Она знала, что он занимает высокое положение при дворе; он был старшим из принцев Бурбонов, имевших право претендовать на трон в случае отсутствия наследников из рода Валуа. Антуан и младший из двух его братьев, принц Конде, считались красивейшими мужчинами двора; они пользовались огромным успехом у женщин. Но Жанна не верила сплетням об Антуане, относя их к числу легенд, которые всегда окружают столь привлекательных мужчин.
Она огорчилась тому, что во время банкета ей не удалось сесть рядом с ним; она не могла наслаждаться деликатесами, стоявшими на столе. Но позже, когда банкет закончился и начался бал, Жанна обнаружила Антуана де Бурбона возле себя.
— Я заметила вас в церкви, — сказала прямодушная девушка. Она всегда говорила то, что было у нее на уме, и ожидала того же от других.
Красивый ловелас, вечно искавший новых побед, был очарован юной принцессой, чья забавная искренность являла разительный контраст с привычным ему кокетством.
— Я польщен. Это для меня честь. Скажи, твой интерес ко мне оказался сильнее интереса к новорожденному принцу?
— Да, — ответила Жанна, — хотя мне нравятся маленькие дети.
— Я надеюсь, что сумею понравиться тебе сильнее их.
Он поцеловал ее руку, и Жанна прочитала в его нахальных глазах восхищение ее изящной фигурой.
Они танцевали вместе. Его остроумие было весьма смелым; если бы с Жанной разговаривал так кто-то другой, девушка бы возмутилась, но она не могла критиковать Антуана. Ей нравилось в нем все.
— Рождение этого ребенка меняет для вас многое, — со своей обычной непосредственностью заявила она.
Он согласился с этим.
— И для мадам дофины тоже, — добавил Антуан.
Он лукаво улыбнулся. Молодому человеку нравилось быть героем сплетен, ходивших среди придворных. Эта маленькая принцесса, племянница короля, оставалась сельской простушкой, воспитанной вдали от Парижа; ее неискушенность и искренность были качествами, редкими при дворе. Антуан находил Жанну необычной, очаровательной.
Антуан привык к женской лести, но комплименты этого ребенка показались ему особенно приятными.
— Как бы тебе понравилось оказаться на месте мадам Катрин, маленькая принцесса? Муж не любит ее. Любовница заставляет его ложиться в постель жены. Ты бы потерпела такое положение? Скажи мне!
Глаза Жанны сверкнули.
— Я бы не вынесла этого.
— У тебя есть характер. Но если бы ты оказалась на месте Катрин, ты бы не имела иного выбора.
— Я бы попросила, чтобы меня избавили от такого брака.
— Что? Ты бы променяла французский двор, общество королей и принцев, на нищую Флоренцию и общество торговцев?
— Не думаю, что Катрин бедствовала во Флоренции. Ее семья очень богата — возможно, Медичи богаче французского королевского дома. Я бы предпочла потерять эту роскошь ради избавления от унижений, которые сопутствуют ей.
— Не трать свою жалость на итальянку. Посмотри на нее. Разве она нуждается в сочувствии?
Жанна поглядела на дофину. Катрин казалась абсолютно счастливой, но если Антуан не замечал холодного блеска ее глаз, то Жанна видела его. Никто из придворных не понимал, что происходит в душе итальянки. Поэтому люди предпочитали думать, что там не происходит ничего.
— Ей еще повезло, — продолжил Антуан. — Она успела спасти себя. Ты знаешь, уже поговаривали о разводе. Король избавил ее от этого.
— Король очень добр, — сказала Жанна. — Он пожалел меня, когда я нуждалась в этом.
Антуан приблизился к ней.
— Любой мужчина будет добр к тебе, дорогая принцесса. Я бы хотел, чтобы мне представилась такая возможность, какая представилась королю.
Это была обычная придворная лесть, легкий флирт. Пятнадцатилетняя Жанна прекрасно сознавала это. Тем не менее слова, слетавшие с губ Антуана де Бурбона, казались ей волшебными; если бы их произносил кто-то другой, девочка назвала бы все это неискренностью. Прикасаясь к его руке во время танца, встречаясь с ним взглядами над бокалами вина, она испытывала восторг; позже она страдала, видя его танцующим с другими, бросающим на них нежные взгляды и, несомненно, делающим комплименты, совсем недавно кружившие голову Жанне Наваррской.
Это было первым важным событием года. Жанна влюбилась в Антуана де Бурбона, будучи замужем за герцогом Клевским, которого плохая политика Франции заставляла воевать.
В течение этого богатого событиями года Жанна следила за ходом войны; никогда еще навязанный девочке брак не казался ей таким постылым. Мысли о Гийоме де ла Марке повергали ее в состояние ужаса; она преувеличивала его недостатки, он превращался в ее сознании в монстра, угрожавшего ее возможному счастью.
Ей легко мечталось, когда она вернулась ко двору своего отца. Она бродила по окрестностям, лежала на траве возле дворца и думала об Антуане де Бурбоне. Обладая практичной натурой, она мечтала не только о Антуане-любовнике, ласкающем ее, говорящем комплименты, которые могли быть неискренними, сколько о счастливом, благополучном браке, о том, как они вдвоем будут править Наваррой. Она боялась, что ей придется подчиниться внезапному приказу короля встретить мужа и отправиться с ним в чужую для нее страну. Протесты ей не помогут; она уже пыталась сопротивляться, но ничего не добилась. Снова и снова она мысленно переживала те минуты, когда ее укладывали в постель; она вздрагивала, представляя, от чего избавило ее вмешательство дяди. Как ей повезло! Но она должна помнить о том, что Франциск проявлял доброту, когда он не забывал сделать это и когда она не угрожала нанести вред ему или его политике.
В течение месяцев, последовавших за крещением маленького Франциска, Жанна с жадностью ловила каждую весть о войнах, продолжавшихся в Италии и Голландии. Она радовалась, узнав, что император нанес поражение ее мужу в Ситтарде, в то время как король и дофин продолжали победоносное шествие вдоль Самбры. Успешное завершение войны было не за горами; Жанна разрывалась между верностью дяде и страхом за себя; она знала, что удачное окончание кампании сулит ей соединение с мужем. Император Карл, разгневанный таким развитием событий, возложил управление Испанией на своего сына Филиппа и отправился в Геную. Его ярость была обращена главным образом против мятежного герцога Клевского, мужа Жанны, он видел в нем своего вассала. Могущественный император должен немедленно усмирить и подвергнуть унижению своего неверного подданного. Жанна слышала о том, что герцог просит короля оказать ему военную помощь, но Франциск, нерешительный в мгновения, требовавшие смелых действий, и безрассудный, когда ему следовало проявить осторожность, уже распустил большую часть своей армии и не собирался предпринимать срочных военных акций.
Это определило судьбу герцога Клевского; его поражение означало для Жанны избавление от того, чего она боялась сильнее всего. Когда король Франции бросил Гийома Клевского на произвол судьбы, герцогу не оставалось ничего другого, как броситься к ногам императора и молить его о пощаде.