Маргарита приблизилась к тому, чего всегда жаждала: счастливой семейной жизни. Муж, достойный ее страстной преданности, и дети, которых она могла воспитывать, утешать и любить.
«Это пришло не сразу, – думала она, – мне пришлось пройти через два брака, чтобы достигнуть счастья. Но теперь оно меня ждет. Жизнь Олбани с Анной де ля Тур почти закончилась. Герцог был предан жене и никогда не причинил бы ей горя, попытавшись развестись, и я еще больше ценю его за это. Но Анне де ля Тур осталось недолго. Что до Ангуса, то развод не замедлит, а потом… все будет хорошо».
От Олбани пришло письмо. Он писал, что должен плыть во Францию, чтобы собрать людей и вооружение, поскольку Генрих ведет себя все агрессивнее, а пограничные войны грозят перерасти в более серьезную проблему, чем раньше.
Герцог просил о встрече перед отъездом, желая уверить королеву, что скоро вернется.
Маргарита мгновенно почувствовала себя лучше.
– Принесите мне зеркало! – воскликнула она. – Я должна посмотреть, как выгляжу после столь долгой болезни!
Придворные дамы с грустью смотрели на госпожу: во время болезни ей было слишком плохо, чтобы заботиться еще и о внешности.
– Ну, что вы стоите! – нетерпеливо бросила Маргарита. – Разве вы не слышали приказа?
– Да, ваше величество…
– Тогда ступайте и принесите мне зеркало. Одна из женщин пробормотала:
– Ваше величество… я получила распоряжение…
– Это еще что? Кто смеет тут распоряжаться?
– Лекари велели подождать, пока вы не окрепнете.
Маргариту охватил страх. Надо переждать, пока она не окрепнет, прежде чем дать в руки зеркало. «Что это может означать?» – спрашивала себя королева, но и сама догадывалась.
Она должна знать правду, сколь бы страшной та ни была.
– Принесите мне зеркало, – вновь потребовала Маргарита. – Я приказываю вам это сделать, и не важно, что говорили врачи.
Горничная ушла и довольно скоро вернулась с зеркалом. Маргарита выхватила его из рук служанки.
– О… нет! – вырвалось у королевы, когда она в ужасе уставилась на свое отражение. На несчастную смотрела не Маргарита Тюдор. Некогда прелестную, шелковистую кожу покрывали мерзкие рытвины, веко свисало, прикрывая глаз. – Этого не может быть! – прошептала она.
Но было бесполезно отрицать правду. Сияющая красота исчезла. Лицо, смотревшее на Маргариту из зеркала, было жутким и отталкивающим.
Горничная бросилась к постели, протягивая руки к зеркалу, судорожно стискиваемому королевой.
– Ваше величество, еще слишком рано. Врачи говорят, вы поправитесь…
Маргарита продолжала молча рассматривать руины своей красоты.
«Королева слишком слаба, чтобы увидеться с герцогом Олбани до его отъезда».
Вот и все, что она велела сообщить регенту.
И Олбани отплыл, а Маргарита почти радовалась его отбытию, поскольку не могла допустить, чтобы герцог увидел ее такой.
Ее врачи уверяли, что, когда здоровье полностью восстановится, следы оспы будут не столь безобразными, а дамы утешали Маргариту, твердя, будто она с каждым днем все больше напоминает ту, кем была.
Но в глубине души королева знала, что больше никогда не будет желанной благодаря красоте, и с тревогой думала о возвращении Олбани в Шотландию.
Та жуткая зима закончилась, и наступила весна. Успокоительные слова доктора имели под собой кое-какие основания, так как состояние Маргариты улучшилось и ее внешность тоже – до известной степени. Правда, исчезла шелковистость кожи, каковая вкупе с каскадом сияющих волос была одним из лучших украшений Маргариты; веки тоже остались деформированными, хотя уже не выглядели гротескно. И постепенно, мало-помалу Маргарита кое-как примирялась с утратой красоты. Зато она стала одеваться еще более роскошно, и даже еще в постели, поправляясь от последствий болезни, королева заставляла горничных приносить наряды и развешивать перед ней. Маргарита получала огромное удовольствие от платьев и драгоценностей и внушала себе, что, как только сможет подняться, они ей очень помогут.
Благодаря природной внутренней гибкости Маргарита сжилась со своим изменившимся обликом, напоминая себе, что есть множество вещей, за которые стоит поблагодарить судьбу. Олбани вернется в Шотландию, и, хотя его жена все еще была жива, а сама она до сих пор не развелась с Ангусом, вскоре они будут свободны. Когда Маргарита совсем поправится, она снова увидит сына (во время болезни он посылал матери нежные письма и, вне всяких сомнений, горячо любит мать). А любовь мужа и ребенка могла компенсировать очень многое, и королева начала смотреть в будущее с надеждой.
Среди придворных дам и слуг неизбежно находились шпионы, засланные теми, кто осуждал близость королевы с Олбани и тайно работал на союз с Англией. Олбани пока не было в Шотландии, но Дугласы являли собой многочисленный и мощный клан, опутавший сетями всю страну. Умри жена Олбани, получи Маргарита развод, и Дугласы действительно оказались бы в опале. И они готовы были использовать любые средства, чтобы отвратить Маргариту от герцога и заставить вернуться к Ангусу.
До дугласовского клана дошли кое-какие слухи, и они сочли, что это необходимо поскорее довести до сведения королевы. Но хитрецы понимали, что любые сведения, полученные от них, вызвали бы у Маргариты оскорбленное недоверие. А вот если нашептать новости в виде сплетни, королева не успокоится, пока не выяснит, правда это или ложь.
Одна из горничных поделилась с госпожой слухами, хитроумно ввернув в разговор имя Флемингов:
– Ах, эти Флеминги, ваше величество. Они всегда так важничают! Лорд Флеминг, говорят, так ненавидел свою жену, что она умерла за завтраком вместе со своими сестрами. А теперь, конечно, его сестра стала задирать нос…
– А с какой стати? – лениво осведомилась Маргарита, думая о Якове, что до конца дней своих оплакивал Маргариту Драммонд, отравленную во время того же фатального завтрака вместе со своей сестрой, женой лорда Флеминга.
– Да из-за милорда герцога, ваше величество.
– Какого герцога?
– Милорда герцога Олбани, ваше величество. Маргарита опустила глаза, пытаясь скрыть страх:
– А что с ним такое?
– Ну, ваше величество, говорят, он не мог жить со своей женой, поскольку та инвалид, и, вполне естественно, нуждался в любовнице. А Флеминги всегда ищут выгоды и, без сомнения, уговорили ее на это.
– На что? – потребовала ответа королева, желая произнести эти слова тихо, но чувствуя, что срывается на крик.
– Сестра Флеминга стала любовницей милорда Олбани, ваше величество. Ну, он привлекательный мужчина, да и у нее все на месте. А ее семья ничего дурного не видит в том, чтобы завести дружбу с регентом подобным образом.