Поглаживая ее волосы, Изабелла услышала цокот лошадиных копыт. Осторожно отстранив от себя дочь, она встала и подошла к окну. Внизу спешивались несколько солдат из Фердинандова войска. Она приготовилась немедленно принять их – очевидно, они привезли свежие новости с фронта боевых действий.
Сейчас армия Фердинанда была расквартирована в Велес-Малаге, отбитом у мавров несколько недель назад и находившемся всего в шести лигах от самой Малаги, крупного порта на берегу Средиземного моря. Король Арагона собирал силы для штурма этого города.
Задача, стоявшая перед христианами, была не из легких, поскольку Малага считалась вторым по важности укрепленным пунктом Гранады после столицы, – и мавры недаром гордились ее неприступными стенами, башнями и подъемными мостами. Впрочем, не меньше оснований у них было гордиться великолепием ее дворцов, красотой домов, увитых плющом и лозами дикого винограда, ее оливковыми рощами, гранатовыми и мандариновыми садами.
Этот город мавры намеревались отстоять любой ценой, но и Фердинанд не уступал им в решимости одержать новую победу. Вот почему Изабелле так не терпелось услышать последние вести с фронта.
Она распорядилась привести к ней гонцов и велела инфанте оставаться в комнате. Ей не хотелось, чтобы будущая супруга Алонсо Португальского прослыла полной невеждой в государственных делах.
Взяв письма Фердинанда, она принялась их читать. Из них следовало, что осада Малаги уже началась и ее супруг не надеялся на быстрый исход событий. В настоящее время обороной города руководил некто Гамлет Зели – опытный и храбрый военачальник, поклявшийся до последней капли крови защищать Малагу.
Фердинанд писал: «…я же решил взять ее, чего бы мне это ни стоило. Битва будет кровопролитной, это можно заключить из сведений о человеке, с которым мы имеем дело. Как мне сообщили еще перед осадой, многие богатые горожане были готовы заключить со мной мир, чтобы спасти город от разрушений. Тогда я велел маркизу Кадису возглавить наших парламентеров и предложить городской знати и Гамлету Зели контрибуцию – разумеется, при условии сдачи Малаги. Так вот, горожане уже собирались принять мое предложение, но Гамлет Зели не дал им этого сделать. «Никакие подачки христиан не заставят меня сложить оружие, – сказал он, – Передайте королю Фердинанду, что истинные мусульмане не продают свою религию и совесть». Каков мерзавец, а?..
Изабелла, обстановка в нашем лагере напряженная – я и сам, признаться, немного встревожен. Говорят, в соседних селениях началась эпидемия чумы. Слухи пока что не подтвердились, и я думаю, что их распространяют наши враги, чтобы посеять в войске панику. Ну, что еще? Испытываем нехватку воды. И, как ни тяжело об этом говорить, участились случаи дезертирства…
Вот это – самое главное. Мне представляется, что на всем свете есть только один человек, способный удержать войско от повального дезертирства: ты, Изабелла. Поэтому я прошу тебя приехать в лагерь – хотя бы ненадолго. Твое присутствие поднимет боевой дух наших солдат. И отрезвит защитников Малаги. Они поймут, что мы с ними не шутим. Изабелла, бросай все дела и приезжай сюда, на передовую».
Прочитав это письмо, Изабелла улыбнулась. Затем посмотрела на инфанту.
– Я выезжаю в лагерь наших войск, что возле Малаги, – сказала она. – Король просит меня поддержать боевой дух наших воинов.
– Но, мама… – побледнела инфанта. – Вы же сказали, что мы не будем расставаться вплоть до моей свадьбы. Пожалуйста, не покидайте меня.
Изабелла улыбнулась.
– Увы, поездку отменить нельзя: меня ждут в лагере. Но не расстраивайся, дочь моя. Мы не расстанемся – ведь ты поедешь со мной!
В лагерь Изабелла прибыла, сопровождаемая инфантой, несколькими придворными дамами и Беатрис де Бобадиллой.
Встречали королеву с ликованием, и ее приезд не замедлил сказаться на настроении войска.
Достоинство, с которым она держалась, всегда производило впечатление на ее подданных. Величавая и заранее уверенная в успехе, она выступила с речью. По ее приказу из нескольких шатров и подручных средств был сооружен полевой госпиталь. Вместе со своей свитой она ухаживала за больными и ранеными. Неудивительно, что после нескольких дней ее пребывания в лагере стало ясно, что положение спасено. Солдаты, еще недавно жаловавшиеся на усталость и не верившие в возможность победы в этой затянувшейся войне, теперь горели желанием пойти на штурм Малаги, в бою завоевать уважение королевы и ее свиты.
Фердинанд не ошибся: присутствие королевы – вот что сейчас требовалось его армии.
Боевые действия не прекращались. По ночам мавры устраивали вылазки из осажденного города и под покровом темноты нападали на передовые посты. В госпиталь каждое утро привозили раненых.
Под Малагой христиане чуть не потерпели сокрушительное поражение – от солдат Эль Загала, выславшего подкрепление в осажденный город. К счастью для христиан, на полпути к Малаге его армия встретилась с войском Боабдила. Потери понесли обе стороны – не столь значительные, но достаточные для того, чтобы ни один мавр не смог прорвать оцепление вокруг города.
Услышав об их битве, Изабелла поблагодарила Бога за дальновидность Фердинанда, настоявшего на освобождении Боабдила.
Боабдил, казалось, совсем потерял голову. Он ненавидел войну и желал как можно скорее покончить с ней. Пытаясь задобрить христианских монархов, он присылал им дорогие подарки, как будто сам хотел напомнить о своей вассальной зависимости от них.
– А ведь мы многим обязаны этому несчастному юноше, – сказал как-то раз Фердинанд. – Если бы не он, наши потери были бы во много раз больше, чем нынешние. Пожалуй, нужно вознаградить его старания. Позволю-ка я его сторонникам мирно обрабатывать поля и собирать урожай. А что? Ведь рано или поздно эти земли все равно перейдут в нашу собственность. Зачем же их разорять? Да и Боабдил заслужил доброе отношение к себе. Итак, решено, отныне мы не будем устраивать набеги на его территорию.
Фердинанд не сомневался в скором падении Малаги. Он верил в свою силу и умение извлекать выгоду из любой ситуации. На фронт по его приказу прибыл прославленный мастер артиллерийского дела Франциско Рамирес – тот утверждал, что его новое изобретение, начиненные порохом чугунные ядра, могли творить чудеса в укреплениях противника. Наконец, в лагере была Изабелла с ее склонностью к милосердию и неутомимой свитой.
«Победа будет за нами, – думал Фердинанд. – У нас есть все, что нужно для успеха».
Днем к маркизу де Кадису привели, а точнее приволокли окровавленного пленника. Он упал на колени, умоляя пощадить его жизнь. Испанского языка он не знал, поэтому маркиз заговорил с ним на арабском.
– Я ваш друг, я сам пришел к вам, – без конца повторял мавр. – Прошу вас, выслушайте меня. Я могу провести вас в Малагу. Если вы мне поверите, я докажу свою преданность христианским правителям и нашему султану Боабдилу.
Маркиз, уже собиравшийся казнить мавра, задумался. Затем сделал знак двум стражникам, стоявшим по обе стороны от мавра.