– Речь идет о тайном учении, – пояснил наш лысоватый мудрец, покачивая головой в ермолке. – Кстати, мало кто из других раввинов разделяет мои идеи. Я реформист, либерал и каббалист. Другими словами, я сею семена новаторства в почву иудейской религии.
– Все равно, – настаивала Амандина, – существует ли в вашей религии процедура, согласно которой надо умирать?
– Конечно. Умирающим предписывается закрыть «ворота» чувств, сосредоточиться на физическом центре сердца и упорядочить дыхание. И как записано в «Зогаре», душа пойдет по самой высокой дороге.
Самая высокая дорога… Мы умолкли, пытаясь представить себе это.
– Вы пользуетесь медитацией для взлета. Как вы это делаете? – спросила Стефания. – Вы сами разработали методику или взяли из вашего учения?
– Наша методика пришла из древности. Мы называем ее «цимцум». Пророк Иезекиль уже пользовался ею за семь столетий до Иисуса Христа. Раввин Аарон Рот затем описал ее в трактате «О возбуждении души», после чего эта концепция получила дальнейшее развитие у маймонидов и в трудах раввина Исаака Лурианского. Цимцум означает «отход». Чтобы выполнять цимцум, то есть медитировать, надо стать словно чужим своему телу, смотреть на него издали и наблюдать, что с ним будет.
– Как этого достичь на практике?
– Мы концентрируемся на дыхании, в особенности на поведении воздуха в крови и на поведении крови в нашем организме.
– Ваш метод не очень-то отличается от моего, – прокомментировала Стефания, тибетский буддист.
Фредди добродушно рассмеялся:
– Да, но если кто-то захочет стать совсем уж современным, то он может декорпорировать и другим образом. Нет ничего лучше, чем пьянки до бесчувствия или вечерок, когда тебе кое-кто ноги за шею забрасывает!
Меня словно ледяной водой окатило.
– Фредди, вы все шутите! – не вполне уверенно запротестовала Амандина.
– Нет, – ответил тот совершенно серьезно. – Все поступки в нашей жизни – это священные деяния: питаться, пить, дышать, заниматься любовью, любым другим образом чествовать Бога и то существование, которое он нам дал!
Как понять выражение слепых глаз, спрятанных под черными очками? Улыбка младенца освещала его морщинистое лицо, пока раввин читал нам афоризмы, которые – подчеркнул он – ему преподал его же духовный наставник, раввин Нахман из Братиславы:
– Пребывать все время в радости, избегать печали и горечи – это великая задача. Все болезни вызваны недостатком радости. Они проистекают от искажения «глубинного псалма» («нигун») и десяти жизненных ритмов («дефиким»). Когда угасает радость и глубинный псалом, человека охватывает болезнь. Радость – величайшее из лекарств. Нужно найти в себе единственную положительную точку и слиться с ней. Пусть это даже волос в носу.
С этими словами он попросил у Амандины «Кровавую Мэри», свой любимый напиток, залпом осушил стакан и объявил, что ему и ученикам пора спать.
Однажды вечером мы с Розой решили декорпорировать согласно поучениям Фредди. После легкого ужина мы улеглись на пол, точнее, на наш синтетический ковер. Сосредоточились на дыхании и крови, омывающей организм.
По-прежнему следуя указаниям Фредди, когда появлялись спазмы, мы поглощали эти болезненные ощущения, пока не забывали о них, а если внимание рассеивалось, то мы снова прогоняли мысли, сосредоточившись на ритме дыхания.
Так мы провели примерно полчаса, упираясь расслабленными спинами в пол, а потом одновременно залились глупым смехом. Очевидно, иудейская медитация была не для нас.
Роза игриво укусила меня за ухо:
– Фредди говорил о более приятных способах покинуть тело.
Я провел рукой по ее длинным черным волосам.
– Я не люблю напиваться. Алкоголь не приносит мне никакой радости, только тошноту и мигрень!
– Есть еще один способ, – напомнила она, потягиваясь, и прижалась ко мне.
Не откладывая дела в долгий ящик, мы разделись.
– Говорят, для лучшей медитации надо освободиться от всего, что нас отягощает, – напомнила моя супруга.
– Говорят, для лучшей медитации надо услышать, как кровь стучит в висках. И я это слышу, – сказал я, – ты, ученый в юбке.
– Говорят, для лучшей медитации надо поудобнее улечься в кровати, – продолжила Роза, подпихивая меня к нашему ложу.
Тела переплелись, и наши души соединились в радости. Две жизненные оболочки робко вышли из пылающих телесных каркасов и слились у нас над головами на несколько секунд экстаза.
Эволюция не заключается в том, чтобы становиться все святее, умнее или счастливее. Эволюция состоит в том, чтобы становиться более просветленным. Требуется много времени, чтобы суметь понять истинную сущность прошлых жизней. Чем больше развивается физическое тело, тем более ясными становятся ментальные напоминания о той или другой жизни.
Смерть – это не гримасничающая маска, напоминающая нам о том, что мы себя не нашли, а спокойный переход от одного опыта жизни к другому. Переход, продолжающийся до тех пор, пока мы не разовьемся в той мере, чтобы вобрать в себя достаточно просветления, и тогда смерть сделает наш дух бессмертным.
Сатпрем. «Шри Ауробиндо, или Приключение сознания».
Отрывок из работы Фрэнсиса Разорбака «Эта неизвестная смерть»
Рауль нарисовал Галактику и поместил в ее центре нечто напоминающее пасть. Континент Мертвых. Что ему в этом нравилось, так это возможность удовлетворить вечное и естественное желание человека узнать, где находится центр мира. Сначала человек верил, что центр его мира – это его же деревня, потом страна, потом Земля, потом Солнце. Теперь мы знаем, что наша Солнечная система всего лишь ничтожная пушинка на окраине чудовищно огромной Галактики, в центре которой находится пылесос, поглощающий и измельчающий все и вся, даже души.
Там живет Бог? И в центре всех этих миллионов галактик, что образуют собой Вселенную, – там тоже скрываются боги? Стоит только об этом подумать, и у меня начинается головокружение. Вот так задачка!
Президент Люсиндер прибыл для инспекции новой компоновки нашего танатодрома. Сейчас у нас имелось восемь пусковых кресел: одно для Стефании, другие для Мейера со товарищи.
Представив Национальной ассамблее размах нашего проникновения на Континент Мертвых, глава государства сумел разблокировать средства на военный бюджет и частично перенаправить их на танатонавтику. Он уже не жонглировал деньгами из секретных кофров и ветеранскими фондами. Мы сумели приобрести радиоастрономическую антенну поистине гигантского размера. Теперь мы могли отслеживать полет и других душ, уходящих на тот свет, а не только эктоплазмы наших друзей.