Парень щелкнул сапогами и вытянулся по стойке смирно.
– Вольно, – сказал ему Егор. – Есть сигарета?
– Так точно, господин гауптштурмфюрер.
Солдат потянулся в карман за сигаретой. Егор протянул руку, словно хотел смахнуть что-то с плеча охранника, но вместо этого быстро обхватил пальцами шею парня и нажал ему на сонную артерию. Глаза парня закатились под веки, он покачнулся и стал падать, но Егор подхватил его на руки и быстро оттащил в тень деревьев.
Проникнуть внутрь блокгауза тем путем, каким он уже проникал в облике агента-убийцы Георга Грофта, Егор не хотел. Пришлось бы вырубать несколько охранников, а, не обнаружив их на месте, Грофт сразу почувствовал бы неладное.
Егор поднял голову и взглянул на широкую трубу дымохода, которая торчала из крыши блокгауза. Усмехнулся и пробормотал:
– Никогда не думал, что стану Санта-Клаусом. Но придется.
* * *
Когда Егор беззвучно притворил за собой дверь, Гитлер сидел за письменным столом, спиной к нему. Освещенная лампой рука лежала на расстеленной военной карте.
Услышав шорох, Гитлер обернулся. Выглядел он смертельно уставшим. Морщинистые щеки слегка обвисли, глаза глубоко запали. Увидев перепачканного сажей офицера, фюрер приподнял брови и сухо спросил:
– Что случилось?
Егор нахмурился:
– Через пять минут сюда войдет гауптштурмфюрер Грофт из «бегляйткоммандо». Он…
Лева щека фюрера дернулась.
– Что вы здесь делаете, гауптштурмфюрер? – резко спросил он. – Как ваше имя?
Егор почувствовал, как гнев поднимается в его душе жаркой волной, но взял себя в руки и холодно ответил:
– Спасаю вам жизнь. Дайте мне договорить. Через пять минут гауптштурмфюрер Грофт будет здесь. Его цель – вы.
– Покушение? – Глаза Гитлера посветлели. – Послушай меня, гауптштурмфюрер, – жестко заговорил он. – Когда-то я был простым солдатом. Я мерз в окопах, подставлял голову под пули и даже наглотался ядовитого газа под Ла Монтенем. Я такой же воин, как ты. Ты любишь Германию, и я тоже люблю ее. Ты желаешь ей процветания, и я тоже. У нас с тобой одна цель.
– Зачем вы мне это говорите? – холодно осведомился Егор.
– Затем, чтобы ты понял: если ты думаешь, что, убив меня, ты осуществишь великую миссию, ты ошибаешься. Немецкая нация проклянет тебя.
Егор сжал кулаки и яростно проговорил:
– Вы что – совсем не поняли, что я вам сказал?
Гитлер вскочил с кресла и метнулся к тумбочке, на которой лежал пистолет. Егор быстро преградил ему дорогу. Фюрер остановился, попятился и выставил перед собой бледные, дрожащие ладони.
– Не приближайся ко мне! – крикнул он визгливым голосом. – Охрана!
Волчок больше не церемонился. Он хлестко ударил Гитлера правым кулаком в челюсть, затем подхватил его на руки и швырнул на кровать.
За дверью послышались шаги. Егор посмотрел на часы. Затем протянул руку к столу, подхватил бронзовый нож для бумаг и выключил настольную лампу. Комната погрузилась в непроницаемую темень.
Егор скользнул к стене. Он не услышал, как распахнулась дверь, но ощутил на лице легкое дуновение.
«Дьявол!… – подумал он, чувствуя, как волосы у него на голове становятся дыбом. – Ведь это же я! Это я сам вхожу сейчас в комнату!»
Дверь так же беззвучно закрылась. Егор перестал дышать. Он знал, на что способен гауптштурмфюрер Грофт. И знал, на что способен сам.
Прошло несколько секунд, но по-прежнему ничего не происходило, в комнате стояла тишина. Напряжение достигло пика. Егор чувствовал, что противник совсем рядом – бесшумный, словно кошка, и ловкий, как волк, и что он тоже стоит в темноте и напряженно вслушивается в черную тишину комнаты.
И тут Гитлер тихо застонал. И в тот же миг черная тень метнулась к кровати. Егор устремился наперерез, размахнулся и наугад ударил тьму ножом.
Бронзовый клинок вошел во что-то упругое. Егор отпрыгнул назад, готовый отразить ответный удар противника, но удара не последовало. Послышался звук рухнувшего на пол тела.
Егор изо всех сил напряг слух и зрение, и вдруг он понял, что видит в темноте и что он видел своего противника в тот миг, когда бил его ножом. Видел не глазами, а каким-то иным зрением, присущим, должно быть, хищным животным, которые предпочитают охотиться ночью.
«Я зверь, – подумал вдруг Егор. – А Георг Грофт – всего лишь наемный убийца. В этом все дело».
Он двинулся к столу, обошел лежащего на полу человека, протянул руку и включил настольную лампу.
«Я только что убил сам себя», – пронеслась у него в голове дикая мысль.
Егор взглянул на гауптштурмфюрера Грофта. Тот лежал в шаге от кровати, на спине. Из шеи гауптштурмфюрера торчала костяная рукоять ножа для бумаг. Грофт смотрел на Егора расширившимися от изумления и ужаса глазами.
– Кто ты? – хрипло пробормотал он.
– Меня зовут Егор Волков, – сказал Волчок. – Я пришел, чтобы остановить тебя.
Грофт приоткрыл обескровленные губы и прохрипел:
– Ты не можешь быть мной. Ты – не я.
Егор молчал. Ощущение было сверхъестественное и ошеломительное. Егор говорил с самим собой, предварительно всадив себе нож в шею. Осмыслить это было невозможно.
«Умираю не я, умирает гауптштурмфюрер Грофт, – напомнил себе Егор. – Он был всего лишь моим «носителем».
Гауптштурмфюрер Грофт с трудом поднял слабеющую руку и потрогал рукоять ножа, торчащую из его шеи. Рука его обессиленно упала на пол, а сам он вновь устремил на Егора налитые кровью глаза и прошептал:
– Как такое возможно?
– Я прибыл, чтобы остановить тебя, – повторил Егор. – Смерть Гитлера привела бы к ужасным последствиям для всего мира.
– Профессор Терехов… – с усилием прошептал Грофт. – Что с ним?
– Думаю, теперь с ним все будет в порядке, – ответил Егор.
Грофт закрыл глаза, полежал так несколько секунд, потом снова открыл их и натужно усмехнулся.
– Есть примета, – проговорил он тихо и отчетливо, – встретишь своего двойника, скоро умрешь. Я всегда думал, что это предрассудок.
– Я тоже, – сказал Егор. – Но реальность сильнее нас.
Грофт скосил глаза на кровать, сглотнул слюну и выдохнул, вложив в слова все оставшиеся силы:
– Надеюсь, у тебя была веская причина.
– Она у меня была, – подтвердил Егор.
Грофт кивнул. Тело его вытянулось в струну, а затем обмякло. Глаза убийцы остекленели. Он больше не дышал.
Егор наклонился и закрыл Грофту глаза.
– Никогда не смогу этого осознать, – произнес он тихо.