Катя посмотрела сперва на сумку, потом на Вильяма и ей вдруг захотелось его ударить.
— Как ты мог, — только и смогла вымолвить она. Затем опустилась возле сумки на колени и вытащила черный ларец, в точности такой же, какой был у Лайонела.
Девушка подергала за замки и протянула руку:
— Ключ!
— Нет, — отступил Вильям. — Это послание пришло мне. У меня есть еще две недели, прежде чем я должен буду его открыть.
— Но там написано про Лайонела! — Голос у нее задрожал, а внутри стал разрастаться огненный шар, готовый вот-вот взорваться.
— Катя. — Молодой человек опустился перед ней на корточки. — Когда Лайонел уходил, он приказал мне заботиться о тебе и не позволять совершать глупости. Отправиться в Тартарус — это величайшая глупость, какую только можно выдумать. И что бы ни было в этом послании, ты никуда не пойдешь. Если нужно, днем и ночью тебя будет охранять целая армия.
Девушка резко поднялась.
— Это мы еще посмотрим!
Он попытался взять ее за руку, она позволила, но повернула ладонью кверху, потребовав:
— Дай мне ключ!
— Дам, если пообещаешь, независимо от того, какой будет новость, остаться в городе.
Катя долго думала, наконец, кивнула.
— Хорошо.
— Правда? — недоверчиво сощурился Вильям.
— Да, — закивала она. — Открывай.
Молодой человек взглянул на Георгия и достал из кармана ключ.
Катя сцепила руки на груди и неотрывно следила за тем, как молодой человек с приглушенным лязганьем открывает замки.
Когда же он вынул конверт, сломал кровавую печать и вынул лист бумаги, девушка не вытерпела и выхватила его. Но не тут-то было, в значках, из которых состояло письмо, она едва ли могла что-то понять.
Георгий язвительно спросил:
— Почитаешь нам? Или в твоем колледже не преподавали древних языков?
Катя пристыженно вернула письмо Вильяму. Тот быстро пробежал его глазами, но оно, как было у Лайонела, после этого не сгорело, а осталось у него в руках.
Молодой человек отдал письмо Георгию и произнес:
— Они пишут, что Лайонел задержится в Тартарусе на неопределенное время. И официально назначают... — Он опустил глаза и умолк. За него продолжил Георгий:
— Старейшины назначили Вильяма официальным правителем города на неопределенный период.
Катя пораженно воскликнула:
— Но почему? Разве они не знают... разве слабый вампир может быть...
— Нет, не может, если только так не решат старейшины. — Георгий с любопытством уставился на Вильяма, как будто впервые увидел. — Ты знаешь, почему они это сделали?
— Нет! Понятия не имею!
— Они убили Лайонела! — тут же выдвинула версию Катя. — А если нет, то собираются! А писать, что Лайонел не вернется, побоялись.
Георгий поперхнулся смешком.
— Ты себе плохо представляешь власть и силу старейшин, девочка. Если они пишут, что Лайонел задержится, то именно это они и имеют в виду. Он жив, но по каким-то причинам останется в Тартарусе. Будь как-то иначе, пришел бы лишь голый приказ о назначении.
Повисло томительное молчание.
Наконец Катя решительно обогнула молодого человека и, толкнув дверь, вышла на лестничную площадку.
— Куда ты? — изумился Вильям.
— К Анжелике, — спокойно ответила девушка.
— Но ты обещала! — яростно крикнул он.
Катя пожала плечами.
— Я солгала! — И тихо прибавила: — Тебе ли не знать, какая я лицемерка.
— Останови возле Банковского моста, — приказала Анжелика.
Павел выполнил требование и спросил:
— Мне подождать?
— Нет, у меня встреча. — Девушка подала ему руку и он сжал ее между ладонями, прошептав:
— Ожидание мучительно.
— Что тебе известно об ожидании! — фыркнула она и после третьего обжигающе ледяного прикосновения его губ к своему запястью, отняла руку.
— Девчонка час от часу становится дерзче! Как она сегодня со мной разговаривала!
Губы Холодного скривились в подобии улыбки.
— Похоже, это только начало.
Анжелика медленно натянула тонкие красные перчатки.
— Эта дерзкая поганка так уверена в возращении Лайонела... — Девушка задумчиво склонила голову, глядя в серо-зеленые со стальным блеском глаза своего собеседника. — Или она была уверена до сегодняшнего дня? Что же произошло на приеме сестер Кондратьевых?
Павел побарабанил пальцами по рулю.
— У нее была настоящая истерика. Впрочем, у молодых вампиров — бывает. — Холодный пригладил усы и засмеялся.
— Возможно, беседа с тобой, моя дорогая, расстроила ее до слез.
Анжелика тоже посмеялась, но быстро посерьезнев, призналась:
— Я думала об этом... но нет, дело в чем-то другом. Она не из тех, кто станет плакать из-за парочки острот. Случилось нечто посерьезнее.
Они одновременно посмотрели друг на друга и произнесли:
— Новости из Тартаруса.
Девушка свела брови и запахнула на груди шубу.
— Открой двери.
Павел вышел из машины и помог своей спутнице.
На улицах никого не было, вдоль канала Грибоедова таинственно блестели фонари.
— Увидимся, — попрощалась Анжелика.
Холодный запечатлел еще один поцелуй на ее запястье, затем сел в машину и уехал. А девушка пересекла дорогу и поднялась на деревянный узкий мост, украшенный с двух сторон грифонами с позолоченными крыльями.
Анжелика оперлась на кованое металлическое ограждение и устремила взгляд на видневшийся впереди собор с куполами, покрытыми мозаикой.
Однажды, на этом самом мосту, вот так она стояла с Лайонелом. И тогда он признал, что находится на красивейшем мосту города, у него перед глазами чудеснейший собор города, а рядом прекраснейшая женщина в мире.
Она до дрожи помнила его ледяной взгляд, голос, прикосновение рук и губ. Он никогда не говорил ей, что влюблен, говорил — ослеплен. А она ловила на себе его восхищенные взгляды и была счастлива. Думала, от восхищения до любви рукой подать. Оказалось, восхищаться можно и без чувств.
На плечи ей легли руки и взволнованное дыхание защекотало кожу на шее.