Но я не помню, какого я роста. Высокий или нет? Высокая или нет?
Я думаю, что я высокая, стройная женщина.
Я что-то смутно помню.
Я была женщиной. Меня звали Соланж Муано.
А сколько мне было лет, когда вокруг все стало таким?
Я была совсем молода. Мне было девятнадцать лет. Не больше. Я ощупываю себя.
У меня маленькая грудь. А, так у меня есть пенис. Значит, я мужчина. А кем же я был раньше?
Не знаю. Прошлое стирается. Я даже не помню, каким был мой мир.
А каким я был животным?
Мне кажется, я был двуногим и теплокровным. Но кем именно?
Или я был растением?
Или камнем?
Единственно, что я знаю, это то, что я нечто мыслящее, парящее в пустоте.
Сначала исчезновение всего меня раздражало, пугало, возмущало, потом я принял это и смирился. Забыл о прежних чувствах. Я там, где ничего не происходит.
А потом однажды час, минуту, секунду, год или век спустя, передо мной что-то появляется. Какая-то светящаяся труба.
Я не знаю, что это, но это явление радует меня, как ничто до сих пор не радовало.
Труба приближается. Она огромна. Она поворачивается, и я вижу, что один ее конец скошен. Труба начинает мощно втягивать воздух, и меня засасывает в нее, как пылинку.
Я знаю, что это такое.
Это переход в другое состояние.
Меня все дальше несет по металлической трубе. Мое представление о времени меняется. Все происходит очень медленно и в то же время быстро.
Наконец я попадаю в другую, более просторную и освещенную.
Наконец-то свет.
Наконец я могу до чего-то дотронуться.
Контакт со светом и материей частично восстанавливает мою память.
Я человек, который в результате своего развития стал богом-учеником.
Мишель Пэнсон.
Я поднялся на Гору, чтобы увидеть Творца, и скоро узнаю то, что хотели знать все смертные, с начала времен.
Снаружи из-за стекла на меня смотрит огромный глаз.
Неужели это…
Появляется пинцет, кончики которого покрыты резиной. Он хватает меня за щиколотку и вытаскивает из шприца. Огромный глаз приближается, я различаю лицо, фигуру. И я узнаю того, кто держит меня в руке.
– Зевс?!
– Здравствуй, Мишель, – отвечает мне царь Олимпа. – Вот мы и встретились снова.
Я по-прежнему наг. Я цепляюсь за пинцет, как насекомое, находящееся в полной власти энтомолога. Посреди огромной лаборатории.
– Но я думал, что вы остались на Первой горе, и не можете попасть на Вторую из-за силового поля!
– Я открыл тебе не всю правду. Тебя ждет еще много сюрпризов.
– Значит, Великий Бог, Бог-Творец – это вы?
– Нет. Увы, я не Бог-Творец. Я Проводник. Я – 8. Бесконечный бог. Я отправлю тебя туда, где ты увидишь Бога-Творца, 9.
– Но вы – это тот свет, который мы видели на вершине Второй горы?
– Да, я был на Второй горе, но я пришел сюда только для того, чтобы попасть в эту лабораторию и кое-что сделать.
Я вижу, как разжимается пинцет. В тот самый момент, когда я должен был разбиться, Зевс подхватывает меня другим пинцетом. Теперь он держит меня за бедра.
– Где я был до сих пор?
– В коробке с абсолютной пустотой. Это процедура очистки. Карантин. Прежде чем животных выпускают на новое место, их выдерживают в карантине.
Я вспоминаю, как Зевс с гордостью показывал мне сферу с абсолютной пустотой. Сферу, в которой не было ни света, ни звуков, ни материи. Значит, он пользуется ею для очистки. Я думаю, что погружение в ничто стало для меня суровым испытанием и что я сошел бы с ума, если бы моя душа не успела к этому подготовиться, когда покидала тело во время медитаций.
– Что вы со мной сделаете?
– Понимаешь, Мишель, самая большая проблема в том, что каждый получает то, чего он хочет. Любые желания осуществляются. Но некоторые ошибаются в своих желаниях и потом горько сожалеют об этом. И ты тоже получишь то, чего давно хотел. Твое заветное желание скоро исполнится. Ты всегда хотел знать, что же существует на вершине мира. И ты наконец узнаешь.
Зевс помещает меня в стеклянную пробирку. Я вижу лабораторию, которая больше похожа на собор с разноцветными витражами. Пол покрыт соломой, повсюду стоят разные механизмы, зеркала, увеличительные стекла. Зевс подходит к какому-то аппарату, в котором уже висят несколько пробирок.
Он помещает меня в центрифугу.
– Это единственный способ отправить тебя наверх. Не бойся. Счастливого пути, – говорит он мне, и машет рукой на прощание.
Я упираюсь ногами в дно пробирки. Будет неприятно, но я уже это пережил. Больше всего нас пугает неизвестность.
Я готовлюсь снова перенести муки перехода в новое состояние. Крышка центрифуги опускается, вертикальная труба начинает вращаться.
Я снова вспоминаю, как был смертным на Земле-1. Вспоминаю ярмарки, когда добровольно, купив билет, я катался на каруселях. Они кружились все быстрее, и я крепко обнимал свою невесту, которая визжала от страха.
Включается мотор центрифуги, пробирка начинает вращаться и медленно подниматься.
Когда пробирка поднимается горизонтально, я начинаю парить внутри пробирки. Скорость увеличивается. Меня прижимает к стенке пробирки. Если бы у меня в желудке было хоть немного пищи, меня бы вырвало.
Мое лицо раздувается.
Тело вытягивается во все стороны, как на дыбе, руки с хрустом отделяются от тела, за ними ноги, и остается только торс с головой.
Глаза вылезают из орбит, губы вытягиваются.
Рот открывается, язык вываливается наружу.
Из ушей и носа льется кровь. Она размазывается по стенкам пробирки, которая становится похожа на красную, блестящую пещеру.
Голова отрывается от тела, хлопнув, как пробка, вылетающая из бутылки шампанского.
Мне не больно. Я уже давно перешел порог, за которым чувствуют боль. Осталось только любопытство.
Это всего лишь способ перейти на другой уровень.
Я наконец получу ответ.
Пробирка вращается все быстрее. Мое лицо расплющивается, глаза лопаются, зубы высыпаются из десен, уши прилипают к стенке напротив меня.
Я превращаюсь в фарш.
Потом в жидкость.
Потом в пар.
Я становлюсь атомной пылью.