Отрывок из работы Фрэнсиса Разорбака «Эта неизвестная смерть»
– Нас атаковали пиратские эктоплазмы, – объяснила Стефания, все еще тяжело дыша. Гимнастерка-униформа топорщилась складками на ее тяжелой груди. – Десятка два притаились за первой коматозной стеной. Пользуясь внезапностью, они перегрызли пуповины Люсьена и Альберта.
Фредди с удивлением обнаружил, что в мире эктоплазм действуют свои правила. Во сне люди вполне могут сражаться и проливать кровь. Также и на Континенте Мертвых эктоплазмы одной и той же природы могут бороться друг с другом и обрывать земные пуповины. Он открыл этот феномен, но не знал, как его объяснить. Может быть, достаточно излучения ненависти или агрессивности, чтобы спровоцировать насилие? Как бы то ни было, двух несчастных раввинов тут же всосал свет в глубине воронки.
А каким образом Стефания и Фредди смогли так легко определить, что их враги были хашишинами? Ответ: передача мыслей между душами. Мейер с самого начала считал, что битва была организована арабами. Манихейский рефлекс: арабы против евреев, это же так просто. Те, кто были последними потомками хашишинов, видели в этой атаке на раввинов превосходное средство вновь разбудить священную войну, сами себя назначив острием копья всепобеждающего ислама. Эта экспертно выполненная засада даст им отличную рекламу в мусульманском мире.
Стефания была вне себя:
– Они на нас набросились. Стали хватать, пытались резкими ударами оборвать нам пуповины, наматывали их себе на ноги. Мгновение неожиданности, а потом мы начали защищаться!
– И очень неплохо получилось! – вмешался Фредди. – Мы тоже отправили к праотцам трех бандитов. Теперь они знают, что так просто у них это не выйдет!
Битва была похожа на стычку между подводными пловцами-диверсантами, но вместо воздушного шланга противника нужно было перерезать его серебристую пуповину. Обычные покойники с ужасом смотрели, как танатонавты убивают друг друга.
Президент Люсиндер, вот уже три дня как бросивший курить, стрельнул у Рауля сигарету.
– Придется объявить Континент Мертвых демилитаризованной зоной, – сказал он, выпуская облако душистого дыма. – Всякий, кто проникнет туда с агрессивными намерениями, должен быть немедленно изгнан.
– Кем? Ооновскими эктоплазменными батальонами? – сердито фыркнула Стефания.
– Сейчас мы бессильны. Кто угодно, включая хашишинов, имеет право отправиться на тот свет, и мы не в состоянии контролировать их на земле. Мы не можем начать конфликт, пусть даже локальный, чтобы защитить Континент Мертвых, который принадлежит всем и каждому.
Я никогда еще не размышлял над дипломатическими аспектами нашей разведки. Обычно пионеры-первопроходцы поднимали флаг своей страны над открытой ими землей. Так создавались колонии. Сначала приходили разведчики, потом первые поселенцы, за ними торговцы и, наконец, правители. Во время территориальных войн новые границы приходилось чертить как заблагорассудится, иногда даже по линейке, как во многих африканских странах. Но мы не столбили никаких зон, куда сумели проникнуть, так что Континент Мертвых фактически не принадлежал ни одной нации. По-видимому, первый, кто решит применить силу, имеет хорошие шансы стать повелителем страны мертвых. Как на Диком Западе – кто смел, тот и съел!
Я наивно думал, что мужчины и женщины, овладевшие медитацией и способные поставить жизнь на карту, то есть на пусковое кресло, были людьми достойными, которых можно упрекнуть разве лишь в том, что они хотели расширить границы познания.
Конец приключению, конец каскадерам от смерти, конец мистическим мечтам! С популяризацией полетов на том свете стали воспроизводиться те же проблемы, что мы пытаемся все время решить здесь. Но ведь там не играет роли, кто именно действует: секта, шайка фанатиков или банда мерзавцев, они могут оказаться могущественными, словно целое государство. Горстка хашишинов, не более чем с полсотни убийц с размягченными мозгами, угрожают захватить себе рай просто потому, что им первым взбрело в голову взять его силой!
Как им противостоять?
Президент Люсиндер выглядел обескураженным:
– Благоразумие, друзья мои. Важно избежать любых дипломатических инцидентов с Ливаном, Ираном, а еще с Саудовской Аравией.
Стефания вознегодовала:
– Но ни Иран, ни Ливан, ни Саудовская Аравия не поддерживают хашишинов. Это враги всех арабов.
– Даже другие шииты их ненавидят и питают к ним отвращение, – добавил один из выживших раввинов.
– Да поймите же! – почти простонал Люсиндер. – Саудовцам приспичило выстроить гигантский танатодром неподалеку от Мекки. Каких наемников могли они привлечь в авангардные войска? И ведь они же наши основные поставщики нефти, мы не можем позволить себе роскошь злить их, даже ради нескольких мелких проблем танатонавтики.
– Но ведь речь идет о жизни и смерти, – запротестовал Рауль.
– Сожалею, дети мои, но я прежде всего должен беспокоиться о семи миллиардах человек на этой планете, у которых душа еще крепко сидит в теле. Шестьдесят миллионов из них волнуют меня особенно сильно, ведь добрая половина из них – мои избиратели. И они ездят на машинах благодаря нефти, одеваются в синтетику, сделанную из нефти, обогреваются нефтью…
– А если мы выясним, что саудовский эмир готов стать нашим союзником? – вылетело у меня внезапно.
– В таком случае получите карт-бланш! – развел руками глава государства.
Дал Аллах преимущество усердствующим своим имуществом и своими душами перед сидящими на степень. Всем обещал Аллах благо, a усердствующим Аллах дал преимущество перед сидящим в великой награде.
Коран, сура IV, 97.
Отрывок из работы Фрэнсиса Разорбака «Эта неизвестная смерть»
Хашишины оказались лишь предтечей религиозной войны, которую мы не предвидели. Конечно, с самого начала наших экспериментов мы видели клириков, с энтузиазмом стремившихся первыми заграбастать мир мертвых, но нам и в голову не приходило, что конфликт может принять такой размах.
Индуисты против мусульман, протестанты против католиков, буддисты против синтоистов, иудеи против исламистов – вот лишь основные вероисповедования, первыми пытавшиеся захватить подходы к Континенту Мертвых. Потом в списке противников появились раскольники, жаждавшие автономии: иранские шииты против сирийских суннитов, доминиканцы против иезуитов, таоисты школы Цу против сторонников Чан-цу, лютеране против кальвинистов, либеральные евреи против евреев ультраортодоксальных и антисионистов, мормоны против амишей, свидетели Иеговы против адвентистов седьмого дня, адепты секты Муна против последователей сайентологии!
Я и не знал, что в теологии так много нюансов. Я обнаружил, что между людскими религиями существует столько разногласий, что нет никакого смысла надеяться, что в один прекрасный день верующие всех этих конфессий даже на том свете объединятся, охваченные единым экуменическим порывом.