«Зачем?»
Ответ появился едва ли не раньше вопроса: «Чтобы скрыть тот факт, что подобный процесс возможен».
Шедевр политиканства, достойный Корабля… или Оукса. Знает ли он? А, собственно, откуда?
Остановив распечатку, Легата запросила, кто еще вызывал из банков памяти эти данные.
«Корабль».
Прежде ей никогда не встречался такой ответ. С этими данными работал сам Корабль! Вздрогнув от ужаса, она поинтересовалась, зачем Кораблю досье на Оукса.
«Сохранить отдельным архивом для Керро Паниля, если тот возжелает когда-либо написать хронику».
Легата отдернула пальцы от клавиш. «Не Корабль ли отвечает мне?»
Паниль был из числа тех, кто якобы беседовал с Кораблем регулярно… и он не был сумасшедшим.
«Может, это я тронулась?»
Ей было страшней, чем в Комнате ужасов. Могущество Корабля многократно превосходило власть Оукса, Льюиса, Мердока. Легата окинула взглядом расширенную каюту – все-таки чертовски претенциозное местечко – и наткнулась на мандалу. Оукс вывез все гобелены, и на серебристо-серой стене священный узор лежал нагим и мертвым, лишенным дыхания жизни.
«Я недостойна говорить с Кораблем».
Это был случай… несчастный случай. Она снова запустила распечатку. По экрану потекли слова, и застрекотал принтер. Легата облегченно вздохнула. Она избежала опасности.
«На сей раз».
Она ощущала, что вокруг нее творится нечто необыкновенное. В недрах Корабля пробуждалась новая программа. Это чувство буравило Легате спину – вот-вот должно было случиться что-то чудовищное, и она оказалась вовлечена в водоворот событий.
Глаза ее снова скользнули к досье Оукса. Годы перед гибелью Земли были временем великой тщеты и великих тайн. Выживание, или спасение – как ни назови, – избранных на борту Корабля и отчаяние обреченных…
«Отчаяние приводит к крайностям, если не более того».
– Легата!
Это был голос Оукса. Сердце Легаты заколотилось в груди. Но на консоли мигал индикатор оверрайда – сигнал передавался с нижстороны.
– Да?
– Ты чем там занята?
– Работаю.
Она покосилась на индикаторы консоли – не может ли Оукс вызнать, что она сейчас читает. Но данные шли через врата Бычка.
А вот стрекот принтера он услышал.
– Что распечатываешь?
– Тебе будет интересно.
– А-а. Ну да.
Она почти видела, как строятся его мысли: Легата отыскала что-то, чего не может доверить открытым каналам связи между бортом и поверхностью планеты. А вот ему – покажет. Должно быть любопытно.
«Придется отыскать что-нибудь колоритное, – решила она. – Про Ферри, например, – меня ведь за этим посылали».
– Что тебе надо? – спросила она.
– Я ждал тебя на нижстороне.
– Мне нездоровится. Ты не получил сообщения?
– Да, моя дорогая, но у нас возникла ситуация, требующая твоего присутствия.
– Морган, деньсторона еще не началась. Мне не спалось, и у меня еще куча дел.
– У тебя все в порядке?
– Просто замоталась, – соврала она.
– Это ждать не может. Ты нам нужна.
– Ладно. Уже лечу.
– Жди меня в Редуте.
«В Редуте!»
Оукс прервал связь, и только тогда Легата сообразила – он сказал, что она нужна ему. Возможно ли такое? «Союз или любовь?» Нет, в хитросплетениях души Моргана Оукса места для любви не оставалось.
Уж скорей Льюис начнет разводить ручных нервоедов.
Но так или иначе, а Оукс требовал ее присутствия. Это давало ей доступ к власти, в которой она нуждалась. Но что-то все же тревожило ее – давний страх: «Что, если он меня любит?»
Когда-то Легате казалось, что она мечтает об этом. Безусловно, он был самым интересным мужчиной в ее жизни. Непредсказуемым и опасным, но интересным – этого у него не отнимешь.
«Смогу ли я погубить его?»
Принтер смолк, закончив работу. Легата свернула распечатку досье, поискала взглядом, куда можно спрятать толстую пачку корабельной бумаги. За мандалу? Но та была намертво приклеена к переборке. Легата обернулась. «Ну и куда я это засуну?»
А стоит ли прятать?
Стоит. Пока не пришло время».
Диван? Она шагнула к ложу, опустилась на колени. Прикручен к палубе болтами. Вызвать ремонтника? Нет… нельзя вызывать подозрений. Стиснув зубы, она взялась двумя пальцами за головку и повернула. Болт подался.
«И от силы есть польза!»
Болты вывернуты; Легата взялась за край дивана – ого! Тяжел. Пожалуй, трое мужчин не поднимут. Она запихнула распечатку под диван, вкрутила болты на место и затянула.
«А теперь – найти что-нибудь на Уина Ферри».
Она вернулась к консоли. Долго искать не пришлось. Ферри был совершенно беспечен.
«Бедный старый дурак! Я уничтожу Оукса ради тебя, Уин.
Нет! Не обманывай себя ложным благородством. Ты делаешь это сама и ради себя. А о любви и славе… давай забудем».
Помни, что сила на моей стороне; ты почитаешь себя несчастным, но я могу ввергнуть тебя в такое убожество, что самый свет дня станет тебе ненавистен. Ты – мой творец, но я – твой повелитель.
Слова чудовища Франкенштейна,
из корабельных архивов.
В первую же ночь, когда Оуксу удалось спокойно заснуть на нижстороне, его разбудил глухой топот за стенами каюты.
Пальцы его ударили по клавиатуре прежде, чем Оукс проснулся полностью. Экран уверял его, что в коридорах Колонии царит безумие.
Даже за надежно запертым люком его каюты!
– Мы хотим жрать! Мы хотим жрать! Мы хотим жрать! – доносился хриплый рык из глотки ночи.
Лазеров ни у кого не видно, но камней – в избытке.
Через несколько секунд на связь вышел Льюис.
– Морган, с ними уже не совладать. Придется ждать, пока все успокоится и…
– Какого черта у вас творится? – Голос Оукса сорвался, и кэп скривился.
– Началось все с Игры в гидропонных отсеках. Все перепились. Теперь это голодный бунт. Мы еще можем затопить их…
– Погоди! Периметр еще не прорван?
– Нет. Там мои люди.
– Тогда зачем…
– Вода в коридорах притормозит их, пока мы…
– Нет! – Оукс перевел дух. – Это не твое ремесло, Хесус. Мы позволим им бушевать. Захватят склады с провизией – пусть себя винят, когда пайки уменьшатся снова. Но поставки не должны увеличиться, ты понял? Никаких излишков!