В классной Элвина потребовала объяснений:
– Почему вам всегда все нужно испортить?
– Что именно испортить? – спросила я.
– Мы могли бы заняться чтением в любое другое время, когда угодно.
– Тем не менее наш урок чтения начинается именно в пять, а вовсе не когда угодно, – ответила я строже, чем хотела, потому что я испугалась проснувшегося во мне чувства. Мне хотелось объяснить ей: ты любишь своего отца. Ты страстно желаешь заслужить его одобрение, но, мое дорогое дитя, ты не знаешь, как это сделать. Я помогу тебе. Конечно, я не сказала этого, потому что не привыкла открыто выражать свои чувства и не в силах была изменить давнишней привычке.
– Приступим, – сказала я. – В нашем распоряжении только один час, и не стоит попусту терять время.
Надувшись, она села за стол и недовольно уставилась на книгу, которую мы с ней читали. Это были «Записки Пиквикского клуба» Диккенса. Я выбрала эту книгу в надежде скрасить слишком серьезную жизнь моей воспитанницы.
Она сидела, задумавшись, ее привычного энтузиазма как ни бывало. Внезапно она взглянула на меня и сказала:
– Мне кажется, вы ненавидите его. Его присутствие вам невыносимо.
– Не знаю, кого ты имеешь в виду, Элвина, – ответила я.
– Нет, знаете, – возразила она. – Вы знаете, что я имею в виду отца.
– Какая чушь, – вымолвила я, боясь покраснеть. – Не отвлекайся, мы зря теряем время.
И я углубилась в книгу, подумав, что следует пропустить сцену о ночном приключении Пиквика в спальне пожилой дамы. Это не совсем подходящая тема для девочки ее возраста.
Вечером, когда Элвина удалилась к себе, я пошла прогуляться в лес. Этот лес стал для меня прибежищем, тихим укромным местом, где я могла спокойно предаваться мыслям о жизни и о том, как распорядится мною судьба.
Прошедший день был полон событий, и все шло хорошо до тех пор, пока не появился Коннан Тре-Меллин и не нарушил мой покой. Интересно, уезжает ли он когда-нибудь надолго по делам – действительно надолго, а не на день или два. Если бы это было так, думаю, мне удалось бы сделать Элвину немного счастливее.
Забудь ты о нем, увещевала я себя. По возможности избегай встреч с ним. Ничего другого тебе не остается.
Говорить легко, но даже когда его не было рядом, я не могла перестать думать о нем.
Я гуляла в лесу, пока не стемнело. Затем я вернулась в дом, но не прошло и пяти минут после моего возвращения, как Китти постучала в дверь.
– Я слышала, что вы вернулись, мисс, – сказала она. – О вас хозяин спрашивал. Он ждет в библиотеке.
– В таком случае вам придется проводить меня туда, так как в библиотеке я еще ни разу не была.
Мне хотелось причесаться и немного привести себя в порядок, но я подозревала, что Китти интересовал лишь один аспект отношений между мужчиной и женщиной, и я не собиралась дать ей повод думать, что я специально прихорашиваюсь перед встречей с хозяином.
Она повела меня в ту часть дома, которую я до сих пор не видела, и меня с новой силой поразили огромные размеры замка. В этом крыле все было намного роскошнее, и я сразу догадалась, что эти апартаменты предназначаются исключительно для хозяина.
Китти открыла дверь и с глупой улыбкой объявила:
– Мисс Лей.
– Спасибо, Китти, – сказал Тре-Меллин. Затем пригласил: – Входите, мисс Лей.
Он сидел за столом, на котором лежали книги в кожаных переплетах и какие-то бумаги. Стоявшая тут же на столе лампа из розового кварца была единственным источником света.
– Присаживайтесь, мисс Лей, прошу вас, – сказал он.
Я подумала: он знает о том, что я надевала платье Элис, и шокирован. Сейчас он мне скажет, что в моих услугах больше не нуждаются.
Я ждала с несколько надменным видом, высоко подняв голову.
– Сегодня днем я с интересом узнал, – начал он, – что вы уже успели познакомиться с мистером Нэнселлоком.
– Вас это заинтересовало? – в моем голосе прозвучало неподдельное изумление.
– Конечно, – продолжил он, – рано или поздно это должно было произойти. Он и его сестра постоянно бывают в моем доме, однако…
– Однако вы полагаете, ему совершенно необязательно было знакомиться с гувернанткой вашей дочери, – быстро вставила я.
– Насколько это необходимо, мисс Лей, – укоризненно произнес он, – решать вам или ему.
Смутившись, я с запинкой продолжала:
– Я полагаю, вы считаете, что мне, как гувернантке, не пристало быть… держаться на равных с другом вашей семьи.
– Умоляю вас, мисс Лей, не приписывайте мне слов, которые я и не собирался произносить. Ваши знакомства касаются лишь вас одной. Но ваша тетя, позволив вам жить в моем доме, некоторым образом возложила на меня обязанность заботиться о вас, поэтому я пригласил вас сюда, чтобы дать вам небольшой дружеский совет по одному вопросу. Боюсь, этот вопрос может показаться вам несколько деликатным.
Мое лицо пылало от смущения. Чувство неловкости еще более усиливала моя уверенность, что втайне эта ситуация его забавляет.
– У мистера Нэнселлока репутация… как бы это выразиться… очень влюбчивого молодого человека.
– Вот как! – воскликнула я, не в силах сдержаться, так велико было мое смущение.
– Мисс Лей, – он улыбнулся, и на какое-то мгновение его лицо смягчилось. – Считайте это своего рода предостережением.
– Мистер Тре-Меллин, – ответила я, усилием воли взяв себя в руки. – Не думаю, что нуждаюсь в подобного рода предостережениях.
– Он очень красив, – продолжил он, и в его голосе вновь зазвучала насмешливая нотка. – У него есть обаяние. До вас здесь была гувернанткой некая мисс Дженсен. Он частенько навещал ее. Только прошу вас, не истолкуйте мои слова превратно, мисс Лей. И еще одно: пожалуйста, не принимайте всерьез все то, что может наговорить вам мистер Нэнселлок.
Я услышала, что отвечаю ему высоким чужим голосом:
– Очень любезно с вашей стороны, мистер Тре-Меллин, проявлять такую заботу о моем благополучии.
– Безусловно, меня заботит ваше благополучие. Вы здесь для того, чтобы присматривать за моей дочерью. Поэтому ваше благополучие представляется мне чрезвычайно важным.
Он поднялся, я – тоже, поняв, что разговор окончен. Он быстро подошел ко мне и положил руку на плечо.
– Простите меня, – сказал он. – Я человек прямолинейный, мне не хватает той утонченности манер, которая так естественна для мистера Нэнселлока. Я всего лишь хотел дать вам дружеский совет.
Я взглянула в его холодные светлые глаза, и на какое-то мгновение мне показалось, что увидела того человека, который скрывается под маской. В это странное мгновение я ощутила всю глубину своего одиночества и трагедию тех людей, которые совсем одни на этом свете и о которых действительно некому позаботиться. Наверное, мне просто стало жаль себя, не знаю. Мои чувства в тот момент были настольно запутанными, что по сей день я не в состоянии описать их.