И если перечтешь ты мой сонет,
Ты о руке остывшей не жалей,
Я не хочу туманить нежный цвет
Очей любимых памятью своей [16] .
Твоя кузина Мэри».
Казалось от горя у меня на время помутился рассудок. Теоретически я была морально готова к тому, что кузина Мэри может умереть, но когда это случилось на самом деле, потрясение было огромное. В какой-то мере спасало лишь осознание новой ответственности и дела, которые помогали отвлечься.
Похоронный звон колоколов, под который кузину Мэри опускали в могилу, потом еще долго отзывался в моей душе гулким эхом, наполняя меня отчаянием. Я просто еще не понимала, как буду жить одна без нее. С кем теперь советоваться? С кем говорить по душам? До сих пор мысль о том, что я ее больше никогда не увижу, казалась мне невероятной. Я перебирала в уме все события своей жизни, начиная с того дня, когда приехала сюда из Лондона вместе с мисс Белл. Тогда, в первое время, я относилась к кузине Мэри с почти благоговейным трепетом и не сразу заметила ее добрые, ласковые руки, протянувшиеся ко мне, одинокому ребенку.
Я не плакала по кузине Мэри. Мне казалось, что моя скорбь глубже слез. Похороны переживала, как самый страшный кошмар в своей жизни: стук комьев земли о крышку гроба, сгрудившиеся вокруг ямы люди, возвращение домой, торжественное оглашение завещания и новое отношение ко мне окружающих…
Я стала хозяйкой Трессидора, но радости от этого не испытывала.
«Все придет позже», — раздался во мне строгий голос. Словно это кузина Мэри сказала…
Я стояла и без конца повторяла про себя шекспировские строчки из ее прощального письма. В них была выражена простая и искренняя просьба. И я подумала: «Я должна перестать мучиться. Необходимо обратить внимание на то, что происходит вокруг. Это ее жизнь, которую ока завещала мне».
Меня навестил Джим Берроуз и в очень трогательной форме предложил свои услуги. Он сказал, что будет работать на меня с полной отдачей, точно так же, как он работал на покойную кузину Мэри.
Я объехала все поместье, встретилась с людьми.
Поездка несколько укрепила мой дух. Многие — каждый по-своему, конечно, — приветствовали меня в качестве новой хозяйки Трессидора. Они опасались того, что в поместье появится чужак, который поломает устоявшиеся правила. Теперь они поняли, что все будет так же, как при прежней хозяйке.
Выслушивая их, я думала о тетушке Имоджин, одно имя которой способно было нагнать на обитателей поместья ужас, и впервые после смерти кузины Мэри улыбалась.
Я поняла, что в работе мое спасение. Решила отдавать поместью мои силы, а оно в свою очередь будет мне утешением. Я позабочусь о том, чтобы Трессидор процветал. Кузине Мэри, если она будет следить за мной с неба, не в чем будет упрекнуть меня.
Выразить свои соболезнования пришла и Гвенни.
— А знаешь, — сказала она, — немалый кусочек тебе отломился.
В глазах ее играл стяжательский блеск. Она, конечно, уже прикидывала в уме стоимость моего наследства.
Я вела себя с ней сдержанно, и она не стала задерживаться.
Реакция Поля была иной.
— Значит, это следует так понимать, — проговорил он, — что теперь ты уже не можешь уехать. Теперь ты останешься с нами. Навсегда…
«Да, — подумала я, — это следует понимать именно так».
Скорбь на какое-то время вытеснила из сознания все мысли о будущем. Поэтому я только сейчас задумалась, как мне теперь быть с Полем? Что нас ждет впереди? Годы, исполненные борьбы с соблазном? Что потом? Человек не из железа сделан. Он живет честно, но когда однажды его застают врасплох, все барьеры могут в мгновение рухнуть… И что же потом?
Кто знает?
Яго был печален. Я даже не ожидала от него такой глубины переживаний. Казалось, он понял мою скорбь, впрочем, не дал печали задержаться в своей душе.
Он сказал примерно то же, что и Поль:
— Здорово, что вы теперь останетесь у нас навсегда. Она правильно поступила, что оставила все вам. Вы это заслужили.
Я приложила максимум усилий к тому, чтобы убедить всех в том, что при мне ничего не изменится и все будет продолжаться так, как было при кузине Мэри. Я посетила всех фермеров, включая, конечно, и Джеми Макджилла в его сторожке.
Я сказала:
— Хочу, чтоб вы знали, Джеми: никаких перемен не будет. Я собираюсь все оставить, как было.
— Я знал, что вы так поступите, мисс Кэролайн. Думаю, что это лучшее, что могло произойти с нами со времени кончины мисс Трессидор. У нас появилась новая мисс Трессидор, которая будет такой же доброй хозяйкой, что и прежняя.
— Я рада, что ты так думаешь.
— С вами поступили по справедливости.
— Спасибо, Джеми.
— Я рассказал все пчелам. Они знают. Они знают о том, что в наши места заглянула смерть, и радуются тому, что вы получили наследство. — Я вымученно улыбнулась ему. — Но печаль не ушла. Она поселилась здесь, — про-
должал он. — Я вижу ее. И чувствую приближение новой смерти. Я знаю, что смерть опять к нам заглянет.
— Значит, ты способен предчувствовать эти вещи, Джеми?
— Иногда. Но я молчу, потому что иначе люди смеются и называют меня сумасшедшим. Может, я и сумасшедший. Но я вижу смерть так же ясно, как вас. Мисс Трессидор ушла от нас, а смерть осталась. Я ее до сих пор чувствую.
— Смерть — вечный наш спутник. Как и рождение. Люди появляются на свет и уходят из него. Такова жизнь, — проговорила я.
Он кивнул.
— Да, я знаю, как это происходит. Вот мисс Трессидор… Ока жила с нами, сегодня еще веселая, а завтра… лошадь спотыкается о дерево и сбрасывает ее с седла… И все. Конец.
— Так бывает. Это жизнь.
— Это смерть. У меня мороз бежит по коже, когда я думаю о смерти. Куда придется ее следующий удар? Кто знает?
Он мечтательно уставился в пустое пространство прямо перед собой, словно заглядывая в будущее.
Я поднялась и сказала, что мне пора.
Он проводил меня до двери. В нем произошла какая-то перемена. К лучшему.
Цветы в саду горели яркими красками, воздух был напоен их ароматом, слышалось жужжание пчел над лавандой.
От Оливии пришло письмо. Она была очень расстроена смертью кузины Мэри, так как знала, что мы с ней были очень близки. Сообщение же о том, что Трессидор достался мне в наследство, ее просто изумило.
«… Ты заслужила это, и я уверена, что под твоим началом поместье будет процветать. И все-таки какое большое наследство!.. Впрочем, ты не такая дурочка, как я, и сумеешь управлять Трессидором не хуже самой кузины Мэри. Тетушка Имоджин говорит, что это безумие, которому следует положить конец. Она была у адвокатов, но те не порекомендовали ей предпринимать какие-либо действия. Она понимает, что поделать ничего нельзя, и это ее бесит. Я вот я рада и считаю, что кузина Мэри правильно распорядилась своей собственностью. Прости мне этот восторг, ведь я знаю, как ты скорбишь по ней.