Мимоза снова прикрыла глаза, и Сюзетта сказала:
— Мне не хочется вас утомлять, но мсье Битон уверен, что, если мы будем постоянно говорить о чем-нибудь, память непременно к вам вернется.
Она улыбнулась девушке и опять заговорила:
— Перед своим уходом он рассказал мне, как когда-то вел дело человека, так жестоко избитого напавшими на него злодеями, что только спустя целый месяц тот смог ясно мыслить и вспомнить хотя бы свое имя.
Мимоза ничего не ответила, и, помолчав, Сюзетта сказала:
— Думайте об Андре, вспоминайте о том, какими счастливыми вы были вместе и как часто он заставлял вас смеяться.
Мимоза промолчала.
Она просто лежала с закрытыми глазами, и скоро Сюзетта вновь заговорила, словно ни к кому не обращаясь:
— Бедная малютка! Вам столько пришлось пережить! Вы потеряли своих родителей в том жутком крушении, вы потеряли своего милого друга, и поговаривают, что нет никакой надежды на его возвращение.
Она фыркнула, потом добавила:
— Бы страдали в руках похитителей, которые, возможно, никогда не попадут в руки правосудия. Как несправедливо! Ужасно, когда такому юному созданию приходится столько страдать!
Женщина невольно всхлипнула и, словно желая скрыть свои чувства, вышла из комнаты.
Мимоза открыла глаза.
Несомненно, она постепенно узнавала некоторые весьма странные вещи о своей двоюродной сестре.
Но она представляла, как ужасно, должно быть, чувствовала себя Минерва, когда погибли ее родители и она осталась в полном одиночестве в Париже.
Так, же как она сама, оставшаяся сиротой.
Разница состояла лишь в том, что Минерва была очень богата.
Ей принадлежала и эта великолепная вилла, и, раз ее отец умер, его огромное состояние.
Мимоза знала, что Клинт Тайсон за последние несколько лет стал очень, очень богатым.
Еще когда-то давно она слышала, будто он обнаружил нефть на принадлежавших ему землях в Техасе.
Поскольку богатство Клинта нисколько не влияло на ее привязанность к Минерве, она никогда серьезно не задумывалась над этим вопросом, так же как никогда не думала, что богатство может приносить не только радость, но и таить в себе большую опасность.
Конечно, было бы странно, если бы слухи о богатстве Минервы не дошли до Туниса.
Повсюду найдутся преступники, готовые за деньги похищать богатых мужчин или женщин и даже детей.
Тогда те, кто их нанимает, получают возможность вымогать огромный выкуп за освобождение своих пленников.
Мимоза боялась одного: что опасения полицейских окажутся верными.
Могло случиться, что никто уже не держит Минерву в плену ради получения выкупа, и она убита, возможно, случайно.
В противном случае похитители, как обычно, давно бы потребовали выкуп.
Лучше выплатить любой выкуп, нежели оставить девушку страдать в руках жестоких преступников.
Как бы там ни было. Мимоза знала, что приезд Минервы в Тунис саму ее спас от перспективы остаться одной без гроша в чужой стране.
При других обстоятельствах ей чрезвычайно трудно было бы найти способ вернуться в Англию.
Девушка знала, что единственными людьми, в доме которых ей действительно оказали бы искреннее гостеприимство и с кем она могла бы жить счастливо после смерти отца, были отец и мать Минервы.
Сначала Мимоза думала, что их будет нелегко найти, если они возвратились в Америку, но по крайней мере их дом в Англии окажется для нее доступным.
Она смогла бы пожить там до тех пор, пока не сумела бы связаться с ними и сообщить о случившемся с ее отцом несчастье.
Но все пошло кувырком.
Она пробралась сюда и заняла место Минервы.
Что ж, нужно решить, что делать дальше.
Сколько еще времени она сумеет притворяться своей кузиной, гадала девушка.
Мимозе очень не хотелось принимать решение, настолько невероятным и страшным казалось все вокруг.
Она чувствовала, что будет лучше — по крайней мере хоть на какое-то время — остаться там, где она оказалась.
Важно только узнать немного больше о тайной жизни сестры.
Несмотря на все свои усилия принимать случившееся как должное. Мимоза была потрясена до глубины души.
То, что Минерва жила в Тунисе с графом, с женатым человеком, казалось ей невероятным.
С тех пор как девочки осознали, что на свете существует нечто, называемое «любовь», они часто обсуждали это между собой.
Они не сомневались, что придет время, появится некто красивый и милый, похожий на их отцов, и покорит их сердца.
И с того момента они будут так же счастливы и довольны, как и их матери.
— Представляешь, каково было бы, — вспоминала сейчас свои слова Минерва, — если бы твой папа или мой вели бы себя подобно дедушке, решив выдать нас замуж за какого-нибудь надменного аристократа только из-за его титула?
— Я предпочла бы умереть, — заявила Мимоза, — чем позволить нелюбимому человеку прикоснуться ко мне. — Мимоза помолчала, потом добавила:
— Мама рассказывала, как боялась она дедушку в нашем возрасте, и если бы папа не увез ее, она в конечном счете вынуждена была бы выйти за того, кого ей выбрал дед.
— Моя мама рассказывала мне то же самое, — откликнулась Минерва. — Но я бы не согласилась, я уверена — я бы никогда не согласилась!
— Нам здорово повезло, — сказала тогда Мимоза. — Ни твои, ни мои родители никогда не заставят нас выйти замуж за нелюбимых.
— Да, ты права, — согласилась Минерва. — Я знаю, я выйду замуж за прекрасного принца, я узнаю его сразу же, как только встречу.
Они обе посмеялись над этой мечтой.
Было трагично сознавать, как принц из сказки обернулся для Минервы графом Андре, женатым мужчиной.
«А может быть, даже и отцом семейства, — подумала Мимоза. — Как жестоко и скверно он поступил, уговорив Минерву уехать с ним», — сурово осудила она графа.
Однако в глубине души Мимоза понимала, что виновата была и кузина, послушавшаяся его уговоров.
Мимоза сидела в саду, где обилие цветов успокаивало и умиротворяло ее душу.
Больше того, ей казалось, что цветы говорят ей: она поступила правильно.
Ничего такого уж плохого она не сделала, притворившись своей двоюродной сестрой.
Бесспорно, ни у кого вокруг не возникло никаких сомнений.
Минерва, безусловно, окружила себя комфортом.
На вилле работал превосходный повар, готовивший самые восхитительные блюда, ему в помощь на кухне служил еще и мальчик-поваренок?