В гневе лорда Мельбурна не было ничего личного, только рыцарское отношение к даме, которым он всегда обладал и которое заставило ее усомниться в рассказах Джессики с самого первого момента их встречи с лордом.
«Если он женится, я никогда больше его не увижу», — с отчаянием подумала она.
Но, собрав остатки гордости — той гордости, которая не позволила ей кричать и пытаться бежать, когда Николас вез ее к Пещерам, — она высоко подняла голову и произнесла не совсем решительно, но вполне отчетливо:
— Позвольте… поздравить вас… ваша светлость…
Я надеюсь… вы… будете счастливы.
Как только она это произнесла, она поняла, что сказала чистую правду. Она любила его так сильно, что хотела для него счастья — даже если ей предстояло провести в одиночестве и терзаниях всю оставшуюся жизнь.
— Спасибо, — тихо ответил лорд Мельбурн.
Она подумала, что он скажет что-нибудь еще, но потому, что боялась разрыдаться или броситься к нему на шею, поспешно произнесла ослабевшим голосом:
— Если ваша светлость собирается… жениться… то что же станет со мной… если у меня не будет… опекуна?
— Я подумал об этом, когда составлял бумагу о сложении своих полномочий, — ответил лорд Мельбурн. — Как я уже говорил вам прошлым вечером, Кларинда, вам настоятельно надо выйти замуж.
— Но нет такого мужчины… за которого… я бы хотела… выйти замуж, — поспешно проговорила Кларинда.
— Ни одного?
Она покачала головой. Она стояла к нему спиной и почувствовала, как он подошел ближе… Затем услышала его слова:
— И все-таки вы влюблены.
— Как вы можете об этом… знать… — начала она. — Это… не правда.
— Кларинда, повернитесь и посмотрите мне в глаза.
Она снова покачала головой:
— Н-нет.
— Посмотрите на меня, Кларинда, — настойчиво сказал он. — Вы же не хотите, чтобы я заставил вас это сделать?
Она упрямилась секунду, но затем, побоявшись, что он дотронется до нее и ее самообладание рухнет, повернула к нему свое лицо. Он стоял ближе, чем она ожидала. Она взглянула в его глаза и увидела в них такое выражение, которое заставило ее затрепетать.
Очень быстро она опустила ресницы, и черными тенями они легли на ее бледные щеки.
— Вы однажды обещали мне, Кларинда, — очень медленно произнес лорд Мельбурн, — что никогда не будете мне лгать. Ответьте мне снова на вопрос: вы влюблены?
— Д-да.
Он едва услышал ее.
— Тогда все становится гораздо проще, — заметил лорд Мельбурн. — Этот счастливый джентльмен — кто бы он ни был — станет вашим мужем и, естественно, вашим опекуном, Кларинда.
— Я не могу… выйти… за него… замуж, — прошептала Кларинда.
— Вы хотите сказать, что он не делал вам предложения, — уточнил лорд Мельбурн. — Но в этом нет никакой проблемы. Назовите мне только его имя, и, если его нет в длинном списке тех, кто уже просил вашей руки, я с ним поговорю. Я уверен, что в очень скором времени смогу устроить вашу свадьбу.
— Н-нет… нет! — закричала Кларинда. — Вы… не понимаете!
— Чего я не понимаю? — спросил лорд Мельбурн тоном человека, разговаривающего с капризным ребенком.
— Он… не интересуется… мной.
— Вы уверены в этом? — спросил лорд Мельбурн.
— Вполне… уверена.
— Мне хотелось бы убедиться в этом самому, сказал лорд Мельбурн. — Вам так много морочили голову, Кларинда, что я не могу положиться на вашу интуицию. Посмотрите, например, насколько вы не понимаете меня или как вы поверили ложным россказням Джессики Тэнсли. Скажите мне имя этого счастливца. Уверяю вас, что без всякого труда я смогу убедить его упасть к вашим ногам.
— Нет… нет, — просила Кларинда, отвернувшись снова к окну. — Пожалуйста… не давите на меня, милорд… Я не могу… об этом… вам сказать… Я справлюсь с собой… Я сама найду себе… опекуна… или кого-нибудь, кто будет присматривать за мной. Я не хочу… замуж. Я останусь… в Прайори… Как и хотела сделать после смерти дяди Родерика.
— Вы думаете, что будете счастливы там? — удивился лорд Мельбурн.
— Вам не стоит… беспокоиться обо мне… милорд, — сказала Кларинда, — я как-нибудь… все устрою… сама.
— Для меня это звучит не совсем убедительно, — медленно произнес лорд Мельбурн. — Понимаете, Кларинда, за последние несколько недель я в величайшей степени проникся вашими проблемами. Поэтому не мог оставить вас без присмотра и помощи, и перед тем, как заняться собственными делами, я хотел бы найти вам мужа.
— Я не хочу… никакого… мужа, — запротестовала Кларинда, и теперь у нее прорезался голос. — Нет такого мужчины… за которого я хотела бы… выйти замуж, такого мужчины… я не встретила в Лондоне, поэтому, пожалуйста, не думайте… об этом.
— Может быть, я ошибаюсь, Кларинда, — медленно сказал лорд Мельбурн, — но, наверное, вы влюбились в того, с кем познакомились еще в деревне?
На мгновение Кларинда застыла в холодном оцепенении.
— Что… заставило вас… подумать… об этом? — спросила она уклончиво, видя, что он ожидает от нее прямого ответа.
— Я полагаю, что знаю всех Мужчин, которые ухаживали за вами в Лондоне, — ответил лорд Мельбурн, — но лишь один заставляет вас плакать по ночам. Кто он, Кларинда?
— Это не правда… Кто сказал вам… такие вещи? — спросила она прерывисто и закрыла глаза.
Затем слегка вздрогнула, потому что его рука легла ей на плечо и он повернул ее к себе.
— Зачем вы продолжаете лгать? — спросил он. — Посмотрите на меня, Кларинда!
Секунду она сопротивлялась, затем открыла глаза, наполненные слезами, и посмотрела ему в лицо.
— Моя бедная, несчастная, любимая девочка, нежно сказал он, от волнения перейдя на «ты». — Я был жесток, что так дразнил тебя, но ты заставила меня столь тяжело страдать последние недели, что я решил немного наказать тебя.
Мгновение она не отрываясь смотрела на него, слезы блистали в ее глазах, и ей казалось, что она видит сон.
— Неужели ты действительно могла подумать, что я мог жениться на ком-либо еще? — спросил лорд Мельбурн. — Или позволить тебе выйти замуж за кого-нибудь, кроме меня?
— О чем… вы… говорите? — прошептала Кларинда.
Ее охватило странное волнующее чувство — это чувство заставило ее трепетать, но не от страха.
— Я говорю о том, что люблю тебя, душа моя, и что я чуть не обезумел от этой любви. Мне кажется, что ни один мужчина не страдал так, как я, в те последние недели, когда я видел, как кавалеры ухаживают за тобой, делают комплименты, добиваются твоего расположения и просят твоей руки, в то время как я даже не осмеливался смотреть на тебя.