И Уильям предпочел проглотить обиду.
А затем произошло нечто, потребовавшее от меня немалого мужества и ставшее поворотным пунктом в моих отношениях с мужем. Этого никогда бы не случилось, будь Уильям рядом, но в ту пору он как раз находился в отъезде, а дело было настолько срочным, что я решила не ждать возвращения.
Уже на протяжении нескольких недель я замечала, что Джейн Рот как бы уклоняется от встреч со мной. Она была по характеру очень живая, легкомысленная девушка и всегда стремилась быть на виду. Поэтому перемена в ней была особенно заметна.
Я послала за ней. Она явилась притихшая, покорная, и тут я заметила изменения в ее фигуре.
– Джейн, – сказала я, – лучше расскажите мне все как есть.
Она молчала, опустив глаза.
– Ведь все уже довольно заметно. Не пора ли вам замуж?
Бедная Джейн. Она подняла на меня печальный взгляд.
– Боюсь, ваше высочество, что это невозможно.
– А почему нет? Разве он женат?
Она покачала головой.
– Тогда в чем же причина?
– В его положении, государыня.
– Скажите мне, кто он? – потребовала я.
Она молчала, и тогда я сказала повелительным тоном:
– Джейн, я приказываю вам отвечать.
– Это Уильям Зулстайн, ваше высочество.
Зулстайн! Родственник Уильяма, о котором он такого высокого мнения. А кто такая Джейн Рот? Девушка хотя и из благородной, но не слишком родовитой семьи, которой только чудом удалось получить при дворе место.
«Как это случилось?» – хотела я спросить, но тут же поняла всю глупость подобного вопроса. Как случаются такие вещи? Да так и случаются, как случались тысячи раз со многими другими. Уильям, конечно, желал бы для Зулстайна более выгодной партии, потому что хотя он и был незаконнорожденным, но был признанным членом Оранского дома. Какой дурой оказалась эта Джейн!
– Как вы могли это позволить? – воскликнула я. – Ведь вы же понимали, что не сможете выйти замуж за него.
– Но он обещал жениться на мне, – прошептала она.
– Так, значит, он обещал. А теперь?
– Он говорит, что принц никогда не позволит состояться нашему браку. Он бы женился… если бы… не принц.
– Вы уверены, что это так?
– Уверена.
– Вам не следовало верить обещаниям. А… что вы теперь будете делать?
Джейн жалобно на меня взглянула. У нее не было выбора. Ее отошлют домой, где ее ожидает гнев ее семьи. Она утратила свои шансы: ей с таким трудом выхлопотали место, но она повела себя как дура, позволив себя соблазнить, а теперь появление на свет нежеланного ребенка погубит все ее надежды на достойный брак. Бедняжка Джейн! Вернуться домой презираемой, запятнанной навек легкомысленным проступком молодости.
Джейн мне нравилась, и мне стало ее жаль.
– Джейн, – сказала я, – я не знаю, что нам делать.
Она тихо заплакала.
– Я уеду, – прорыдала она. – Я не могу далее служить вашему высочеству. Я этого не вынесу.
– Вы говорили с Зулстайном?
Она кивнула.
– И он готов покинуть вас. Ведь так?
– Он не осмелится ни на что другое. Он говорит, что у принца есть на него особые планы и он не смеет разрушить их.
– Он не говорил вам об этом раньше?
– Он говорил, что любит меня, что мы поженимся… несмотря ни на что.
– Идите к себе, Джейн, – сказала я. – Я подумаю, как поступить.
Она вышла. Меня охватила жалость к ней и гнев на человека, ради удовольствия так бездумно опустившегося до лжи и предательства.
Доктор Кен застал меня в размышлении. Он спросил, что волнует меня. Я взглянула на его честное прямодушное лицо и неожиданно для самой себя решила все рассказать ему.
– Доктор Кен, – сказала я, – я очень встревожена. Речь идет об одной из моих фрейлин, Джейн Рот. Она ждет ребенка и очень несчастна.
– А виновник ее положения известен?
– Да.
– Тогда он должен жениться на ней.
– Здесь есть маленькое затруднение. Это Уильям Зулстайн.
– То, что он родственник принца, не имеет отношения к делу. Это его ребенок, и он должен исполнить свой долг перед девушкой.
– Принц никогда на это не согласится.
Спокойное лицо доктора Кена приняло жесткое выражение.
– Пусть принц не соглашается.
– Он не допустит этого брака.
– Его здесь нет, так что он не может помешать; а когда они будут женаты, принц ничего не сможет поделать.
– Вы хотите сказать, что вы бы…
– Поженю их? Конечно. Дайте ваше благословение, и я совершу это.
– Но принц…
– Ваше высочество, вы – принцесса Оранская. Девушка у вас на службе. Это вам решать. Может так случиться, что вы станете королевой Англии. Принц в этом случае будет иметь столько прав, сколько вы соблаговолите ему дать. Вы склонны позволять ему управлять вами. Пока вы только принцесса Оранская, а он принц. Но вы – наследница английского трона. Не позволяйте пренебрегать собой. Вы должны быть тверды. Мы не можем позволить обречь молодую женщину на стыд и позор только потому, что соблазнивший ее человек родственник принца, иначе мы нарушаем свой христианский долг. Молитесь о помощи свыше, а я приду завтра утром, и мы объясним этим согрешившим молодым людям, в чем состоит их обязанность друг перед другом и перед Господом.
– Я не смею, – сказала я.
Доктор Кен печально улыбнулся.
– Потому что он забывает о вашем положении; но вы должны о нем помнить.
Я сказала, что подумаю.
И я действительно подумала. Всю ночь я представляла, как будет разгневан принц, когда узнает, что мы поступили против его воли. Потом я подумала о Джейн, которую отошлют с позором. Неожиданно мне пришло в голову, что Зулстайн может сам отказаться жениться на ней, даже если доктор Кен и будет настаивать.
Мне стыдно признаться, но при этой мысли у меня появился проблеск надежды. Это был бы выход из положения. И тут я осознала, что я трушу. Я боялась гнева Уильяма. Я боролась с собой. Я должна помнить о своем положении. Я вспомнила о том, как его небрежное обращение со мной не раз возбуждало негодование близких мне людей.
Нет. Я должна противостоять ему. Любого, кто соблазнит девушку обещаниями жениться, следует заставить сдержать обещание. А почему Зулстайн должен быть исключением?
Я была убеждена, что он должен жениться на Джейн. И доктор Кен тоже.