плачу к чертям моченым, что им грех с Матвея Гавриловича Супонева еще чего-то требовать.

– Тут мне звонили наши друзья. К ним какая-то проверка приехала на полигон.

– Какая на хрен проверка? – Супонев, услышав о проверке, тут же подобрался, ведь разговор шел об очень важном деле.

– Три офицера приехали из ГРУ.

– Фамилии их знаешь?

– Конечно же знаю.

– Потом скажешь.

– Хорошо.

– А кто звонил, Борщев что ли?

– Да нет, Иваницкий.

– Так ты сказал, чтобы сделали как всегда? Столы накрыли, девочек привезли… Офицеры ведь тоже люди, тоже потрахаться не против.

– Я естественно сказал, но эти козлы будто бы другой породы.

– Какие еще козлы?

– Офицеры из ГРУ.

– А ты связался с нашими вояками?

– Конечно связался. Они обещали уточнить что и к чему.

– Вот пусть и уточняют, – сказал Супонев, бросая трубку.

Затем он внимательно осмотрел свои брюки и остался удовлетворен. Брюки остались чистыми, хотя немного помятыми. В теле разливалось приятное ощущение, как после хорошо сделанной физической работы.

Глава 10

Быстро, по-военному, подполковник Борщев оделся и уже через двадцать минут на командирском «Уазике» они с Иваницким мчались по полигону, вызывая по рации дежурного офицера.

– Где проверяющие? – кричал Иваницкий.

– Только что их видели возле поста № 3.

– Идем на перехват, – сказал Иваницкий, толкнув в плечо водителя, отчего машина вильнула.

– Они по дороге, а мы проселком. Перехватим их как раз на углу площадки, у маленькой вышки.

– Давай, дави на педаль и не рассуждай, – с заднего сиденья рявкнул Борщев, предчувствуя нешуточную опасность. И тут же связался с постом № 3, поинтересовавшись, куда направился «рафик» с московскими номерами.

* * *

Сверху – над землей, на территории полигона стояло совсем немного сооружений. Этот полигон закладывался сразу после войны, а время тогда было нелегкое и тогда все еще опасались бомбовых ударов. Поэтому все основные сооружения и находились под землей.

Это был, если честно сказать, почти что небольшой подземный город. Правда, запущенный.., но тем не менее.

К полигону шла ветка железной дороги.

Именно по этой ветке и были загнаны во время неразберихи с выводом войск из Восточной Германии цистерны с техническим спиртом в полупустые подземные хранилища, никем не оприходованные и никем не учтенные. По документам они прошли и какое-то время числились как топливо для ракет. Но оно, судя по бумагам, было давно уничтожено, а склады, где стояли эшелоны со спиртом, по тем же бумагам числились давным-давно выведенными из обращения.

Были составлены акты с полковничьими и генеральскими подписями, о том, что они со временем пришли в негодность, и их затопило грунтовыми водами. А приводить их в рабочее состояние не имеет смысла, да и нет сейчас на это средств, поскольку для того, чтобы их отремонтировать, нужны миллиарды. Да и не соответствуют они новым техническим требованиям.

Правда, эта ситуация существовала только на бумаге. На деле же склады, построенные еще пленными немцами, до сих пор исправно служили подполковнику Борщеву и полковнику Иваницкому. Там было сухо, была подведена электроэнергия, огромные железные двери были хорошо смазаны и открывались почти бесшумно. Правда, на дверях висели замки и таблички: «Не входить» и «Опасно для жизни!», а туда никто из ненужных людей, то есть, из не имевших отношения к реализации спирта, не попадал. Комплекты ключей имелись только у Борщева и у Иваницкого, а сами двери были оснащены сигнализацией.