— О, сэр Эдвард и не собирался ничего объяснять. Он просто сказал, так, мол, и так, и делу конец. Если он сказал, что малыш будет жить в детской, значит, так оно и будет.
— Расскажите мне о мальчике. Какой он был?
— Милый парнишка… Был очень привязан к кому-то, кого он называл «Ангелом». Могу только догадаться, что это его мать. Я кое-что разузнала у него… Но вы знаете, как это бывает с детьми. Они видят вещи не так, как взрослые. Он рассказывал мне об Ангеле и тёте Аде, которая вселяла ужас в его маленькое сердечко. Я так поняла — они похоронили Ангела, и тогда его привезли в Пэрриваль Корт. Он не выносил звона колоколов по усопшему. Однажды я нашла его под кроватью. Он зажимал ладошками уши, чтобы не слышать этих звуков. Он думал, что тётя Ада заберёт его к себе, но сэр Эдвард привёз его сюда.
Я слушала её и вспоминала остров и голос Саймона, когда он рассказывал мне, как прятался от тёти Ады под столом.
— Мальчик жил в новой семье, и, конечно, вокруг этого ходило много сплетен. Кто такой этот мальчик? Все говорили, что он сын сэра Эдварда, и мне сдаётся, они правы. Но всё это как-то странно: он не из тех, кто ухлёстывает за женщинами. Всегда такой правильный, суровый и непреклонный.
— Иногда такие люди ведут тайную жизнь.
— Да, такое случается. Но как-то не верится, что сэр Эдвард мог позволить себе подобные шалости. Он любил, чтобы все работало как отлаженные часы, не дай Бог кому-то опоздать к столу… О, начиналась настоящая буря. Вы знаете такой тип людей. У них был один лакей, который раньше служил в армии. Он говорил, что жизнь в этом доме напоминает ему военный лагерь. Теперь вы понимаете: сэр Эдвард был не из тех, кто гоняется за девушками. Не то, что другие. Я слышала, есть такие хозяева, у которых ни одна молодая прислуга не чувствует себя в безопасности. А в Пэрриваль Корте все были спокойны, даже самые миленькие из девушек.
— Он был добр к мальчику?
— Не сказать, чтобы очень, но и плохо с ним не обращался. Он просто привёл его в дом и велел обращаться с ним как и с собственными детьми. Потом, казалось, он и вовсе о нём забыл. Прислуге не понравилось его распоряжение. Знаете, какие они, эти слуги. Считали, что маленький Саймон не имеет права жить в детской наравне с детьми хозяина, и, думаю, давали ему это понять.
— А как к этому отнесся он?
— Кто знает, что творится в их маленьких головушках? Но он был умный мальчик. Думаю, он всё понимал.
— Я вижу, вы любили его?
Нежная улыбка тронула её губы.
— Из всех детей, которые у меня были, этот был особенным. Мне думается… в его жизни я заняла место Ангела. Если что-нибудь случалось, он бежал прямо ко мне. Саймон был старше мальчиков всего лишь на год, два. Пока они были маленькие, это было преимуществом. Но вскоре они поняли разницу. Братья были детьми хозяина дома, а он чужак. Вы ведь знаете детей? Космо… он старший… напускал на себя важный вид. Он уже считал себя хозяином. А Тристан был настоящим маленьким демоном. Я заметила, что такое часто происходит с младшими из сыновей. Но Саймон… Он был особенным. Может, из-за того, что появился в доме таким необычным образом… скучал по маме… а потом, подумать только, завяз в такой трясине.
— Вы ведь хорошо их всех знали, как вы думаете, что случилось?
— Что я думаю… Нет, я знаю, он этого не делал. Саймон просто не мог совершить такое.
— Но он бежал.
— О, все только об этом и говорят. Да, убежал, но у него были на это свои причины. Он может о себе позаботиться. И найдёт какой-нибудь выход. Я постоянно думаю об этом, потому что немного беспокоюсь. Просыпаюсь по ночам и спрашиваю: «Где он сейчас?» Потом успокаиваю себя: «Где бы он ни был, он знает, что делать». Тогда мне становится легче. Я верю, с ним всё будет в порядке. Саймон сам понимает, что для него лучше.
— Я была в харчевне «Король Моряков». Мы с мистером Лукасом перекусили там немножко. Хозяйка харчевни считает его виновным.
— Это, должно быть, Сара Маркс. Что она понимает? Старая сплетница. Думает, раз она жена землевладельца, то всё знает. Ей бы только посплетничать. Дай только повод, и она в пух и прах разнесёт репутацию любого человека. Знаю я её… и знаю Саймона. Жизнью готова поклясться, что он не виновен.
— О, нянюшка, как вы думаете, где он?
— Никто не знает. Исчез и всё. Он выжидает своего часа.
— Вы считаете, он вернётся, как только добудет доказательства, проливающие свет на это происшествие?
— Может быть.
— А он напишет вам?..
— Возможно. Он знает, что я никому не проболтаюсь. С другой стороны, он может подумать, что не следует вмешивать меня в это дело. Закон говорит что-нибудь об этом?
— Кажется, это называется пособничеством.
— Вот-вот. Хотя лично я не возражаю. Если бы у меня было сто фунтов, я отдала бы их, лишь бы получить от него весточку.
На душе у меня потеплело. Она была моим союзником. Мне удалось разговорить её. После этого мы часто сидели в детской, когда малыши укладывались спать, и вели с няней Крокет долгие беседы.
* * *
Моя дружба с близнецами крепла день ото дня. Дженифер относилась ко мне как к своей собственности, и это доставляло мне массу удовольствия. Она поведала о тайной жизни своих кукол. Рассказала о их достоинствах и недостатках. Таким образом я узнала, что Реджи, медвежонок, не хочет пить лекарства, а одноглазая кукла Мейбл, которая потеряла глаз в каком-то таинственном происшествии, так боится темноты, что Дженифер приходится брать её с собой в постель на ночь. Я придумывала для малышей всякие истории, и они слушали их, затаив дыхание.
Время проходило быстро, а мне вовсе не хотелось уезжать. Но скоро нам всё-таки придётся вернуться домой. Фелисити начала проявлять беспокойство, но она понимала, что моё пребывание здесь мне на пользу… и приятно для Лукаса. Будучи совершенно неэгоистичным созданием, она подавила свои собственные желания и радовалась за нас.
Но даже она не могла догадаться, насколько благотворно повлиял на меня рассказ нянюшки Крокет, которая растила Саймона и верила в него. Фелисити была счастлива просто тем, что мы с Лукасом вместе и что мне доставляет огромную радость общаться с малышами.
Всё было просто замечательно. Но потом наступил день, когда события приняли трагический поворот.
День начался довольно обычно.
За завтраком мы говорили о сильном ливне, что прошёл ночью. Потом Тереза вспомнила о старенькой миссис Грегори, матери одного из фермеров.
— Я должна навестить её, — сказала она. — Прошёл почти месяц, как я была там в последний раз. Она подумает, что я забыла про неё.
Я решила, что миссис Грегори прикована к постели, и самое лучшее лекарство для неё — посетитель, с которым можно поговорить о том о сём. Тереза, будучи в курсе дел всей округи, была особенно желанным гостем. Она сообщила, что навещает старушку по возможности регулярно. Берёт с собой гостинец: печенье, сладости, бутылочку вина — всё, что, на её взгляд, может доставить ей удовольствие. Но самое приятное для неё, конечно, поболтать часок с гостем.