– Боеприпасы на исходе! Рекомендовано перезарядить магазины!

– Дьявол! – рявкнул Егор.

В небе барражировали еще три тарелки. Экзо-скафандр Шрама валялся на земле, а у Дикобраза, похоже, заклинило гашетку тяжелого пулемета.

Один из «шершней» резко спикировал вниз. Времени рассуждать не было, и Волчок положился на свои инстинкты. Разбежавшись, он вскочил на Дикобраза, взбежал по нему, как по стремянке, и подпрыгнул вверх – прямо к пролетавшему в этот миг над головой «шершню». Расчет оказался верным. Железные пальцы экзо-скафандра вцепились в край диска. В кабине сидел голубоглазый летчик. Маневр Егора сбил его с толку, и от неожиданности он на мгновение потерял бдительность.

Егор выпустил по защитному щитку очередь из пулемета, затем размахнулся и разбил его железным кулаком. После чего схватил летчика за шиворот, рывком выдернул его из кресла и швырнул вниз. Диск, потерявший управление, отбросило потоком воздуха в сторону, и Егор едва не слетел с его рифленой поверхности, но сумел удержаться, подтянулся и втиснулся в тесную кабину.

Взявшись за штурвал, он резко развернул своего «шершня», положив его «на крыло», и, взяв в прицел сверкающий диск очередного врага, открыл по нему огонь из обоих пулеметов.

Трассирующие пули срезали с вражеского «шершня» кабину вместе с пилотом, но в эту секунду еще один вражеский «шершень», единственный уцелевший, открыл огонь.

Уходя от пуль, Егор бросил тарелку вниз, развернулся и выпустил несколько мобов-перехватчиков. Маленькие диски с режущей лазерной кромкой ринулись навстречу врагу. Тот резко взмыл вверх, но сделал это на мгновение позже, чем следовало. Один из ринг-мобов вонзился ему в ребро и срезал полуметровый фрагмент, а второй вошел прямо в огненное сопло. «Шершень» закружился вокруг собственной оси и вдруг разлетелся в воздухе на тысячи сверкающих осколков.

– Готов, – хрипло выдохнул Егор. И окликнул: – Шрам, ты слышишь меня?

– Слышу, – отозвался в наушнике верзила.

– С тобой все в порядке?

– Да.

– Сколько людей мы потеряли?

– Двух человек убитыми.

– Мужчины? – дрогнувшим голосом спросил Егор.

– Да.

Волчок с облегчением перевел дух:

– Есть раненые?

– Один. Ему снесло ринг-мобом полголовы, так что долго он не протянет. Остальные получили синяки и царапины.

– Понял. Иду на снижение.

Минуту спустя он мягко посадил «шершня» на землю.

– Офицер, вы в порядке? – осведомился Дикобраз, шагая к нему.

– Да, – ответил Егор. – Я в порядке.

7

Убитых похоронили под грудами обожженных кирпичей и камней. Прощальное слово никто говорить не пожелал. Люди были напуганы и измотаны, и если бы не таблетки-энергетики, которыми накормил их Шрам, они бы давно попадали на землю от усталости.

Экзо-скафандр Шрама пришел в полную негодность и восстановлению не подлежал.

– Дальше только пешком, – сказал ему Егор.

– Ничего, – спокойно отозвался верзила, – мне не привыкать.

В путь двинулись час спустя. На этот раз Егор приказал Дикобразу выдвинуться вперед.

– Нацисты могут выслать новую эскадру, – сказал Шрам, шагая рядом и глядя на тусклое солнце, затянутое серыми облаками.

– Могут, – согласился Егор. – Но, надеюсь, мы успеем проскочить.

Долго шагали молча, подозрительно оглядывая обгоревшие руины. Егор по-прежнему узнавал знакомые места, но тоска его притупилась. Человек способен привыкнуть ко всему, даже к преисподней.

Однако теперь Волчку не давала покоя другая мысль. Почему, совершая тот роковой выстрел, он не подумал о Юле? Почему он не подумал о том, что, уничтожая известную ему реальность, он уничтожает и всех, кто ее населяет, включая его любимых людей?

Нажимая на спусковой крючок, он думал только о себе – о своем самопожертвовании и героизме. До какой степени самолюбования и глупости нужно дойти, чтобы так вести себя?

Голос Шрама вывел его из унылой задумчивости:

– Брат! Можно тебя спросить?

Егор вздохнул и ответил:

– Валяй.

– Ты выстоял против пилотов «Люфтваффе» в воздушном бою. Ты должен быть отличным летчиком. Где ты научился летному мастерству?

Волчок усмехнулся:

– Ты, кажется, забыл, что у меня отшибло память.

– Мы предположили, что ты спец по электронике. Но быть инженером и быть летчиком – это две разные вещи.

– Да, ты прав.

Егор задумался. В самом деле, то, что он без труда сумел починить экзо-скафандры и реанимировать боевого робота, можно объяснить его профессиональными навыками, которые он приобрел в каком-нибудь фашистском КБ. Навыки ведения боя (в том числе и воздушного) этим не объяснялись.

Волчок долго раздумывал, но в голову ему пришла только одна подходящая идея: многое из того, на что неспособен человек, легко удается зверю. Или – человеко-зверю. А еще точнее – оборотню-вервольфу.

– У меня есть кое-какие способности, брат, – сказал он Шраму. – Реакция, зрение, обоняние, предчувствие опасности – все это у меня развито лучше, чем у нормальных людей.

Верзила подозрительно нахмурился:

– Поясни.

– Редкая болезнь… я подхватил ее в одном диком лесу… изменила структуру моего генома.

Шрам ухмыльнулся:

– Выходит, ты сверхчеловек?

Волчок хмыкнул:

– Если бы. До такого могущества мне далеко. Но увернуться от летящих зарядов и вовремя нажать на гашетку пулемета – это я могу. Я действую чуть-чуть быстрее других людей.

– Включая летчиков-асов?

– Как показала практика – да.

Солнце все ниже спускалось к горизонту, освещая призрачным светом руины некогда великого города.

– Сколько еще до Резервации? – спросил Егор.

– Уже близко, – ответил Шрам. – Пройдем еще два квартала и увидим раздвоенный холм. Дойдем до него, потом еще километра два – и мы на месте.

– Отлично. – Егор невольно ускорил шаг.

– Стой! – окликнул его Шрам.

Егор замедлил ход.

– Не так быстро, сверхчеловек! – с холодноватой иронией сказал ему Шрам. – Действие энергетиков на исходе. Люди устали и замерзли. Нужно сделать привал. Отдохнуть, согреться и перекусить.

– Хорошо, – согласился Волчок. – Но мы не сможем разжечь костер – он привлечет внимание нацистов.

– Это не проблема. У меня есть «Костер-9» с небольшим запасом энергии.